С другой стороны, её блондинистый мудак-манекенщик, похоже, сам не знал шаги, так что, возможно, это к лучшему.

— Твою ж мать, — пробурчал Ник.

Он честно не знал, сможет ли остаться здесь.

Он не мог стоять здесь и смотреть, как она уходит с этим мудилой.

— Где Стрейвен, чёрт возьми? — прорычал он, окидывая взглядом остальную часть клуба.

Ник допил то, что осталось от его третьей порции крови, и поставил стакан на бар, показывая вампиру-бармену, что хочет повторить.

Ощутив на себе взгляд Джордана, он покосился на человека.

В этот раз детектив наблюдал за ним уже серьёзнее, со слегка встревоженным выражением в тёмных глазах.

А может, Ник видел там заботу.

В любом случае, почему-то это было хуже, чем откровенные насмешки со стороны Деймона.

— Просто забей, — прорычал Ник. — Иисусе. Ты всегда ведёшь себя как младенец?

Джордан поджал губы.

— Раньше я просто подкалывал тебя, приятель… вроде как. То есть, я серьёзно считаю, тебе нужно поговорить с ней, — он помедлил, всматриваясь в глаза Ника. — Но теперь я действительно беспокоюсь. Что, бл*дь, случилось между вами двоими?

Ник покачал головой.

— Закрыли тему, Деймон.

— Ты же понимаешь, что ты пялишься на неё… без перерыва… уже час. А на её парня ты смотришь так, будто планируешь его убийство.

Ник нахмурился ещё сильнее.

И всё же он понимал, что человек не ошибается.

Он знал, что ему лучше выйти на улицу, подождать Стрейвена там.

Или хотя бы найти столик в другом углу помещения и никуда не пялиться. Чёрт, да даже лучше пригласить другого вампира на танец, чтобы отвлечься.

— Серьёзно, — сказал Джордан. — Обратись за помощью. Ты ведёшь себя как псих.

Он собирался ответить ему или просто послать нах*й, но тут кто-то появился прямо перед ним.

— Он вообще-то прав, — отрывисто сказал голос, слишком хорошо знакомый ему. — Ты действительно ведёшь себя как псих. Не то чтобы происходящее повергало меня в шок… или даже вызывало хоть капельку удивления.

Ник уставился на её лицо, не веря, что она подкралась к нему так, что он не заметил, не почувствовал, не услышал и не увидел вообще ничего, бл*дь.

Он понятия не имел, как она это сделала.

— Ты так и будешь просто пялиться на меня? — жёстко спросила она. — Или всё же поговоришь со мной, Ник?

Он уставился на неё.

Он честно не знал, что сказать.

Она стояла перед ним, и эти поразительные сине-зелёные кошачьи глаза как будто озаряли её лицо. Он поймал себя на том, что смотрит на резкие линии её подбородка, высокие скулы, полные губы, странный тон кожи, который он никогда не мог отнести к той или иной национальности либо генетическим корням. Он не знал, то ли она получила этот смугловатый оттенок от своих предков-видящих, то ли это связано с национальностью её человеческого родителя… он помнил, что человеком была её мать.

Он уставился на неё.

Он наблюдал, как вздымается её грудь, пока она смотрела на него в ответ, сжимая руки в кулаки. Она держала их у той части её платья, которая расходилась в стороны от её бёдер.

Его взгляд поднялся обратно к её глазам.

Он заговорил прежде, чем осознал собственное намерение.

— Потанцуй со мной, — сказал он.

Он моргнула.

— Чего?

Джордан заржал в голос.

Ник не посмотрел на него. Он не отводил взгляда от лица Уинтер.

Уинтер тоже даже не глянула на Джордана.

В неверии уставившись на Ника, она так прищурила глаза и поджала губы, что это сказало ему — он совершенно выбил её из колеи. Прежде чем она успела оправиться, он легко взял её за руку и оттолкнулся от бара.

Он потянул её за собой.

Он сделал это осторожно, почти бережно, выводя её на танцпол.

Она не противилась ему.

Он понятия не имел, почему она этого не сделала.

Но она не противилась ему.

Он провёл её через половину помещения.

Он буквально ощущал её ярость и смятение через кончики пальцев, которые крепко сжимал в своей ладони, но она не пыталась отстраниться. Он держал её так, чтобы отстраниться было чертовски просто — выдернуть руку и оставить его там.

Она этого не сделала.

Она следовала за ним так, точно он приковал её к себе наручниками.

Он осознал, что встал посередине танцпола прямо в тот момент, когда группа начала играть новую песню. Он опять смутно вспомнил композицию с тех времён, когда ходил со своей подругой Энджел на танцы в Сан-Франциско.

— Что ты делаешь, Ник? — спросила Уинтер.

Он посмотрел ей в глаза, обнаружив, что она озадаченно уставилась на него, и теперь в её глазах проступили эмоции. Он отвернулся от этих эмоций, скользнув ладонью по её спине и остановившись прямо под лопаткой.

Нежно притянув её поближе, он сжал другой рукой её ладонь, возможно, стиснув слишком крепко. Он осознал, что с ней чувствовал себя человеком.

С ней он чувствовал себя слишком человеком, бл*дь.

Может, в этом и крылась настоящая проблема между ними.

Может, в этом и крылась его настоящая проблема.

А может, с ней он просто слишком много вспоминал о том, каково это — быть человеком. Находясь с ней, он помнил, как много потерял.

— Ник, — вновь позвала она, уже мягче. — Что ты делаешь?

— Может, я просто не мог смотреть, как он коверкает очередную попытку изобразить сальсу, — прорычал он.

Она моргнула, затем нахмурилась.

— Что?

— Восемь шагов, — сказал он. — Два из них — паузы.

— Что? — снова переспросила она, с неверием уставившись на него.

Однако он не мог смотреть ей в глаза, бл*дь.

Крепче стиснув её, он сделал шаг вперёд.

Она сделала шаг назад, но не той ногой.

— Правой, — сказал он, поправляя её. — Ты начинаешь с правой ноги. Я начинаю с левой. Я делаю шаг вперёд. Ты делаешь шаг назад.

— Ник…

— Ты, кажется, хотела научиться. Я ошибаюсь?

Она хмуро уставилась на него.

Затем, как будто обдумав его слова, она нахмурилась.

— Нет, — ответила она наконец.

— Так вот… слушай меня, — сказал он. — Это танец, в котором партнёр ведёт партнёршу. Ты понимаешь, что я имею в виду? Это значит, что ты должна подчиняться партнёру, иначе это не сработает. Так что следуй за мной, ладно? Если ты попытаешься контролировать танец, то ничего не сработает…

Она издала невесёлый смешок.

— Неудивительно, что ты умеешь танцевать этот танец.

Он подавил желание нахмуриться.

Усилием воли сохраняя нейтральное выражение, он один раз качнул головой.

— Ну, я хотя бы пытаюсь танцевать с тобой, — сказал он. — А не просто пялюсь на твои сиськи и пытаюсь полапать тебя, делая вид, будто это часть урока.

— Не начинай, Ник, — предостерегла она.

Вместо того чтобы ответить, он указал на неё, приподняв подбородок.

— Положи ладонь мне на плечо, Уинтер. Опусти руку на мою руку. Затем расслабься.

Она подчинилась.

На сей раз Ник ощутил, как они оба отреагировали на контакт тел.

Когда он в этот раз сделал шаг вперёд, она сделала шаг назад правой ногой, следуя за ним и за музыкой. Первые шаги он отсчитал для неё.

— Восемь шагов. Ладно? Раз, два, три… пауза… пять, шесть, семь… пауза, — он позволил ей ещё несколько раз глазами изучить эту последовательность. Она уже двигалась с ним, её живой свет (или aleimi, как его называли видящие), осязаемо сливался с ним.

Он чувствовал, что отчасти это поведение было инстинктивным, и она делала это, чтобы перенять от него шаги танца, научиться у него.

Он уже затвердевал.

— Ладно, — сказал Ник, когда она начала улавливать суть. — Теперь опусти свой центр тяжести. Не зацикливайся на мыслях, Уинтер… смотри на меня. Перестань смотреть на свои ноги.

Она подняла глаза, и в его горле встал ком.

— Хорошо, — сказал он, заставив себя кивнуть. — Чуть больше перемещай свой вес с каждым шагом. Тут всё сводится к бёдрам и нижней части тела. Просто позволь своему туловищу плыть. Когда я иду вперёд, отступай назад. Когда я легонько тяну, делай шаг вперёд.