Гаранин с прокурором тихо наблюдали, как начальник лагеря бежит глазами строчки.

– Сейчас или после смены караула? – спокойно спросил он, – А что не через областное управление?!.

– Боимся за сохранность, – ответил Максим.

– Вы… на этих поедете? – краснопогонник показал на чёрные машины, кое-как видимые через замерзшее окно.

– Мы не из пугливых, – опять сказал Гаранин…

Тем временем в дверь к Рафику уже стучали. Пахан досматривал «Новости», попутно глядя, как «Саша» под играющую на кассете музыку надевает блестящие лайкрой колготки. Стук настойчиво повторился, и Рафик цыкнул на «станок» – «та» удалилась.

Прибежал один из шнырей:

– За Юдиным приехали! Сейчас его заберут.

– Ну и что?.. – процедил Раф.

– Так не в централ его! Две недели назад о нём справлялись. Я тогда не придал значения. Его ж – совсем увозят!..

– На волю?.. Нет… – задумался вор, – чудес здесь быть не может – не бывает! Слишком много ему посчастливилось сделать. А перо он найдет! И кирпич на него упадет. Не думаю, что ему повезет, – подойдя к полузамерзшему окну, через которое был виден барак администрации лагеря, задумчиво произнёс пахан и добавил, – Тут что-то не так…

Через пятнадцать минут в сопровождении двух охранников под взгляды заключенных измождённого Юдина вели к шикарной для абсолютного большинства российских граждан машине. Шофер Геннадий вышел и открыл заднюю дверь:

– Садись, страдалец!

Игорь глянул вовнутрь: там в камуфляже с меховым воротником и унтах сидел человек. Другой боец под локоть подтолкнул:

– Садись! Не май месяц! Машину простудишь.

Юдин залез в салон и оказался меж двух здоровяков, габариты и амуниция которых весьма лаконично представили род их деятельности. Прокурор с Гараниным сели в другой автомобиль. Картеж проехал к КПП и дорогой прямою помчался, взметая клубы снега, нанесенного за ночь поземкой.

Рогожин услыхал родную речь. На столике часы показывали шесть. Звук доносился снизу сквозь окно. Рогожин, выйдя на балкон, внизу увидел соседей по коридору напротив – отца и сына, купающихся в бассейне.

– Надо же, опередили. Ну-ну! – сказал себе он вслух.

Надев плавки, шорты, сандалии, подойдя к столику, глотнув виски и откусив булочки, Иваныч довольный вышел из номера, прихватив полотенце.

– Доброе утро! Ну, как сегодня? – комок вещей полетел на лежак.

– Здрас-сьте! Хорошо! А мы уже на море были! – похвастался пацан.

Его отец, кряхтя, плыл брасом из одного конца бассейна в другой.

Рогожин подошёл к водоёмчику. Подпрыгнув, он глубоко нырнул в воду, достал дно, а через двадцать метров всплыл на поверхность и перевернулся лицом вверх. День начался…

После пляжа, в одиннадцать за ним пришла машина, и он направился к Паскуале – патрону одной из частей проекта на заседание по координации проекта всех ведущих его менеджеров.

В холле отеля Рогожина встретил знакомый переводчик. В его услугах Николай Иванович сегодня не нуждался, но понимал, что в технических вопросах всегда могут возникнуть сложности. Они поднялись на лифте и вошли в маленький зал на тридцать человек. Почти все были знакомы. После приветствий итальянец Паскуале начал своё выступление на английском:

– Уважаемые коллеги, нам с вами пришлось очень много поработать. Мы все участвуем в одном из грандиознейших проектов, в котором соединены усилия всей мировой науки. Рад Вас поздравить с успешным завершением серии наших экспериментов. Должен заверить, что это скажется на значительном увеличении финансирования нашей деятельности. Чтобы вы имели представление о продвижении нашей работы, мой ассистент подготовил доклад, в котором представлены почти все достижения проекта. Прошу Вас!

Встал Антонио Мор – высокий плотный человек в очках. Несколькими кивками со словами приветствий он ещё раз поприветствовал аудиторию, достал из тонкого алюминиевого кейса флешку с видеозаписью и с пульта приглушил освещение в зале.

– Добрый вечер, господа, – начал Антонио, – Мы, как вам известно, содержим на орбите альтернативную станцию. Нам удалось подтвердить работоспособность и пригодность двигателя, созданного с использованием известного вам прототипа. Основным успехом следует считать то, что удалось создать действующую модель такого рода двигателей. Это значит, что мы теперь можем создавать такие устройства с широким диапазоном мощностей. Применительно к нашему случаю можно смело сказать, что мы создали двигатель, способный за год разогнать груз массой 200 тонн до ½ скорости света. Ввиду глобальной секретности проекта мы подготовили видеоотчёт, который без дополнительных комментариев не может быть адекватно истолкован.

Докладчик, включив запись, продолжил выступление.

Антонио говорил, что испытуемый объект был доставлен на станцию рейсом обеспечения с мыса Каннаверелл. Семь суток ушло на подготовку аппаратуры и установку стартовых приспособлений. Пристыкованный к станции массой в 150 тон, двигатель аппарата позволил поднять её орбиту на 200 километров. И это при масса самого двигателя с топливом не превышала 100 килограммов.

Следующая фаза экспериментов была посвящена его динамическим характеристикам и управляемости. К силовой установке был подстыкован «балласт» массой 500 килограмм из собранных в прочный контейнер отслуживших срок аккумуляторных батарей и радиопередатчик, который выдавал сигнал стабильной частоты. Небольшое опасение вызывал блок управления этим хозяйством, так как от динамической нагрузки он мог развалиться. Но аппаратура чётко выдержала заданный при старте космический курс.

Невероятно, но за двести часов полёта принимаемая с этого устройства частота уменьшилась почти в полтора раза! После этого радиосигнал уже не принимался. Тяговые характеристики установки оказались почти фантастическими! Задача основная решена!..

После доклада заседанье прошло стандартным порядком. Участникам были поставлены дополнительные задачи, уточнены предыдущие, приближены или отдалены сроки исполнения тех или иных решений, приняты материалы отчётов. Все разъехались за полночь.

Следующий день начался в суете. Рогожин готовился к отъезду. Машина за ним должна была прийти в двенадцать. Хотя чемоданчик был собран, чувствовался какой-то дефицит времени. Ещё раз нырнуть с пирса в глубину так, чтобы промыло все пазухи носа, ещё раз полежать на солнце, посушиться и просто смотреть в небо.

Небо, синее небо в облачках. Каким оно может быть?! Это облако такое, такое, такое, ещё чуть-чуть… и оно – вот такое. Через минуту оно станет совсем другим или вовсе исчезнет. Тогда он будет смотреть на другое облако, затем – на третье. Когда испарятся все облака, он будет смотреть на море… Но! Пищат часы. Без пяти полдень!

Шереметьево встретило Рогожина-шефа морозом и сильным ветром, который дул вбок полосы, и самолет приземлился достаточно трудно. После зоны контроля его ждал Гаранин.

– Здравствуйте, Николай Иваныч! Как отдохнули?

– Здравствуй! Лучше, чем в прошлый раз! – Рогожин и сам был доволен. Неожиданная передышка в работе прошла почти без забот и напряженных переговоров.

Год назад проект ещё не имел такой поддержки. Собственно, финансировали его те же, но что-то сдерживало поступленья средств. С трудом и большими опасениями тогда все-таки удалось развернуть на орбите дополнительный экспериментальный модуль и завершить работы с прототипом. Но вот «кошельки» раскошелились. Инвесторы узрели перспективу.

Гаранин с Рогожиным сели в машину. Таиланд остался там, где ему и положено быть, то есть – в грезах.

– Мы нашли его, и вовремя. Сейчас он на восстановлении, – сразу начал Максим.

– А что с ним произошло? Кто он и откуда?

– История достаточно банальная. Сначала – непреднамеренное убийство, а потом – не сложилось.

– Не сложилось, – это как?

– А как на зоне может не сложиться? – ответил Максим.