Саша ждал ее под дверью, сидел на полу, оперевшись на спину.

- Ты где была? — остановил ее, схватив за запястье. Она не обернулась. — С кем ты была? — задал еще один вопрос.

Встретив его красноречивый, гневный взгляд, она со всей силы залепила ему пощечину:

- Никогда даже думать не смей обо мне так.

- Но…

- Я сегодня видела твою Ирсон и пожалела, что подписала контракт. Она за тобой охотиться. С чего бы это? Она не похожа на того, кто необдуманно тратит свое время и обаяние. Думает, я держу тебя на привязи? Нет, я отпускаю тебя. — Лера скинула на пол его подушку. — Иди на все четыре стороны. И в первую очередь, на ток-шоу.

— Но я просто хочу там сказать, что люблю тебя и никогда не оставлю.

— Посмотрим, как у тебя это получиться. Мне все равно!

Полоска света из-под двери доходила как раз до ложа Орлова.

Каждую ночь, прислушиваясь к возне мужа на жестком полу, Лера сдерживала себя, чтобы не поддаться жалости и не вернуть его в супружескую постель. Но это не должно выглядеть, как жест великодушия с ее стороны, все должно быть просто, как, само собой разумеется. Вот этой простоты, ей как раз и не хватало. Первой сделать шаг она не могла, не привыкла, но и от Саши, его ждать, так же не приходилось. В последние дни он совсем поник, ссутулился, глаза загорались только при общении с дочкой. Его инициативу по поводу ток-шоу свекровь тоже не одобрила. Было решено, что она с Викой, уедет завтра утром:

— Главное оградить ребенка!

Сердце разрывалось под тяжестью расставания, но Лера была с ней согласна. Покой ребенка важнее. Лида тоже собирала вещи, а вот ее Лера не понимала, просила остаться.

— Я нашла работу. А вам лучше побыть вдвоем. Тебе будет сложно, ты отвыкла от трудностей, но, когда все закончится, вы будете ценить вашу близость, в разы сильнее.

— А если мы расстанемся?

— Ты ему не веришь?

— Верю.

— Тогда вспомни, как он когда-то боролся за вашу любовь.

Полоска света стала медленно увеличиваться, превращаясь в светлый треугольник.

— Сашка, быстро на кровать.

Лера догадалась, чьи руки открывают дверь спальни без стука.

Молниеносно Орлов оказался на кровати, прихватив подушку.

— Мама, папа, — головка дочери протиснулась в щель. — Можно я сегодня с вами посплю?

— Конечно, запрыгивай! — разрешил Саша.

Вика с разбега забралась на кровать, перелезла через Леру и улеглась между родителями.

— Спасибо, папочка, — она поцеловала его в щеку.

Саша был не любитель таких вольностей, как ребенок в постели родителей. В комнате дочки, они могли валять дурака, сколько угодно, если было мало места, задействовали гостиную, но их с Лерой спальня, была неприкосновенна.

— А у бабушки я буду спать на твоей кровати?

— Пока да. А потом мы с мамой приедем и купим тебе красивую кроватку.

— Такую как дома?

— Нет, еще красивее. Сама выберешь.

Хоть небольшое, но облегчение, Лера испытывала от того, что дочка очень заинтересовалась поездкой, и с нетерпением ждала завтрашний день:

— Раз я буду жить без родителей, я буду взрослой?

— А зачем тебе…

— Нет не будешь, — вмешалась Лера. — Будешь вставать утром, умываться, чистить зубы и слушать во всем бабушку и дедушку.

— Мама права, — поддержал Саша супругу.

— Радуйся, что ты ребенок и у тебя нет проблем…

— …которые некоторые взрослые находят на ровном месте, — закончила Лера.

— А вы когда ко мне приедете? А бабушка разрешит завести собачку? Папа сделай мне массаж: рельсы, рельсы, шпалы, шпалы…

Под его руками Вика уснула. Лера укрыла ее одеялом, и не смогла промолчать, видя засыпающего мужа:

— Твоя принципиальность осталась спать под пледом на полу?

— Тебе обязательно надо съязвить?

— Не обязательно, извини. Спокойной ночи.

— Спокойной. Угу. Как же.

Она чувствовала его взгляд, сквозь темноту.

— Лееер…

— Все завтра, — взяв в руку дочкину ладошку, она уснула.

Утренний свет тускло проникал сквозь плотные шторы.

Лера проснулась в объятиях мужа, он бесцеремонно сопел ей в ухо, прижимая к себе. Она не слышала, когда он перелег. Вика так и спала посередине кровати.

Она соскучилась по нему, по его дыханию рядом, по тяжести руки на своем бедре, по утренним пробуждающим прикосновениям. Осторожно развернулась в его руках, ноготком провела по щеке, он смешно поморщился, но не проснулся.

— Твои принципы закончились, там, где начался комфорт, — соскользнув с кровати она ушла в ванную, потом в кухню. Предстояло много дел, они помогали бороться с липким тревожным предчувствием.

Лида уехала первой.

— Надо смирится с неизбежным. Дети вырастают, няни уходят. Но она же осталась твоей подругой, Викуля ее любит, будете созваниваться.

— Не надо меня успокаивать, я это и без тебя знаю, — буркнула Лера на слова мужа.

В доме ничего не поменялось, только два чемодана стояли в коридоре, но Лера так явственно ощущала грядущие перемены, что когда все собрались посидеть на дорожку, с ужасом поняла, что не может встать, а если через силу и сделает шаг в сторону дочери, то вцепиться в нее и никуда не отпустит.

Почувствовав неладное, Саша наклонился к ней, приобняв за плечи:

— Викуля, давай маму дома оставим, а то я боюсь она с тобой уедет. Кто тогда команду лечить будет?

— Мам, не волнуйся так сильно. Ты ведь приедешь, — Лера кивнула. — Помашешь мне рукой из телевизора.

— Конечно, как всегда, — пообещала она.

Тоска давила, расставание с дочерью выкручивало наизнанку, она держалась из последних сил, боясь своими рыданиями напугать дочь и слова Саши, о том, что, не заезжая домой он поедет на ток-шоу, прозвучали как щелчок кнута, она совсем забыла про это проклятое сборище. Ухватив его за руку, попыталась еще раз отговорить его.

— Лера, я должен им сказать, что я думаю об их балагане. Не волнуйся.

Сказал и ушел, поцеловав в сухие губы. Она удивилась, но слез не было, они сгорели в ее переживаниях. Кое-как встав, держась за стену она прошла в кухню, потом в гостиную, потом на балкон и снова в кухню и так несколько кругов, пока не затихла тянущая боль в пояснице. Детскую она сознательно обходила, сохраняя хрупкое спокойствие в душе, уговаривая себя, что все будет хорошо и скоро они снова будут все вместе. Каждый гулкий шаг в безмолвной квартире эхом отдавался в ноющей душе.

По часам на кухне отследила время отправления поезда, и перейдя в гостиную включила телевизор. Несколько клипов слились в один бесконечный, и когда на экране появился Саша, она обомлела. Не верила своим глазам. Было не до музыки, не до слов, она их просто не слышала. Перед глазами «Красная рубашка поло» страстно обнимала и целовала девушку в черном. Мелькали знакомые газетные фотографии. Зрители на трибунах ликовали, когда в ворота залетела шайба, отправленная хоккеистом неопределенного клуба с неясным номером. Закончился клип прогулкой пары и поцелуем. Со спины «красная рубашка», был один в один Саша.

Подумалось, что можно подать на газету в суд, там просто использовалась нарезка для клипа. Если бы. Если бы на некоторых фотографиях, которые Лера видела впервые, физиономия мужа не была видна отчетливо. Вот Ирсон переживает на трибуне. Вот встречает Сашу после игры. Бар и его рука на ее талии. Аэропорт и поцелуй. Им и закончился клип. Было понятно, что все пять дней, кто-то сознательно "пас" пару. Фотографии были отличного качества, особенно последний кадр, он и завис на заднике в студии. Точечный удар попал в цель, Лера видела, как Саша дернулся, оглушенный аплодисментами. Ведущие подошли к левому дивану, к Ирсон и создателю клипа. Их беседа сопровождалась смехом, шутками и вновь запущенным клипом.

Наконец ведущие подошли к Саше. Ирсон пересела к нему. Вступление о качестве клипа и музыки затянулось и когда к нему обратились с вопросом, он, не обращая ни на кого внимания, решительно сказал то, ради чего и пришел: