Уединяюсь в своём кабинете и долго не могу решиться набрать её номер. Однако вскоре пальцы сами ловко нажимают на кнопку вызова, и я жду.

Ева отвечает практически сразу, а её голос звучит как-то взбудоражено, словно она ждала этого звонка. Вдруг она сама хотела позвонить и предложить встретиться? Вдруг она точно так же скучала без нас?

— Дмитрий Александрович, добрый вечер! — отвечает Ева.

— Здравствуй, Ева! Почему снова так официально? Кажется, мы договорились говорить с тобой на «ты». Кроме того, после встречи Нового года в поместье мэра тебе долго не отделаться от статуса моей девушки, потому что нас успели сфотографировать и наверняка уже написали горячие новости о моём новом тайном романе.

— Прости… Я не думала, что игра затянется…

Игра…

Для неё всё это было игрой.

Обычно такие вещи говорят мужчины, но Ева особенная женщина. Она то и делает, что переворачивает мою реальность с ног на голову.

— Если ты хочешь, то я объявлю о нашем расставании после того, как новости о романе появятся в прессе…

— Как тебе будет угодно, — лепет Ева. — Как Саша? Она не спрашивала обо мне?

— Спрашивала… Собственно, именно по этой причине я тебе и звоню, Ева. Саша заболела сразу же, как мы вернулись домой. Врач выписал лекарства, но перед сном у неё поднимается температура, и уже вторую ночь Саша зовёт тебя. Мне неудобно об этом просить, но…

— Я приеду! Сейчас только вызову такси и примчусь! — отвечает Загадка, так и не дав мне закончить собственную мысль. И я снова теряюсь.

Почему она так реагирует на новости о моей дочери?

Ева будто бы влюбилась в Сашу и принимает её, как свою!..

И я даже не знаю — хорошо это или плохо.

Как воспринимать её заботу? Радоваться этому или начать переживать и поговорить с психологом?

— Спасибо! — отвечаю я и отключаю телефон.

Мне хочется сказать, что я заплачу ей за этот визит, но в ту же секунду я понимаю, что далеко не всё решают деньги. Они не удержали рядом со мной жену… Они не помогли найти для Саши няньку, к которой моя девочка стремилась бы так же, как к Еве. Порой деньги бессильны, а Загадка в эту секунду согласилась оказать мне бескорыстную помощь, приехав к Саше, и я боюсь, что предложив ей оплату, сильно обижу её. Лучше уж сделаю это, если она даст хотя бы какой-то намёк на необходимость оплатить её визит.

Бреду в комнату своей маленькой принцессы, чтобы порадовать её хорошей новостью. Когда захожу, Саша хнычет, но смотрит на меня и улыбается, вытирая слёзки кулачками.

— Папа, Ева плиедет полетить меня? — с надеждой спрашивает дочь.

Она лежит в своей кроватке, и мне становится паршиво от её вида. Хоть это и простуда, которая проходит обычно на пятый или седьмой день, а мне хочется забрать всё на себя в эту секунду, излечить мою малышку.

— Да, дорогая. Ева уже в пути! — отвечаю я.

— Она как самая настоясяя фея! Мне слазу станет легче, когда она плиедет! — лепечет Саша, а у меня сердце обрывается.

Она действительно как самая настоящая фея, но она вгоняет меня в замешательство своим поведением…

Поглядываю на часы и отпускаю Нину, чтобы отдохнула и встретила Еву, как только та приедет, а сам решаю провести время с немного повеселевшей дочерью. Мне не хватает её… И как только она вылечится, мы здорово повеселимся вместе, даже если потребуется взять дополнительные выходные на работе.

Три дня…Три чертовых дня я не могу думать ни о чем другом, только о результатах анализов. Жду теста ДНК так, как не ждала Деда Мороза в детстве. Мои губы искусаны, а пальцы обгрызены до мяса. Ни о каком маникюре и речи нет, я только и делаю, что включаю и выключаю сотовый телефон.

Начинаю смотреть телевизор с новогодними передачами, но надолго моего внимания не хватает, и я на самом деле жалею, что эти праздники такие длительные — мне бы не помешала разрядка, переключение сознания на работу.

Но вот наступает третий день, и напряжение от ожидания достигает своего апогея.

Мне становится так страшно, что зубы немного отстукивают дробь, когда я подношу чашку горячего чая с ромашкой, чтобы немного успокоить нервы. Руки ледяные, как и все тело. Не помогает согреться даже теплый банный халат. Чувствую, что такими темпами я скоро совсем превращусь в ледяную королеву, и не доживу до того момента, когда получу ответ — правда ли Саша моя дочь.

И потому захожу в душ, посильнее включаю напор горячей воды и подставляю под упругие струи свое тело. Пар заполоняет пространство ванной комнаты, и холод потихоньку отступает. Однако я все равно кошусь краем взгляда на маленькую стеклянную полочку, на которой лежит черное зеркало моего сотового телефона- все надеюсь, что придет ответ из клиники.

Спустя полчаса я понимаю, что жизнь понемногу вернулась в мое тело. Изнутри уже не рвется лед, не крошится на куски замерзшая душа. И теперь я начинаю думать совсем о другом…О Цареве.

Мне отчего-то кажется, что это не вода обнимает мое тело, а его пальцы, сильные, смелые, уверенно касаются моих бедер, груди, скользят по талии. Я закрываю глаза и проваливаюсь в эти нескромные ощущения, которые неожиданно наводняют мой разум так быстро и сильно, что некуда деться от них — ни спрятаться, ни закрыться. Да и если честно сказать, то теперь, в одиночестве ванной комнаты, куда точно никто не сможет заглянуть, мне хочется отпустить себя на волю и немного помечтать о несбыточном, недосягаемом, волшебном. Я отчетливо помню, как вкусно пахнет его тело, когда он приближается так близко, что между нами не пройти и иголке; как начинает дрожать мое тело, когда он проводит рукой по моей руке, дотрагиваясь до кончиков пальцев; как набухают губы, когда я чувствую его дыхание у своего виска.

Мне удивительно приятны его прикосновения, они завораживают, они восхищают, быстро разгоняя кровь по венам, такого я не ощущала никогда в своей жизни, и эти ощущения немного пугают.

Пугают потому, что у нас нет ничего общего и совсем не может быть, ведь если результат ДНК будет положительным, я начну с ним драться, воевать за то единственное сокровище, которое действительно принадлежит мне по праву — за мою маленькую дочь. Я слишком долго — целых три года — оплакивала ее, и теперь, когда она нашлась, ни за что не отступлюсь, не отойду в сторону, буду сражаться зубами и ногтями, только бы все вернуть на круги своя, только бы она оказалась рядом со мной.

Выключаю воду, достаю полотенце и промокаю им волосы.

Пусть Царев силен, влиятелен, богат, однако он — не мать, и не сможет заменить девочке ту, которая отдаст свое сердце, только бы ей было хорошо.

Вдруг сотовый телефон подскакивает от трели звонка, и я быстро подхватываю его непослушными пальцами, принимая вызов.

Царев!

Изнутри поднимается невыразимый ураган эмоций, который грозит смести все на своем пути, и мне приходится сделать несколько вдохов — выдохов, только бы привести свои мысли, себя саму в порядок, унять волнение.

— Дмитрий…Александрович… — я здороваюсь, говорю что-то, а сама прикладываю пальцы к вискам, в которых начинает стучать кровь. После невыносимо нежных поцелуев, которые у нас с ним были, трудно перейти на официальный тон, но ведь наша сделка с ним завершилась, я выполнила задание — побывала в качестве сопровождающей на том самом вечере, куда ему нужно было прибыть со спутницей, а теперь нас ничего не может связывать.

— Почему так официально? — Он делает мне замечание, и я улыбаюсь, губы сами собой растягиваются в улыбку, и с этим ничего нельзя поделать — мне действительно приятно от того, что он думает обо мне не как о своей подчинённой, или странной девушке, которой оказалось очень нужным побывать на вечере мэра, и где в итоге я чувствовала себя все время лишней.

Но тут он говорит то, от чего все мои фривольные мысли тут же испаряются: Саша заболела! Заболела!

После окончания разговора тут же бегу в комнату, даже не позаботившись о том, что полотенце спадает на пол и начинаю натягивать одежду на все еще влажное после душа тело. Мне некогда обращать внимание на такие мелочи! Мне срочно нужно туда, где болеет мое сердце! Мне нужно спасти свою дочь!