— Ты моя мечта, детка. — Он посмотрел мне в глаза. — И так было всегда.

Райкер продолжил вращать бедрами, проникая в меня именно так, как было нужно, чтобы я могла кончить.

— Отпусти все, — уговаривал он. — Сделай это для меня.

Я сжала ноги, и пятки уперлись в его задницу. Покачивая бедрами навстречу толчкам Райкера, я напряглась, бормоча его имя, и оргазм достиг наивысшей точки. Почти мгновенно я почувствовала, как мой мужчина задрожал, когда вошел в меня в последний раз и, достигая своего пика, прижался к моему телу.

Мы лежали молча, пытаясь отдышаться. Моя кожа покрылась мурашками, когда вентилятор на потолке обдал потоком холодного воздуха тонкий слой пота на руках и ногах. Было уже больше двух часов ночи, и усталость от сегодняшнего дня дала о себе знать. Мое тело расслабилось, Райкер откатился в сторону и потянул меня с собой. Мы лежали на боку лицом друг к другу, не в силах сосредоточиться.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил он.

Меня клонило в сон, и я старалась не заснуть

— Нужно забрать Тори от папы, в остальном я свободна. А что?

— Прежде чем мы оба уснем, я хотел спросить, могу ли воспользоваться твоей машиной?

Он улыбнулся, глядя на то, как я сморщила нос. Но тут я вспомнила, что не видела его грузовик вчера вечером на стоянке, когда мы уезжали от «У Люси», и мне даже не пришло в голову спросить, как он добрался до Араба из Хантсвилля.

— Вчера вечером, по дороге в город, я снял квартиру. Мой грузовик у Рендалла, но он приедет только в восемь. Мне нужно уехать пораньше, чтобы успеть попасть туда до работы, — объяснил он.

— Ключи лежат на стойке. Я попрошу отца, и он сам привезет Викторию.

Глаза закрывались, унося меня в сон, но когда губы Райкера коснулись моих, я снова их открыла.

— Он сможет тебя подбросить, чтобы ты забрала мой грузовик?

Я кивнула.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — прошептала я.

Бодрствовать становилось все труднее и труднее. Я пыталась, но эмоциональные американские горки последних тридцати шести часов лишили меня последних сил.

— Люблю тебя, — прошептал Райкер, и я не смогла сдержать улыбку. Я скучала по этим словам. — Мне так хорошо рядом с тобой. И пусть так будет каждый день.

Мне очень хотелось продолжить этот разговор. Хотелось до конца все прояснить и точно знать, что он имел в виду под «и пусть так будет».

Что именно? Речь про то, что мы вместе спим голышом, про голодный секс или это значит гораздо больше?

Но я уже больше не могла бороться с желанием поспать, и меня сморил сон.

— Раз ты приехала забрать грузовик Райкера, значит, он вытащил голову из задницы, как я ему и советовал.

Рендалл Кроуэлл, как и я, был коренным жителем Араба. Он тоже любил этот город, настолько, что никогда не хотел его покидать, поэтому сразу после окончания школы возглавил отцовскую мастерскую по ремонту и эвакуации автомобилей. Он был хорошим парнем, немного грубоватым, но с доброй душой.

— Мы все обсудили, и теперь я понимаю причины его поступков, — ответила я. — С нами все будет в порядке.

— Да, конечно, — ответил он. — Никогда в этом не сомневался.

— Неужели? — Меня поразила его уверенность. — Почему?

— Потому что, — продолжил он, протягивая мне ключи от пикапа Райкера, — ни у кого другого здесь не было с тобой шанса. Райкер завоевал тебя много лет назад, и я думаю, что мы все знали, что это был только вопрос времени, когда он вернется, чтобы исправить то, что разрушил.

Неужели все в городе считали меня жалкой девочкой, которая запуталась и потеряла связь с реальностью или что-то в этом роде?

— Не делай такое кислое лицо, дорогая. Мы все знаем, что Райкер всегда был тем парнем, который покорил твое сердце. Ты всегда будешь принадлежать ему. Судьба не может быть настолько жестокой, чтобы разлучить вас. Черт возьми, именно вы двое даете мне надежду, что однажды я тоже встречу свою половинку.

Рендалл подмигнул, выходя из-за прилавка и провожая меня из магазина.

Думаю, что за все годы, что я знаю Рендалла, это был самый долгий разговор.

— Куда мы едем? — спросила Николь, когда я повернул в сторону Хантсвилля.

Я уже поговорил со своим дядей и убедился, что у нас будет место для уединения. В его владении было несколько акров земли, на которых он всегда разрешал проводить время местной детворе, что, по сути, описывало дядю Лероя как «своего парня». Он был одиноким, необузданным и не упускал возможность вспомнить то, что заставляло его чувствовать себя на двадцать лет моложе. Поэтому, когда я спросил, можем ли мы с Николь воспользоваться его землей, чтобы вернуться к воспоминаниям прошлого, он быстро согласился.

Я свернул с трассы и увидел впереди гравийную дорожку, ведущую к полю, как раз в тот момент, когда Николь снова спросила меня, что происходит.

— Ты помнишь, что мы обычно делали после дождя? — поинтересовался я, глядя на нее, и сбавил скорость.

Николь перевела взгляд с меня на подъездную аллею, на которую я сворачивал, и широко улыбнулась.

— Да.

Я взглянул в зеркало заднего вида, и любопытный взгляд Тори заставил меня рассмеяться.

— Я подумал, что смогу снова пережить те мгновения с двумя моими самыми любимыми девочками, — сказал я, замедляя ход грузовика и останавливаясь.

Нажав кнопку на приборной панели, переключил свой грузовик на полный привод и повернулся, чтобы посмотреть на Тори.

— Что скажешь, милая, готова прокатиться по грязи?

Лицо Тори засияло, когда она посмотрела на поле с грязными лужами. Как я уже говорил, дядя Лерой был тем еще сорванцом. И судя по всему, он уже прокатился по полю после ливня. А это означало, что грязь была кругом.

В первый раз, когда я привез сюда Николь на внедорожнике, с приводом на четыре колеса, она взвизгнула и с такой силой вцепилась в руль, что побелели костяшки пальцев. Но после этого она приходила в возбуждение только при упоминании о том, как мы катались по грязи.

— Хочешь сесть за руль, детка?

Взглянув на Николь и приподняв бровь, я пытался сдержать смех.

— Не боишься, что застрянем? — ответила она.

— Черт возьми, у меня ушло почти полдня на то, чтобы выкопать свой грузовик из грязи, — усмехнулся я, вспоминая, как сильно она застряла в тот первый и единственный раз, когда мы тут катались. — Но если я правильно помню, тот день оказался не таким уж плохим.

Было что вспомнить, как мы застряли посреди поля в милях от города, как забрались в кузов моего грузовика, когда снова начался дождь. Сильный ливень промочил нас в считанные секунды. То, как мы занимались любовью в кузове моей машины, пока дождь лил как из ведра, эти воспоминания помогли мне пережить много тяжелых дней.

Чего бы я только не отдал, чтобы повторить эту ночь.

— Нахлынули воспоминания? — спросила Николь с понимающей улыбкой.

— Да, — сказал я, потянулся к ее руке и нежно сжал. — Но я готов к тому, чтобы создать несколько новых воспоминаний.

Николь заерзала, и я понял, что она пытается взять себя в руки.

— А как насчет тебя, принцесса? — Я снова взглянул на Тори. — Ты готова увидеть то, что мы делали с твоей мамой, когда были моложе?

— Да, — взволнованно прощебетала девочка, подпрыгивая в кресле.

— Держись, милая, — велела ей Николь, когда я поехал дальше по полю.

Ямы, скрытые в грязи, заставляли подпрыгивать мой грузовик, а визг Тори вызвал мой смех. Но для начала я повернулся, чтобы убедиться, что Тори была в порядке с тем, что ее мотало и трясло, заставляя подпрыгивать. Смех и явное возбуждение Николь и Тори в тот момент, когда я развернулся и повернул руль, были лучшим моментом. Ралли по грязным лужам не шло ни в какое сравнение с тем кайфом, который вызывали мои любимые девочки.

— Тебе весело, малышка? — спросил я, притормаживая на краю поля.