Было просто чудом, если бы Тайлер не пил хотя бы один день. Черт побери, ведь именно он напоил меня в тот вечер, когда мы переспали. Я была еще слишком молодой, чтобы покупать выпивку, и он с готовностью предложил. Теперь-то я понимаю, что это была просто уловка, чтобы напоить меня и воспользоваться моим состоянием.

— Ты пил, — раздраженно ответила я.

— Всего пару бутылок пива со своим братом, — объяснил он.

— Тайлер, еще только два часа дня. Вы что, приняли на грудь за завтраком?

Я перестала складывать белье и закрыла глаза, сжав пальцами переносицу. Как же я устала от его дерьма.

— Хочу увидеться с ней, — сказал Тайлер, стараясь говорить внятно. — И хочу увидеться с тобой. Думаю, нам стоит все уладить между собой ради нашей дочери.

Я не хотела смеяться, но честное слово, его слова казались какой-то шуткой.

— Уладить? — переспросила я. — Тайлер, нам нечего улаживать. Мы никогда не были и не будем парой. Если ты хочешь общаться с Тори, это уже другой разговор, но мы с тобой никогда не будем чем-то большим, чем просто двое людей, имеющих общего ребенка.

— Это ведь все из-за него. Верно? — спросил Тайлер, и в его голосе послышалась ярость.

— Ты издеваешься? — В отчаянии я опустила голову, понимая, что его так называемая попытка быть рядом с Тори полностью связана с Райкером и не имеет ничего общего с любовью к своей дочери. — Когда протрезвеешь и решишь, что хочешь поддерживать отношения с Тори, позвони мне. В противном случае, держись на хер подальше от меня.

Я закончила разговор и бросила телефон обратно в сумочку. Он зазвонил почти сразу же, но я решила не обращать внимания.

— Все в порядке? — спросил отец у меня за спиной, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности.

— Всего лишь Тайлер со своими еженедельными попытками.

Близость, которая у нас была с папой, заставляла его считать себя моим лучшим другом. Он всегда был рядом, готовый помочь в горести и радости.

— Милая, этот парнишка совсем запутался, — сказал отец, сжав мое плечо.

— И не говори.

Я посмотрела на папу и раздраженно закатила глаза. Мы часто обсуждали Тайлера.

— Похоже, у вас с Райкером все идет хорошо, — сказал он, усаживаясь рядом со мной.

Я не могла сдержать улыбку.

— А вот и мое подтверждение, — усмехнулся отец. — Приятно видеть тебя улыбающейся.

— И мне нравится, — созналась я.

— Так ты мне расскажешь? — начал Райкер по дороге домой после ужина у моего отца.

Я растерянно взглянула на него, а он продолжал смотреть вперед, ведя машину по Монтгомери-лейн.

— Рассказать о чем? — спросила я, чем вызвала неодобрительный взгляд.

— О телефонном разговоре с Тайлером днем.

Райкер не улыбался. Всегда, когда он был раздражен или злился, у него желваки ходили, и это не изменилось за пять лет. Его скулы были напряжены, ноздри подрагивали, а брови нахмурены. Райкер был похож на обиженного ребенка.

— Не о чем рассказывать, — ответила я в попытке отмахнуться, но сделала только хуже.

— Не о чем, — повторил Райкер, сворачивая на стоянку у моего дома. — Как по мне, так все казалось намного больше, чем просто ни о чем.

— Он просто...

Райкер остановил машину чуть резче, чем я ожидала, и повернулся ко мне.

Внезапно я почувствовала облегчение, что по дороге домой Тори заснула на заднем сиденье.

— Что произошло между вами помимо очевидного? — спросил Райкер, оглянувшись на Викторию. — Я имею в виду, мне не нужны подробности того, как он переспал с моей девушкой, но...

Его девушкой?

— Мы не были вместе.

— Нет, но ты все равно была моей, и этот ушлепок знал об этом.

С тех пор как Райкер вернулся, он все время был таким милым и добрым. А сейчас проявлял властность и ревность, как тот Райкер, которого я помнила.

— Он всегда отпускал остроты о тебе, когда мы были вместе. Он лишь ждал шанса, чтобы добраться до тебя, и воспользовался им, — произнес Райкер, глядя мне прямо в глаза. — Я всего лишь хочу знать, у вас с ним было только один раз?

— Да, — ответила я, по-прежнему удивляясь, как, черт возьми, от расслабленного и умиротворенного состояния мы перешли к скандалу. — Однажды вечером у меня было плохое настроение, я напилась, и это просто случилось. Но ни до, ни после той ночи ничего подобного не было.

— Тогда к чему был этот звонок?

Меня так и подмывало сказать ему, чтобы он перестал вести себя по-свински, но я решила, что в нынешнем его состоянии мои слова могли иметь противоположный эффект.

— Он хотел повидаться с Тори и сказал, что мы с ним должны все уладить. Как будто есть что улаживать. — Райкер не сводил с меня взгляда. — Он как обычно был пьян. Вот и все.

Не говоря ни слова, Райкер пристально смотрел на меня, отчего мне стало не по себе.

— Что? — спросила я, когда мне это порядком надоело.

— Думаю, я вернусь обратно в Хантсвилль, — ответил Ракер, и мое сердце сжалось. — Мне утром на работу, и проще будет добираться от дяди.

— Почему ты ведешь себя как осел из-за какого-то телефонного звонка? — Прощайте попытки сохранить спокойствие. Райкер только что похоронил эту мысль. — Он позвонил. И что с того? Наговорил кучу херни, о которой даже не вспомнит, когда протрезвеет, а ты ведешь себя как мудак.

Я схватила сумочку и вылезла из машины, затем открыла заднюю дверь, чтобы взять Тори.

— Давай я тебе помогу, — предложил он и начал выходить из машины.

— Не утруждайся, я сама, — ответила я, игнорируя его взгляд. Я понятия не имела, какого черта происходило, просто хотела поскорее попасть домой и закрыться от всего этого дерьма.

Райкер стоял у своего грузовика и наблюдал, как я поднимаюсь по лестнице к себе в квартиру.

— Николь, — крикнул он, но я просто продолжала идти. У него уже была возможность поговорить о том, что его беспокоило. Но вместо этого он, как неотесанный чурбан, завел эту «она моя женщина» пластинку.

Ладно, я не очень хорошо справился с ситуацией. Очевидно, все можно было прочесть по моему лицу. Иногда я забываю, что Николь уже не та робкая девочка, какой была много лет назад. Так что вести себя как какой-то властный мудак было не очень разумно. Но мысль о том, что этот мешок дерьма держал Николь в своих руках, доводила меня до белого каления. Меня буквально мутило от этого.

А теперь этот придурок решил поиграть в «я хочу видеть свою маленькую девочку». Хотя на самом деле ему наплевать на Тори. Этот ублюдок просто пытался задеть меня посильнее, преследуя ее и Николь.

Мысль о том, что Тайлер способен причинить боль одной из них, вызывала желание надрать ему задницу. Этот самодовольный ублюдок думал, что сможет играть в свои игры, но я не собирался сидеть сложа руки и наблюдать.

Чем я и решил заняться в настоящий момент: прокатиться по городу в поисках этого куска дерьма. Если Ник узнает, что я разыскивал Тайлера, она, вероятно, разозлится еще больше, чем сейчас. Но нам нужно было поговорить. Проблемы между нами возникли очень давно, еще до Ник и даже до того, как мы попали в футбольную команду. Он возненавидел меня с первой же нашей встречи, и с тех пор отношения только обострились. Тайлер хотел быть лидером, парнем, которого все любили и на которого хотели походить. Но когда он понял, что у него есть конкурент, черт возьми, ему снесло голову. Он всегда искал способы насолить мне, и я знал, что Николь он использовал именно для этого. Дело было во мне, а не в ней. Она была его способом нанести удар побольнее.

Я уже решил сдаться и вернуться к дому Николь, чтобы попросить прощения. Но тут мне посчастливилось увидеть, как Тайлер въезжает на парковку бильярдного зала Моргана в тот самый момент, когда я выезжал оттуда. Бампер его грузовика почти столкнулся с передней частью моего пикапа.

Я сдал назад, развернулся и припарковался перед ним. Этот тупой ублюдок был так пьян, что чуть не вывалился из грузовика, когда открыл дверь. Следом за ним выпала пустая пивная банка, и Тайлер пнул ее ногой, отправив под соседнюю машину. Тайлер представлял из себя жалкое зрелище, и я ни за что на свете не позволю ему снова приблизиться к этой милой маленькой девочке. И плевать, что он ее отец. Тори ни в коем случае не должна страдать из-за этого недоумка.