— Он не видит меня и не слышит, увы. Но насылать кошмары я умею хорошо. Даже на тех, кто не спит. Он тебя не увидит, не бойся.

Кеара медленно кивнула. В горле пересохло, она с усилием сглотнула и одними губами спросила:

— А что он…

Призрак снова улыбнулся.

— Он видит мою смерть. Снова и снова. Знаешь, как я умерла в первый раз? — Кеара покачала головой, и Джания мечтательно подняла глаза к потолку. — Меня хотели сжечь. Как ведьму. Я прошла инициацию, тайком, хотела лечить людей. А меня сдали.

Она погладила Лейро по голове, тот тяжело привалился к стене, прижался виском к холодному камню.

— Я не хотел…

— Конечно, ты не хотел, милый, — согласился призрак. — Правда, тебя не было в городе, и твои люди поторопились. Нас два дня держали в подвале, меня и Таро. Он тоже говорил, что не хотел, а я даже говорить не могла, так кричала, что сорвала голос. У твоих друзей были весьма интересные методы обращения с пленниками… Особенно с красивыми пленницами. — Джания коснулась щеки Лейро губами, и по телу магистра прошла судорога. — Тебя там не было, малыш, но я покажу тебе.

— Не надо…

— Надо, милый, — проворковала Джания, проводя ладонью по его шее.

Лейро хрипло вздохнул и медленно сполз по стене на пол.

— На третий день был костер. Дрова оказались совсем сырыми, долго не хотели гореть. От них было много дыма, белого, плотного… Я едва не задохнулась. — Джания медленно обошла Магистра, снова обернулась к Кеаре. — А потом явился он, герой и спаситель. Разогнал всех, перерезал веревки, сам чуть не поджарился, но меня снял.

Она поджала губы, и по выражению ее лица было ясно, что благодарности за спасение она не испытывает.

— Идем, — она проскользнула мимо Кеары сквозь арку. — Он скоро придет в себя, и лучше бы ему тебя не видеть.

Джания продолжала светиться, но никому из спящих это не мешало. Девушка в последний раз взглянула на Лейро и поспешила за призраком.

— И что было дальше? — рискнула поинтересоваться она.

— Дальше… Дальше он клялся в любви, — Джания саркастически усмехнулась. — Надел на меня амулет, блокирующий магию, и попытался изгнать Таро. — Она немного помолчала. — Вот это было самое страшное. Чувство, словно меня выворачивают наизнанку, вытягивают из тела. Я не слышала Таро, да и вообще ничего не соображала. Я только и хотела, что помешать ему закончить. И я… Остановила свое сердце. Сама. Последнее, что запомнила — как парю под потолком, а он, — кивок в сторону Магистра, — обнимает мое тело и рыдает.

Они прошли мимо спящего охранника, и Кеара присела рядом с Фином. Он лежал, свернувшись под одеялом, в исходящем от призрака свете лицо его казалось совсем бледным, а дыхание едва угадывалось. Девушка коснулась ладонью его лба — горячий. А обезболивающего осталась пара таблеток…

— А потом я осталась одна. На двести долгих лет. — Джания грациозно опустилась рядом, подобрала подол призрачного платья. — Один из мужчин, клявшихся мне в любви, бросил меня ради непонятных принципов, другой и вовсе убил. Второй раз. И стоит ли вообще верить мужчинам? — Она печально улыбнулась и тоже провела кончиками пальцев по лицу Фина. — Они могут казаться милыми и очаровательными, сильными и надежными… Но пройдет время — и о тебе никто не вспомнит.

Кеара поджала губы. Что-то внутри подзуживало — ну же, ответь! Можно было бы сказать, что Ильнар совсем не такой, что они любят друг друга и обязательно будут вместе… Но все это было бы враньем как минимум наполовину. Просто потому, что ни у нее, ни у Ильнара пока еще нет никакого «будут». И если уж думать сейчас о мужчинах, то о Фине и его лихорадке.

Джания, словно прочитав ее мысли, задумчиво наклонила голову.

— Я ведь могу помочь.

— Кому? — глухо поинтересовалась Кеара.

— Тебе. И ему, раз уж он так тебе нужен. — Она провела ладонью по щеке сферотехника, тот, не просыпаясь, дернул плечом и плотнее завернулся в одеяло. — Совсем вылечить его я, пожалуй, не смогу, но воспаление снять можно. И сбить жар.

— И что взамен?

Ведьма подняла на нее взгляд и негромко рассмеялась.

— Он совсем тебя запугал, да? Не бойся, я не потребую согласия на ритуал сейчас. Нужен только перстень и немного крови.

Кеара заколебалась. Фин, конечно, был бы против. С другой стороны, она сама почти ничего не может сделать. А если с утра он не сможет идти, то Магистр…

— А маг не почувствует?

— Вряд ли, ему тоже сегодня досталось. Да и сила перстня слишком мала, его даже датчики СМБ не фиксировали. Хотя, конечно, показывать перстень никому нельзя, ты правильно делаешь, что его прячешь. Если он попадет в руки Лейро… — ведьма поморщилась. Попасть во власть бывшего поклонника ей определенно не хотелось. — В общем, многого я сделать не смогу. Конечно, если бы ты согласилась…

Кеара стиснула зубы, и Джания снова рассмеялась:

— Перестань так меня бояться. Я же обещала, что не стану заставлять. А чтобы помочь мальчику, это и не обязательно. Я умею лечить. Я двести лет этому училась.

— Я не боюсь.

Собственный голос показался чужим и хриплым. Конечно же, она боялась, и конечно же, Джания знала об этом. Но молчала, с сочувственной улыбкой наблюдая, как Кеара расстегивает цепочку и снимает с нее перстень.

— И сколько нужно крови?

— Немного, — повторила Джания. — Чайная ложка, или около того.

Кеара медленно кивнула, облизала пересохшие губы. Вот нож и пригодился, еще только протереть его стерилизующим раствором, и ладонь тоже. Лезвие оказалось острым, и в первые секунды она даже не почувствовала боли. Только куда теперь сцедить эту чайную ложку?

— Возьми перстень в руку, он впитает, сколько нужно, — подсказала ведьма. Кеара кивнула и нервно стиснула перстень в ладони. Камень полыхнул светом, и девушка резко втянула воздух сквозь стиснутые зубы — серебро неожиданно стало горячим, почти обжигающим. Но терпеть было можно, и она терпела, стараясь не издать ни звука.

— Умница. Хватит пока.

Кеара с трудом разжала пальцы. На коже не осталось ни пятнышка, камень в перстне налился темно-синим и стал теплым на ощупь.

— Не бинтуй, — Джания дотронулась до пальцев Кеары полупрозрачной ладонью, и девушка вздрогнула, как от прикосновения ледяной воды. — Надень на правую руку и приложи к царапине. Смотри.

Она медленно, плавно выдохнула фразу — а может, просто одно длинное слово, Кеара не разобрала. Ладонь защипало, а потом порез стал стремительно таять. Полминуты — и на коже не осталось ни следа. Девушка осторожно сжала ладонь, разжала, но боли не почувствовала.

— Вот так, — усмехнулась Джания. — Чтобы никто не задавал вопросов. А теперь будет настоящая магия.

Следуя указаниям призрака, Кеара положила левую ладонь на лоб Фина, перстнем коснулась виска. Пару мгновений ничего не происходило, а затем серебро вдруг стало холодным, ледяным, пальцы немедленно онемели, словно она сунула ладонь в прорубь. Фин негромко застонал, не открывая глаз.

— Держи, — велела Джания. — Не отпускай ни в коем случае, если связь оборвется, можно сделать хуже… Больно?

Кеара молча кивнула, прикусив губу. Кровь в руке, судя по ощущениям, превратилась в колючие кристаллики льда, они разрывали тонкие стенки сосудов, еще немного — и острые грани распорют кожу…

Фин хрипло втянул воздух, тело его резко напряглось. На мгновение Кеаре показалось, что вот сейчас дыхание и остановится, ее прошиб холодный пот, но парень почти сразу расслабился, задышал глубоко и ровно.

— Отпускай.

Кеара осторожно отвела руки. Правая почти не слушались, снять с пальца перстень удалось с трудом. Тот перестал светиться и снова выглядел совершенно обычно.

— И что теперь? — хриплым шепотом спросила Кеара. Джания пожала плечами:

— Теперь — ждать. К утру ему станет лучше, воспаление пройдет, яд разрушится. С рукой сложнее, срастить такую рану у меня не выйдет, но, по крайней мере, идти он завтра сможет. А температура уже спала, видишь?

Кеара легонько коснулась ладонью лица Фина. Все верно, жара больше не было. Она расслаблено оперлась спиной о колонну и прикрыла глаза. Чувство облегчения затопило ее, и даже думать не хотелось о том, что скажет утром Фин, когда узнает, что она сделала.