— Ты рычал во сне и как будто задыхался, — скороговоркой выпалила девушка.

Тогда Моа напомнил:

— Я не дышу.

— Вот именно! Именно, что не дышишь. Я про то и говорю. Но тебя будто кто-то душил… Со стороны это выглядело жутко. Ты… ты можешь сказать, что тебе приснилось?

— Дракон. Я сражался с драконом, и он вцепился зубами мне в горло.

— Дракон? — Има присела рядом с креслом, задумчиво потерла подбородок пальцами, большим и указательным. — Но в нашем мире давным-давно вымерли все драконы, еще до древних… Как так? Ты ведь никак не мог встретить дракона при жизни?

— Еще страннее то, что во сне и сам я тоже был драконом.

Девушка поднялась, критически осмотрела собеседника с ног до головы.

— Нет, ну это уже совсем невероятно. Ты ведь говорил, что во снах видишь свое прошлое? Но ты не дракон. И никак не можешь им быть.

Они разом замолчали, погрузившись в мысли. Наконец, Моа предположил:

— Возможно, в этом сне есть какой-то шифр.

Мортелунд. Тайные переходы цитадели

Если бы у Архо билось сердце, оно бы уже давно выпрыгнуло из груди. У мертвых не бывает бурных эмоций, лишь тени их, но картинка только что случившегося кошмарного действа — слишком невероятного и безумного даже для лича — так и стояла перед глазами.

Мертвое тело того, кого нужно было вылечить.

Дело рук его, Архо…

И он не мог ослушаться приказа владыки. Не мог списать все на безумие больного и попытаться (безрезультатно, скорее всего), переубедить своего господина. Владыка был в ясном создании. Он прекрасно понимал, на что идет сам, на что обрекает своего слугу и, кажется, выжидал подходящего момента, чтобы оказаться наедине с кем-то из действительно преданных подчиненных.

Не таких, как Полувий.

И владыка не ошибся в Архо — лич выполнил приказ.

Теперь бедолага-целитель бежал по секретному ходу, спрятанному в глубине толстых стен цитадели, не слишком надеясь на успешный побег. Иногда он останавливался и прислушивался — за камнями все сильнее разрастался шум. Они уже узнали. Уже поняли. Уже ищут.

И найдут.

Обязательно найдут!

Крошечный шарик холодного света, что озарял путь в непроглядном мраке, поплыл за поворот. Последнее заклятье владыки, полноправного и единственного хозяина застенных лабиринтов, вело лича по закоулкам и петлям хитрого зачарованного маршрута. «Иди за указателем, и открой стену там, где найдешь подходящее место для выхода, но помни — проходы открываются только внутрь цитадели, не наружу» — прозвучало напутствием за минуту до того, как Архо исполнил последнюю волю своего повелителя.

Куда идти, если коридоры и внутренний двор уже растревожены, как муравейник, в который ткнули палкой? Есть лишь одно место.

Одна надежда.

Лич отправил указателю мысленный приказ, и шарик света покатился быстрее. Какое-то время он несся, мерцая в темноте, а потом врезался в каменную стену и заставил ее мгновенно протаять, открыв выход в знакомые покои.

— Люсьена! — Архо ввалился в комнату, рухнул на колени посреди старого ковра, ноги уже не держали.

Левкрота Хайна, на чью любимую подстилку свалился лич, подошла и услужливо подставила спину — опирайся, мол, да вставай. Негоже гостям на звериных ковриках валяться. Даже зловредный Хват не стал нападать. Он и не подумал подниматься с бархатной подушки — рыкнул, отвернулся к стене, сердито фыркая и чихая.

Мертвая появилась стремительно. Замерла в проходе, непонимающе глядя на соратника. Почуяв, что случилось неладное, заперла за собой дверь.

— Что произошло? — поинтересовалась вместо приветствия. — Как ты попал сюда без моего ведома?

— Через потайную дверь, — Архо тяжело поднялся, махнул за спину рукой. — Вон… — обернувшись, увидел, что проплавленная указателем кладка стены срослась обратно, на ней и следа не осталось от недавней дыры.

— Не вижу, — Люсьена недоверчиво скрестила на груди руки. — Впрочем, неважно. Там вся цитадель на ушах стоит. Не тебя ли ищут?

— Меня…

Архо приблизился к ней. Сил почти не осталось. Даже на то, чтобы на ногах как следует держаться. Сперва он лечил владыку, потом убивал… Все это вытягивало магию, как магнит.

— Почему тебя ищут? — уточнила Люсьена.

Под привычной невозмутимостью в ее голосе пряталась тревога.

— Владыку предали. Он отдал мне приказ покинуть цитадель. И еще кое что… Это был последний приказ и…

Мантикора Ёри вскочила с кресла, подбежав к двери, стала кидаться на нее с грозным рыком. Люсьена прислушалась к звукам снаружи, прижав палец к губам, призвала к тишине:

Тс-с-с. Они здесь. — Она подошла к личу вплотную, положила руки на его плечи, требуя пристального внимания, заглянула в глаза. — Послушай, сейчас я их впущу. Я должна, иначе они все поймут. А ты… Ты должен собраться, Архо. Ты понял меня? Соберись.

— Люсьена, я…

— Нет времени. Собери всю силу, что у тебя осталась. Ты это сможешь. Понял? Я в тебя верю. И ты должен довериться мне. Другого выхода у нас нет. — Мертвая отстранилась, подошла к стене, взяла с оружейной стойки меч. Сказала сама себе. — Сейчас они войдут.

Миг спустя в дверь забарабанили чьи-то тяжелые кулаки.

— Открывайте! Госпожа Люсьена! Это приказ первого некроманта!

Люсьена открыла. В дверь тут же сунулись принюхивающиеся рожи мертвяков. Они моментально приметили Архо — тот так и стоял посреди комнаты, оцепеневший, словно впавший в транс — вот, только внутрь, к добыче, нежить попасть не смогла.

Это были мертвяки одного из некромантов низшего порядка, кажется, Лоу. Люсьена терпеть не могла этого Лоу за недисциплинированность и бездарность, поэтому слуг его тут же оттеснила обратно в коридор, заявила грубо:

— Чего надо?

— Лич! Этот лич — опасный предатель! Убийца владыки! Его нужно немедленно уничтожить — приказ господина первого некроманта! — заверещал противным голосом кривоногий тощий мертвяк, и снова сунулся в проход. — Отдай его нам на растерзание! Мы принесем его куски своему господину, Лоу, чтобы первый некромант его похвалил и нас заодно!

— Пошли прочь! — рявкнула на них Люсьена.

Она щелкнула пальцами, и все семь монстров по команде подбежали к ней, грозно ощетинившись на незваных гостей.

— Но это наш…

— Не ваш. Предайте своему Лоу и господину первому заодно, что я сама разобралась с проблемой.

С этими словами она взмахнула мечом. Перепуганные мертвяки испуганно отпрянули в коридор, недовольствуя от бессилия и досады. Люсьена же стремительно развернулась, нанося сокрушительный удар.

Клинок со свистом рассек воздух.

Тело Архо безвольно осело на пол. Отсеченная голова укатилась в дальний угол комнаты.

Утром сперва ожила кухня, потом большой зал дома.

Там хозяйка накрывала к завтраку стол — торжественно расставляла по салфеткам старинный обколотый фарфор.

— Никогда я еще не бывала в такой роскоши, — жмурясь от бьющего из-за занавесок солнца, сказала Има сама себе. — Вы только поглядите! Эти картины, эта посуда… Как красиво! Когда у меня будет дом, я отыщу точно такие же картины и куплю за любые деньги.

Запах еды, от которого желудок, давно забывший прелести последнего ужина, разразился капризными трелями, приводил в восторг. Хозяйка встречала ранних посетителей — она лично пригласила всех постояльцев спуститься поесть сюда, вниз — но далеко не все пока собрались. Кто-то досыпал, а кто-то только еще выбредал сонно из-за своей двери.

Моа остался в комнате.

При свете дня его лицо могли разглядеть внимательнее — пошли бы вопросы. Теперь костяную сторону укрывала повязка из плотной ткани. Будто рана по ней. И Има одна спустилась вниз, чтобы выбрать еду. Так Иде вечером перед уходом сказала. Если не приходишь — получаешь в номер то, что принесут. Если личу разнообразие пищи было без разницы, его спутницу вопрос выбора сильно воодушевил.

— Тут будете кушать? — окликнула ее хозяйка, поправляя на горячем еще противене ряд румяных пирогов, чтобы лежали ровнее.