Платье было глубокого серого цвета, какой дамы крайне редко выбирали для подобных торжеств, да еще и на вид очень простого кроя — обманчиво простого, конечно — из чистого, не вышитого узорами шелка. Вышивка более темного тона шла лишь по верху довольно смелого декольте и открытых плеч. В остальном же на мне во всех смыслах мог отдохнуть глаз, в том числе и уставший от лишнего мельтешения!
Ткань была тонкой, струящейся, а из-за довольно свободного кроя облегала тело не перманентно, а то тут, то там при движении, вызывая желание смотреть дольше, чтобы поймать побольше таких моментов. Я, конечно, перед зеркалом крутилась с пол-дня, пытаясь убедиться, что надеть на себя серый мешок — все-таки хорошая идея и не надо бежать переодеваться.
Успокоилась я, как ни странно, только когда зашла матушка и спустя несколько мгновений шока одобрительно цокнула, сощурив глаза. После она, конечно, вспомнила, кто она такая, и прошлась по моему виду со всей страстью ревнивой к чужой красоте женщины, но меня уже было не обмануть!
Гарнитур был из темного серебра, вообще без камней, но дорогущий за счет своего, так сказать, преклонного возраста. Он был одним из родовых, но по понятным причинам женщины нашего рода последние десятилетия предпочитали его не носить. Он был громоздкий, темный, совсем не блестел и мало подходил к модным нынче туалетам. Я его тоже не носила, потому что он и в моем гардеробе ни к чему не подходил — до этого дня — но полюбился он мне с первого взгляда. Когда я решила его приватизировать, мне даже никто мешать не стал.
В своем платье, стекающем с середины плеч как жидкая сталь, в тяжелом ожерелье на тонкой белой шее, с волосами поднятыми в довольно простой прическе, я выглядела одновременно и довольно строго и скромно (и, надеюсь, хоть слегка величественно!), но и трогательно. И чем дальше, тем больше взглядов притягивала.
Я вполне довольно обвела взглядом зал, ощущая, как на языке оседает вкус победы, намеренно пропустив жениха; убедилась, что могу собой гордиться, и начала искать Фиви. Всех важных гостей уже объявили, и скоро мисс Ламбри тоже должна быть здесь — до первого танца, который откроют Его Высочество с только объявленной официально невестой, оставались минуты. Я должна была убедиться, что доверенная мне девушка прикрепится за соперницей и будет присматривать этим вечером, чтобы мисс Фиви мне не мешала.
Пока я ее искала, случайно наткнулась взглядом на княжну. Она вздернула бровь, без стеснения и абсолютно невежливо оглядывая меня с ног до головы и криво, насмешливо усмехнулась. Я выскребла из всех углов своего разума скромные остатки благоразумия и присела в глубоком реверансе, уже по взгляду понимая, что она меня сейчас проигнорирует, сделав вид, что не заметила, хотя сама и пялилась. Чего еще от варварской ведьмы ожидать? Я на это только улыбнулась, максимально уважительно, не испытывая ни капли грусти. Я уже видела, что раззадорило княжну.
Из всех пестрых птичек этого вечера она была самой яркой, самой дорогой и экзотичной, но взгляды с каждой минутой все больше сходились на мне. Я не тешила себя слишком сильно — во многом это было обусловлено тем, что в некотором роде я была здесь так же, как и она, новым действующим лицом, причем не последним.
Тут стоит пояснить, что со своего дебюта, где я произвела очень хорошее впечатление, но все ж больше как будущая красавица, а пока скорее на диво красивый ребенок, я почти не выезжала из нашего герцогства и уж точно не в сторону столицы. Меня повязали помолвкой сразу же, так что особой нужды меня выводить в свет и не было, так же как у меня — большого желания. Матушка меня брать с собой в столичную резиденцию к отцу желанием не горела, так же как и я — ездить с ней. Мне вполне хватало балов, которые организовывали в нашем поместье, и общения с некоторыми близкими нашему роду соседями. Так что о моей красоте лишь говорили, когда заходил разговор о дочери министра, но примелькаться она, мягко говоря, не успела. Людям было любопытно, и я их любопытство удовлетворяла даже, кажется, больше, чем нужно.
И теперь меня разрывало от мелкого женского самодовольства, что я отвлекаю внимание даже от заморской красотки, и разумной осторожности, которая шептала, что я слегка переборщила, и как бы это не обернулось проблемами. Одного взгляда на будущую королеву хватало, чтобы понять, что соперниц на своей территории она не терпит от слова совсем (даже любопытно, как она будет налаживать отношение с нынешней королевой — женщиной тоже характера отнюдь не простого!), а уж слухи о кровожадности тамошних не только мужчин, но и женщин доходили до нас страшными сказками.
Успокаивало только то, что из столицы я скоро уеду в далекое герцогство Сильбербоа чужой женой, и возвращаться сюда в ближайшем будущем не собираюсь, так что в проблемы это перерасти вряд ли успеет. Пока что моей проблемой могла стать другая девица, и вот ее-то и стоило найти поскорее!
Ко мне уже шел герцог для первого танца, и как бы мне ни хотелось вперить в него жадный взгляд, я терпела. Роковая женщина лужицей растекаться не будет! Пусть завоевывает мое и так уже завоеванное внимание, а я пока занята поисками белобрысой змеюки. Мужчина был уже в метре от меня, когда я наконец выхватила силуэт мисс Ламбри в легком, как облако, бледно-голубом платье, делавшим ее похожей на небожителя. Она стояла чуть поодаль от толпы, у колонны… я продолжала всматриваться в ее окружение… ну где же?!..
— Мисс Фламмен, — голос герцога прокатился привычно по хребту волной мурашек, и я повернула к нему лицо, желая поднять и глаза, но продолжая из-под ресниц вглядываться в лица, в поисках… — Вы окажете мне честь?
План но. 7, п. 2, попатка но. 1:
— С удовольствием, — ответила я, насколько могла отстраненно.
Я подала ему руку. Ну где же? Сердце колотилось в ушах. Я поймала взгляд мисс Ламбри, и она насмешливо мне улыбнулась. Приставленной к ней девушки рядом не было, как я ни искала.
— Мисс Фламмен? — я все-таки подняла глаза на мужчину, стараясь не допустить и намека на досаду на моем лице, улыбнулась ему вежливо и хотя собиралась смотреть строго в переносицу, он ловко поймал мой взгляд.
Отвести его уже не получалось. Я собиралась немного потомить его сегодня холодной вежливостью, но стоило ему так внимательно, препарирующе с каким-то не злым, но и не добрым любопытством посмотреть мне в глаза, как все вылетело из головы. Я почувствовала на талии большую теплую руку, ненавязчиво, но твердо притягивающую меня ближе — и щеки предательски потеплели. Его же лицо оставалось бесстрастным, только левая бровь на мгновение чуть вскинулась.
Он начал наклоняться зачем-то к моему лицу, все так же не отпуская моего взгляда, сердце колотилось все громче, а ноги похолодели. Между нашими лицами было неприлично мало сантиметров, и всему моему лицу было так жарко, а губы почему-то кололо, будто они онемели. Он резким движением двинулся вперед, и я не удержалась — дернулась, зажмурив глаза, а тем временем у моего уха прозвучал отвратительно спокойный, царапающий тихой хрипотцой шепот…
— Мисс Фламмен, с вами все в порядке? Если вы плохо себя чувствуете, я могу увести вас отсюда?
— К-куда? — отупело уточнила я, хлопая глазами и пытаясь понять, что происходит.
Мужчина выдохнул мне в ухо едва слышно.
— К лекарю?
Он снова посмотрел мне в глаза, а я прошлась взглядом по его лицу: по вопросительному и участливому выражению глаз, по прямому носу, по губам, чуть дернувшимся в улыбке… погодите, что? В улыбке?!
«Попытка но. 1 — провал»
— Благодарю, — вышло немного хрипло почему-то, но в достаточной мере спокойно; я прочистила горло и продолжила, — Может он накапает мне чего-нибудь от сонливости?
Этот негодяй что, издевается надо мной?! Я все больше его не понимала — последнее время он вел себя так, будто поставить меня в неловкое положение — его святой долг. Разве хороший жених должен себя так вести? Он же всегда был очень учтивым! Откуда это дурацкое мальчишество? И главное — почему я ведусь?.. Всю неловкость вымело, словно порывом ветра из моей головы. На меня накатило одновременно злостью и веселым азартом. Я заставлю его в этот вечер ползать передо мной на коленях и умолять о поцелуе! Что он о себе думает вообще?..
