– А как – так?

– Да ну тебя! И он вышел из кабинета.

Сбил-таки он Владу настроение, и писать теперь уже ничего не хотелось. А как всё-таки было здорово тогда, в начале… Об этом периоде он вспоминал с удовольствием и даже не раз рассказывал о нём своим сослуживцам. И как романтично всё начиналось… Проработав сначала несколько летних сезонов в детском почти туристском лагере, где его и таких же, как он, работающих с отрядами, красиво называли инструкторами, он стал вскоре старшим среди них. И совершенно фантастически, из-за несовершенства судейства и Положения о слёте выиграл с детской командой взрослый районный туристский слёт. Теперь он приводит этот пример, когда рассказывает районным методистам, как не надо составлять Положения о слётах и соревнованиях. А тогда за этот «подвиг» его пригласили работать методистом во Дворец пионеров Выборгского района. И почти сразу он пошёл учиться в школу инструкторов. А, закончив её, появился перед учителями, руководящими туристской работой в школах своего района, таким гордым «новоиспечённым» Инструктором туризма СССР.

Славное это было времечко, – вспоминал Влад. Во всей стране бурно развивался молодёжный самодеятельный туризм. Он официально был признан, как новый вид спорта и введён во Всесоюзную спортивную классификацию. Теперь, совершая походы определённой категории сложности, оговариваемой едиными правилами, можно было зарабатывать «очки» для дальнейшего присвоения спортивных разрядов, вплоть до мастера спорта. Первым этапом к этому являлось прохождение несложных походов по нормативам значка «Турист СССР», а для школьников – «Юный турист». Но предварительно требовалось сдать нормативы на значок «ГТО».

Не желали отставать от участия в туризма ни школьники, ни молодые учители. Во всех районах города при Домах пионеров работали отделы краеведения и туризма, в школах – кружки. Центральная детская станция в Москве разработала и утвердила «Положение о Всесоюзной экспедиции пионеров и школьников „Моя Родина СССР“». В рамках этой экспедиции школьниками всего Советского союза совершались туристские путешествия и экскурсии по местам Боевой, Трудовой и Революционной славы советского народа. Они финансировались Отделами народного образования, Домам пионеров и школам отпускались средства на закупку туристского снаряжения. На основе экспонатов и материалов, собранных во время таких походов, школы на общественных началах создавали свои музеи, работа которых считалась одной из главных внеклассных и внешкольных работ для учителей. Всё это курировалось и направлялось отделами краеведения районных Домов пионеров, и Владу пришлось принимать в этом участие.

Бурно развивающийся туризм породил ещё один новый вид спорта – Спортивное ориентирование на местности. Нужны были тренерские и судейские кадры, и Владу пришлось окончить и те, и другие курсы. Впрочем, он сделал это с удовольствием, так как полюбил ориентирование и стал быстро достигать хороших результатов. Ему нравилось бегать с картой и компасом в любое время года, но больше всего он любил зимнюю лыжную «маркированную трассу». И самый свой высокий результат получил тогда, когда вообще не собирался участвовать, но пришлось, чтобы не запятнать честь своего района.

Дворец пионеров имени Жданова совместно с ДСО Спартак проводили «Первенство учителей города», приуроченный к открытию зимнего сезона. Зима того года «встала» рано, и к концу ноября на полях и в лесах Карельского перешейка уже лежал хороший снежный покров.

Владу некоторого труда стоило собрать команду. Ориентирование ещё не так широко распространилось, и среди учителей Выборгского района немного нашлось людей, способных выступить на соревновании такого уровня. Женскую половину команды он собрал достаточно быстро, и Влад мог даже выбирать участниц. С мужчинами было труднее. Но команду он всё-таки скомплектовал.

Не будь одного обстоятельства, он выступил бы и сам, имея на это право, но дело в том, что накануне гонки у него дома намечалось празднество по поводу дня его рождения. И конечно, отказать себе провести его «подобающим» образом он, не хотел. Ну, а как представителя команды он вполне себя представлял, и даже взял с собой лыжи, одевшись соответственно. – Покатаюсь, – решил он, – и на морозном воздухе все «последствия веселья» выветрятся. В последний момент сунул в рюкзак, где находилась еда и термос, свой удобный «столик»[5], решив, что он кому-нибудь может пригодиться. И уж никак не ожидал, что пригодиться ему самому.

Уже в вагоне электропоезда, где ехали почти все участники соревнования, он обнаружил, что в его команде не хватает одного мужчины – Олега Хролькова, его давнего приятеля. Когда пришли на место старта, а он находился недалеко от станции Рощино, выяснилось, что не только в его команде недочёт. Представители неполных команд, решив, что люди могли просто опоздать на раннюю электричку из-за плохой утренней работы городского транспорта, уговорили судейскую бригаду отложить старт на полчаса до прихода следующей электрички.

Действительно, приехало ещё несколько смущённых опозданием участников, но и среди опоздавших Олега не оказалось.

Владу ничего не оставалось, как выйти на старт самому. Кажется, от нервного напряжения при ожидании у него из головы вылетел весь «туман». Получив у судей номера и проверив у всех снаряжение, он начал готовиться сам. Лыжи скользили плохо. В его команде имелся очень опытный лыжник, учитель 102-ой школы, фамилию которого он сейчас уже не мог вспомнить. У того с собой оказался целый набор мазей и газовая горелка. Он-то и взялся за лыжи Влада.

Старт открыли, и с интервалом в тридцать секунд участники – женщины на свою, мужчины на свою дистанцию – стали уходить друг за другом согласно жеребьёвке. Хрольковский номер оказался ближе к концу, что давало Владу какое-то время на подготовку. Он хотел перезаявить Хролькова, но возня с лыжами его задержала. – Плевать, – решил он, – побегу под его фамилией, ориентировщик он малоизвестный, да и сам Влад не собирался в этот раз ставить рекорды, так что никто и не заметит подмены, судьи незнакомые.

Вся его команда уже ушла на дистанцию, он остался в числе последних, где было не более десятка человек. Получив карту за минуту, положенную для ознакомления с ней перед стартом, привычно пристроил её под две резинки на столик, развернув его по компасу «на ноль» и стал нетерпеливо вглядываться. Вот, он – треугольничек старта, поблизости такой же – финиша, куда уже скоро начнут прибывать прошедшие дистанцию участники. Впереди небольшое поле, дальше мелколесье, переходящее в смешанный лес с преобладанием сосны, рельеф несложный, но с множеством мелких пригорков и впадин. Линейных ориентиров немного: высоковольтка и пара лесных дорог, на краю карты – шоссе, но вряд ли оно пригодится. Значит, всё внимание на мелкие формы рельефа, больше контрольные пункты ставить практически негде.

Он даже повеселел, карта-то лёгкая! Ну, и куда после поля повернёт лыжня? И вдруг, как озарение: – А я ведь совершенно чётко мыслю, не то, что час тому назад. В голове абсолютная ясность, и даже какая-то острота мышления, которая бывает далеко не всегда. А дальше, как у Высоцкого – только бы не подвела «дыхалка»…

– Старт! – рявкнул судья над ухом, и Влад сначала даже не понял, что надо делать, так увлёкся картой и мыслями. Но покатил, постепенно наращивая скорость и бегло заглядывая в карту. Как катятся лыжи! Какой молодец этот учитель-лыжник, Влад никогда бы сам не смог подмазать лыжи так классно.

Вспоминая потом эту дистанцию, он пришёл к выводу, что тогда действовал, как автомат. Только у этого автомата были две отдельные системы: одна – ноги с руками и другая – голова с глазами. Но работали обе почему-то слаженно. Ноги сами напрягались на коротких подъёмах и отдыхали на пологих спусках, а голова крутилась во все стороны, заставляя глаза выхватывать из местности надёжные ориентиры и сверять их с картой.