Соня заперла дверь – нечего вламываться без спроса, однако Лекс не тот человек, которого может остановить закрытая дверь. Он, не дождавшись, нажал на нее плечом.

– Тебя не учили, что означает запертая дверь? – накинулась на него Соня.

Он, словно не расслышал ее, сел напротив. Да, какого черта, в самом-то деле…

– Я читаю мысли.

Она запнулась. Как так?

– Вот так.

И может попрыгать на одной ноге?

– Я не стану прыгать на одной ноге.

А нос почесать?

– Соня, я серьезно. Сейчас в твоей голове мысли носятся, словно испуганные птицы.

Еще бы.

– Прости.

За что?

– Я должен был найти слова.

О чем?

– О ком. Для кого. Я растерялся. Подожди, не перескакивай с мысли на мысль. Ты еще не все знаешь обо мне. Помимо того, что я читаю мысли, я… могу заглянуть чуть дальше этого мига.

Насколько дальше?

– Это зависит от многих составляющих.

Что ты видел?

– Тебя.

Лекс улыбался. Его небесные глаза были чистыми и яркими.

Меня какую?

– Чуть побольше.

Насколько?

– Отвечу, если позволишь быть твоим.

Кем?

– Твоим.

Она хотела остаться одна, она боялась остаться одна. Он рядом – можно коснуться его руки. Он далеко впереди. Сможет ли она догнать его, чтобы продолжить путь вместе? Соня растерялась.

Лекс скоро уехал. За ним уехал Артур.

Каждому из них хотелось начать свою жизнь с чистого листа, словно прошлого не бывало. Человек может желать все, что ему заблагорассудится, но это совсем не означает, что желания его исполнятся.

Иришка желала, чтобы у нее по волшебству выросла новая рука на месте страшной культяпки. Рихард с Асей желали ребенка. Глеб – вернуть зрение. В отличие от ребенка взрослые понимали несостоятельность своих желаний, что, впрочем, не умоляло, их. Стоит ли перечислять все желания людей?

Наташа тянулась как кошка. Она знала, что он смотрит на нее, одетую лишь в кожу, но ей нравилось. Не открывая глаз, она повернулась на бок. Он медленно водил пальцами по ее спине: чудо, как хорошо.

Они встали поздно, как и всегда. По обычаю искупались в реке, что делала изгиб почти вплотную к их дому. Обедали яичницей, даже хлеб закончился.

– Хочу сладкого, – сказала Наташа.

– Надо съездить за продуктами, – отозвался Риту.

– Сейчас хочу.

Ритус улыбнулся, слушая детский каприз жены. Он принес из машины заначку – шоколадку. На подозрительный взгляд жены: и только-то ответил:

– Тебе хватит.

– Уверен?

Она все также подозрительно смотрела на мужа. Ритус решил сменить тему.

–Ты поедешь со мной или останешься отдыхать?

– Я, по-твоему, устала? – Наташа разворачивала шоколадку.

– Ночью ты была несколько занята.

– Я и днем была занята и не несколько.

– Ты мало спала.

– Ты вообще не спал.

– Тогда одевайся.

Наташа посмотрела на себя: она сидела голая. И что?

Их дом стоял особняком от поселка. Когда-то это был выселок, теперь здесь осталось пять заброшенных домов, один из которых купил Ритус три недели назад. Низкий деревянный домик с одной комнатой и чуланом. Большая печь создавала впечатление отделенности комнаты. Они отмыли стены, потолок и полы, выкрасили все лаком, на окна повесили маленькие занавески с вышивкой. Ритус привез необходимую мебель (сундук, правда, оставили). Его он сам вычистил, вымыл и выкрасил.

За день окосил все вокруг дома. Пока косил, жена несколько раз приходила к нему, приносила воды. Они лежали в свежескошенной траве, уставшие, разгоряченные. Так и уснули. Проснулись, когда солнце скрылось за дальним холмом. Ветер попытался остудить людей, но они его прогнали. Она положила голову ему на грудь и смотрела в небо, слишком далекое, слишком большое, слишком звездное. Жар не уходил, несмотря на то, что выпала роса. Мужчина гладил ее соски. Она молчала, не хотела говорить, чтобы он прекращал – ей нравилось. К чему глупые и ненужные слова? Когда первые лучи солнца коснутся их лиц, он возьмет ее на руки и отнесет в дом. Она проспит весь день, он будет рядом.

Теперь он не мог спать. После своей последней смерти он перестал спать совсем. Она знала, ведь именно она нашла его там, на краю света, забрала у Смерти. Смерть удивилась наглости женщины, но отдала его: успеет еще насладиться обществом человека.

Ритус теперь не хотел избавляться от мыслей, несмотря на то, что их было много, что они такие разные, порой, противоречивые. Больше никакой нирваны.

После того, как Юли женился на Даше, завел большую семью, потерял Тори, узнал о детях. После того, как Артур вернулся к Магде и они нашли в себе силы встретиться со всеми друзьями. После того, как Иоганн вернул Катю, а их маленькая Олечка выросла и влюбилась в Юру, сына Артура и Магды. После того, как умерла Инга и Костя заново научился жить. После того, как Соня убежала от Андрея, боясь недоговоренности между ними. После того, как Настя замкнулась в себе, не принимая помощи Артура. После того, как Наташа заново начала дышать. После всего перечисленного и нет он умер. Это был его выбор. Он знал, что приносит близким и друзьям невообразимую боль, но так было надо. Слишком долго он расплачивался своей душой за жизнь людей. Настал момент, и человек почувствовал, что от его души осталась лишь оболочка, готовая в любое время порваться, словно воздушный шар.

Он и раньше был за гранью жизни. Однако в этот раз не рассчитывал на возвращение, отсюда другие ощущения. Ритус не подумал, что его сыновья и жена настолько сильны, чтобы вытащить его из пекла Ада…

Артур знал, что после смерти Инги Насте будет совсем не легко. Сначала она молчала, на его предложения приехать к ней в гости отвечала отказом. Приехав без приглашения, увидел, что Настя занята девочкой-инвалидом. Пусть так. Согласился удочерить ребенка – проблемы он не видел. Однако ему все равно казалось, что в воздухе витает дух Смерти. Тогда он не понял его назначение. Под его давлением Белых скрепя сердце направил армию Бунивура к Насте. Ее возмущению не было предела. Когда она впервые увидела военных ЭСВ, невольно поежилась, но промолчала (в двадцати километрах атомная станция). Когда же увидела командующего армии – Максима Бунивура – поняла, что армия здесь не из-за станции. Она звонила Артуру: в чем дело? Артур сделал вид, что не понимает, о чем идет речь. Зато муж предложил ей выбрать место под строительство дома: девочке нужен дом, да и ему не помешало бы спать с женой на кровати, а не в гордом одиночестве на полу, как сейчас, когда он приезжал к ней. Настя возмутилась до глубины души последними словами мужа, на что тот и рассчитывал. Он приехал через два дня после их телефонного разговора, когда желание убить мужа у Насти уменьшилось ровно на половину (и это, разумеется, он предугадал).

По приезде он не пошел за ключом к ней на работу, как обычно, – открыл дверь отмычкой. Хорошо, что Лера пришла из школы первой. Вместе они приготовили обед, накрыли на стол в ожидании Насти. В присутствии Артура девочка лучше ходила, разговаривала. Сегодня, расставляя тарелки, она уронила лишь один раз, и разбилась только одна. Артур, как Настя, не стал ругать девочку – это всего лишь посуда.

Настя на работе (его машину она заметила давно) и по дороге домой (не зашел к ней за ключами – взломщик) подбирала ядовитые слова, что скажет мужу. Открыв дверь, увидела накрытый стол, укутанную на плите кастрюлю. Пройдя в комнату, остановилась: Артур держал Леру на коленях и разминал ее пальчики. На правой ручке ребенка они почти не разгибались. По его сосредоточенному виду было ясно, что он не считал подобное занятие развлечением. Лера подняла голову:

– Мама.

Артур очнулся. Снял ребенка с колен, поднялся.