– Я вообще-то не отказался бы от помощи, – сказал он. – Куда можно убрать лишнее?

Лишнее? Так они раньше все лишнее убирали сюда. Нет, не пойдет. Может, сарай какой есть? Есть, но в нем Борька с Зинкой. Кто это? Борька – поросенок, Зинка – коза, а еще куры. Артем почесал затылок. Может, просто на улицу, Маша неуверенно смотрела на мужчину. Это все хлам, вон даже ножки от поломанного стула. Она собиралась заняться, кое-что пустить на дрова, чтобы зимой топиться.

– Хорошо, сделаем так. Мама идет убирается на кухне, а мы, мужики, все, что абсолютно ненужное, выносим на улицу, на задний двор. Что можно пустить на дрова, в одну сторону, что нет – в другую, – подвел итог Артем.

– Я чур первый! – при этих словах Вовка потянул ножку стула на себя. Ножка оказалась в его руках, а содержимое, лежавшее на ней, рассыпалось, подняв столп пыли.

– Отставить, – скомандовал Артем. – Во-первых, не мешало бы переодеться в… одежду, более подходящую для пыли, грязи и мусора, во-вторых, надо определить оба места, куда будет все складываться, в-третьих, браться и складываться, а не выхватываться и бросаться. Задача ясна?

– Да, – Антон ответил за всех.

– Отлично. А вы, молодой человек, положите ножку стула пока на пол, она никуда не убежит, обещаю, – улыбался Артем.

Спустя два часа в этом помещении стало наблюдаться подобие порядка. Оставалось несколько мелочей: вымыть окно, подмести пол, заменить матрац на железной кровати, сдвинуть дубовый сундук в угол, приспособить что-то под стол. Маша предложила занести сюда стол из горницы, но тогда не на чем будет есть. Ладно, стол не первая необходимость, можно смастерить, на худой конец. Еще через полтора часа комната предстала перед взорами удивленных обитателей дома, они до сего дня не догадывались о ее существовании. «Это Выручай-комната, как в Хогвардсе», – заметил Артем.

– Вау! – трое мальчишек обменялись взглядами.

– Думаю, пока пол будет сохнуть, вам стоит умыться, – Артем посмотрел на младшего, – хотя, некоторым «умыться» не поможет, скорее уж отправиться на замачивание в корыте или ванне.

Все рассмеялись. Вовка стоял довольный, несмотря на то, что был грязный с головы до ног без всякого переносного смысла.

– Идем отмываться! – Маша взяла его за руку и направилась к выходу.

– Дим, ты второй, а я пока к Борьке с Зинкой. – Антон тоже пошел к выходу, оглядываясь на комнату: классно получилось!

Дети, устав, легли и заснули сразу. Маша тоже устала, но не подавала виду. После ужина она убрала посуду, застелила чистым кровать Артема, огляделась по сторонам: кто бы мог подумать. Надо разыскать его, он вроде к речке направился. Нет, сидит за двором, уже искупался. Как ни странно, он единственный, кто оказался относительно чистым, несмотря на мусор, пыль, грязь, перенесенные узлы, обломки поломанной мебели и другой рухляди. Теперь мужчина, переодетый в чистые солдатские брюки и такую же рубашку, набивал трубку табаком. Он курит? Вот незадача. Да еще трубку. Это, наверное, чтобы бороду не подпалить.

– Привет! – Маша улыбнулась мужчине. – Можно? – она указала на лавку, на которой сидел Артем.

– Конечно, – он зажег длинную спичку и затянулся.

Маша села, не зная, что сказать. Надо бы, но так не хотелось начинать трудный разговор.

– Тебе завтра на работу? – спросил Артем.

– Да.

– Как добираешься?

– Туда с автобусом, оттуда с перекладными.

– Мы завтра встретим. В восемь заканчиваешь?

– Да.

– Маша, полагаю, ты хочешь ясности. Давай так. В силу обстоятельств, мы оказались женатыми,.. фиктивно. У ребят моя фамилия и отчество, бумаги на столе. Что касается нас. Не будем торопиться, сегодня утром мы еще не были знакомы. У каждого из нас не просто…

– У меня как раз все очень просто – не везло с мужчинами…

– Маша, – резко перебил ее Артем. – Я, помимо того, что военный разведчик, биолог-генетик и в состоянии определить, какие черты ребенок унаследовал от отца, а какие от матери. Твоих черт ни в одном из мальчишек нет, так что не стоит заливать про «не везло с мужчинами»… Работаешь няней в родильном отделении?

Маша опустила голову, чтобы он не видел ее испуга, расслышав вопрос, прошептала пересохшими губами:

– Да.

– Для меня не важно, кто их настоящие родители, куда важнее, смогу ли я стать достойным отцом. Первый раз у меня не получилось: жену и сыновей не сберег – погибли. Вот так. Ритус не случайно предложил тебе в мужья именно меня. Я после смерти семьи ушел от мира, обосновался в глуши, чтобы никого не видеть, не слышать, чтобы никаких связей. Считай, с чистого листа начинаю. Как ухаживать за девушкой, точно забыл, так что не обессудь, если что не так… Ты устала, был трудный день, а завтра у тебя работа, Маш, иди отдыхай.

– А ты?

– А я еще посижу.

Артем встал рано, по привычке. Распахнул, вернее, выставил окно из своей половины (чуть надавил – оно и вывалилось), открыл двери – пусть проветрится его обиталище. С чего начать? Пожалуй, следует познакомиться с остальными жильцами. Как их там? Ага, Борис. Ничего поросеночек, не мешало бы только подкормить – тощеват. Зинка покосилась на незнакомца, проблеяла что-то невразумительное – чего с нее взять – коза, одним словом. Артем вычистил хлев, задал корму, обитальцы подобрели: Борька захрюкал от удовольствия, Зинка разрешила себя подоить. Цыкнув на собравшегося загорланить петуха, Артем осмотрел огород. Ковыряли по мере сил, а сил маловато – не беда.

Артем тихо вошел в дом, прошел в чулан, осмотрелся в поисках цидилки – ага, вот она – марлевая тряпочка в несколько слоев, процедил молоко. Услышав зевок за спиной, сказал:

– Доброе утро.

– Доброе… – Маша перестала зевать.

Она спросонья не рассмотрела, что кто-то есть в чулане. Теперь остановилась в дверях, растрепанная, в ситцевом халате нараспашку, из-под которого виднелась такая же ночная рубашка. Артем сполоснул кастрюльку под рукомойником, повесил на гвоздик, с которого снял ее незадолго до этого.

– Чего встала так рано? – спросил Артем, поворачиваясь к Маше.

– Так пора. Вечером ребята управляются, утром я, – Маша запахнула халат, поправила волосы.

– Теперь управляться – моя забота: и утром, и вечером. Молока хочешь?

Маша поначалу опасалась, что жизнь снова подставит подножку, но вроде нет, тьфу-тьфу, не сглазить, все стало налаживаться. Оказывается, вот что значит взрослые мужские руки по хозяйству. Ребятишки старались изо всех сил, но они, во-первых, дети, во-вторых, не очень здоровые. Артем поправил обе печки, заменил прогнившие половицы во всем доме, окна в своей половине и в пятистенке. Разобрал и сделал настоящий хлев, в котором животные не замерзнут зимой. Крыльцо новое поставил. Окосил вокруг дома, поставил ограду. Всего, пожалуй, не перечислить…

Сегодня мальчишки быстро сделали уроки: задали не очень много. Теперь они рассматривали в микроскоп минералы. Класс! Вовка по привычке задавал множество вопросов – папа, Артем, отвечал на все – как у него только терпения хватало.

– Митя, тебя пятно беспокоит? – отец обратил внимание, что мальчик несколько раз сегодня морщился, приподнимая плечо к уху.

– Пустяки, – ответил мальчик.

Застенчивый от природы, он никогда не заговаривал первым. Лишь по глазам можно догадаться, как хотел узнать о… чем угодно – любознательный человечек. Артема стеснялся до сих пор.

– Иди-ка сюда, сынок, – позвал его Артем.

Мальчик подошел.

– Давай посмотрим. Сними рубашку.

Мальчик послушно снял. Артем чертыхнулся про себя – дубина, ведь знал же, что у него проблема.

– Антон, принеси медицинский саквояж из моей комнаты, – сказал он, вставая, чтобы пододвинуть стул для Мити. – Садись спиной к свету. Придется потерпеть, у тебя рана на плече. Чего не сказал?

– Думал, пройдет, – пожал плечами Митя.

– Не пройдет, если так оставить.

Пока Артем накладывал повязку на рану Мити, Вовка стоял рядом и морщился, будто ему, а не брату было больно. Митя не проронил ни звука.