— Ага, за психопатку свою переживаешь? — ухмыльнулся мужчина.

— Она и мой пациент. Смерть Робертс ничего не меняет, — серьёзно парировал я.

— Ладно, ладно, — поднял вверх примирительно руки, идя со мной рядом. — Только сначала кофе в буфете возьмём, а то без этой дозы, я скоро сдохну.

Мы прикончили горячий напиток по пути, пока шли на пятый. При входе в бокс, победно выкинули пустые стаканчики в урну.

Я впервые был в этом отделении. Двери камер металлические, так же с окошечками, но уже зарешёченными. Электронные замки, рации, дубинки и электрошоки на поясах спецодежды каждого санитара. Снова холод стен и эхо коридоров. Пока шли по этажу, человек пять дали знать о себе.

— Э, милаха, мне колесико. Дай ещё. Мне надо! — мужчина с минимальным количеством зубов и волос, впился кривыми пальцами в прутья окошка. — Ну хуев красавец, давай! Мне надо, надо, надо! Сука! — он забился лбом о прутья с такой силой, что казалось трещит его черепушка. Отвернулся, не желая это видеть и тем более слышать.

— Уймись, Лишак! — гаркнул на него Ричер.

— Медицинская гнида!

Град отборного мата полился в нас.

— Лишак! Лишак! Лишак! — В соседней камере танцевала женщина, в прямом смысле. — Колесико. Лишак. Сука, сука!

Я проморгался, прогоняя гнусное чувство в груди. В третьей палате худющий блондин шёл к стене, ударялся в неё всем телом, рикошетом отступал назад шагов на шесть, снова шёл к ней и опять ударялся. И так до бесконечности.

— Мёрфи, — Ричер остановился у его камеры и ПРОТЯНУЛ ладонь в ааявнутрь. Мужчина оглянулся, увидев руку Чейза, радостно подбежал и погладился об неё, словно пёс. — Иди приляг, надо отдохнуть, — тот с послушной благодарностью кивнул и поспешил выполнить поручение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ни хрена себе! Мой мозг отказывался принимать эту жуткую рельность. Одно дело читать обо всём этом умные учебники, статистики, исследования, а другое видеть наяву. Учиться находить к каждому свой определенный подход.

— Она сказала, что его нет дома! — В четвёртой камере снова женщина, довольно молодая, она обеспокоенно и жалобно смотрела то на нас, то мимо нас. — Она сказала, что он с ней! Она сказала, что я не нужна! Она сказала, что она лучше! Вы видели её? Она здесь! Он у неё! Какой позор! Она сказала, что его нет дома! Она сказала…

Так она продолжала и продолжала.

— Мелинде из тридцать восьмой, — Чейз бурчал в рацию. Кажется, больной заказали успокоительное.

Следующий постоялец был застеклен, а всё стекло расцарапано. Я заглянул издали. В палате сидел мужчина с намордником на лице. Увидев меня, посмотрел с леденящей дух злостью.

— Что с этим?

— Кусается, плюётся, царапается. Короче, делает всё, что может, чтобы выразить своё презрение нам.

Я тормознул, глядел на пациента и неожиданно полностью осознал их чувства к нам. Они ненавидят нас. Боятся, презирают, сопротивляются, не внимая. На что же способен человеческий мозг? Выйдет из строя небольшая деталька и ты здесь, и уже не человек, а существо в этой шкуре.

Женский крик в конце коридора, ввёл в ступор. Здесь бывает и такое?

— Сука! — а это уже яростный мужской возглас с того же направления. И похоже, я его знаю. Мучительный звук боли. Ещё и ещё… Бог мой!

Ричер уже нёсся по коридору. В ужасе понимая, что происходит, рванул следом.

— Убери от неё лапы, падла! — бешеный крик Чейза.

На полу избита и без сознания лежала Джилл. Неужели, уже перевели?

Ричер зверски избивал мужчину в белом халате, буквально запинывая ногами по рёбрам, лицу, голове. Не может быть! Мы поймали этого ублюдка?!

— Чейз! Всё! Хорош! — но друг уже не владел собой, уничтожая неизвестного под собой.

— Я убью тебя, тварь. Не смей прикасаться к ней, выблюдок?! Она моя! Моя!

Последнее выражение заставило на секунду замереть. О чём он?

Мучительный стон жертвы Чейза велел действовать решительно. Я блокировал приятеля, пытаясь отодрать его, но в теле мужчины чувствовалась неимоверная мощь, питаемая ненавистью.

— Ты убьёшь его! Всё, всё! Хватит! Успокойся! Чейз!

Меня наконец услышали и дали себя отодвинуть. Смог увидеть лицо мрази, что столько времени портит Джилл жизнь.

ЭНДИ

Теперь я спешил в больницу. Звонок поступил от человека, который мне тоже был довольно интересен. Когда его допрашивал в первый раз, он говорил очень относительно и отчужденно. И вот тут сам звонит мне и просит срочно приехать в психиатрическое отделение.

В клинике вновь царил хаос. Прошёл в ординаторскую и крайне удивился. За главным столом сидел Сэм Льюис чудовищно избитый, но уже подлатанный. Рядом расположились сам Майерс и ещё один санитар с подбитым носом. Я пропустил какое-то сражение?!

Мой вопросительный взгляд заставил говорить Льюиса, но совсем не то, что я ожидал:

— Это просто полный бред! — тот соскочила со стула, но был грубо осажен незнакомым санитаром обратно.

— Задницу на место!

— Ты совсем оборзел, козёл?! — взвился главврач, яростно сбрасывая его руку с плеча. — Ты за это очень дорого заплатишь, Ричер!

— Кто-то может пояснить суть происходящего? — мне не хотелось тратить своё время, и я бросил взгляд на Кастера. Тот в ответ положил на стол старенький кольт. Так, а это уже интересно.

— В больнице? — укоризнено взглянул на Ризерса. — В тюремной да и ещё в психиатрической?!

— Вы ни хрена не знаете о здешних бунтах, — рыкнул в ответ главврач.

— Вы ответили отрицательно, когда вам задавался вопрос о содержании здесь оружия, — я грозно смотрел на него. — Вы солгали!

— Конечно, это же статья и под зад лицензию.

— Где вы были в ночь убийства доктора Робертс?

— Я уже отвечал вам тогда.

— Тогда вы и про оружие уже ответили, — буравил его взглядом.

— В кабинете! Спал! — рявкнул он и бросил ненавидящий взгляд на санитара, тот сверлил его ответным, прикрыв рот ладонью.

Я, осторожно обернув пистолет рукавом, поднял и осмотрел. Оружие, из которого убили Робертс, в деле и все экспертизы подтвердили соответствие. Револьвер, по сути не имеет для нас смысла, но сам момент лжи главврача и запрещённое хранение, требовали уцепиться за крючок.

— Вынужден задержать вас, — наручники звякнули в моих руках, и я принялся зачитывать его права.

Льюис же продолжал буравить санитара взглядом, как и тот его. Затем поднялся и нервно усмехнулся:

— Это просто идиотизм, — вышел изо стола и послушно протянул мне руки. Браслеты щелкнули на его запястьях. — На хрена, мне убивать Эмму? Мне! Где мотив-то?!

— Спокойно, разберёмся, — повёл его за собой и снова поймал взор того санитара, который ехидно помахал главврачу ручкой.

Выйдя в коридор, был приостановлен Майерсом.

— Детектив, мне тоже нужно с вами поговорить. Речь о Джилл.

Ясно — защитник.

— Я жду вас в машине, — бросил устало.

Глаза другого санитара, что вышел следом, удивлённо уставились на Кастера, но мне это уже было неинтересно. У меня на руках набор отпечатков пальцев, женское пальто и ещё один пистолет, смущающий меня на начале.

Всю дорогу Льюис понуро молчал, а Майерс поглядывал на него в зеркало заднего вида. С Кастером мне довелось говорить только через час в моём кабинете.

— Думаю, в этот раз вы будете более сговорчивей, заметьте, вы сами изъявили желание говорить, — сказал я, облокачиваясь на столешницу своего стола. Поза же Майерса свидетельствовала о некоторой нерешительности и задумчивости. — Речь о Джилл, — нетерпеливо подначил его.

— Вы говорили с ней, — опять слышу не то, что жду. — Как следователь, что вы можете сказать о ней?

Запнулся. Вот это номер! Меня допрашивают в моём же кабинете.

— Кажется, тут должен задавать вопросы я, а не вы? — усмехнулся.