Увернуться от камня очень трудно, а уж от палки в небольшом закутке и подавно. Я попытался вжаться в стену, но тяжелая и длинная дубина зацепила мою ногу, ударив со всей силы в бедро.

Упав на одно колено, я уже не успевал подняться. Толстяк, подлетевший следом, от души врезал мне сапогом в область живота, и мне не оставалось ничего другого, кроме как, согнувшись пополам, рухнуть на землю.

«И что теперь делать? — вялая мысль появилась и тут же сменилась другой: — Нет, вопрос задан неправильно. Зачем я это делаю?»

Она мне никто. Очередная бродяжка, которых во всем мире пруд пруди. В одном лишь Тресте их можно встретить толпы на каждом углу и каждой улице. Видимо, родители умерли или бросили её, что было вполне обычным явлением в этом жестоком мире.

Мой разум холодно заявлял, что дальше так продолжаться не может, и я понапрасну стараюсь помочь каждому. Однажды, говорит, тебе очень не повезет. Текущая ситуация — яркий тому пример, но…

Мой характер и неоправданное чувство справедливости твердили об обратном и снова завели меня в переделку. Если бы я прошел мимо, то потерял бы самого себя, став серой трусливой крысой, как многие здесь, и душе моей осталось только гнить в этом и без того разлагающемся мире. Даже на войне, где это считалось невероятно сложно, я старался оставаться человеком.

Параллельно с этими размышлениями я думал о том, что девочка просто дьявольски живучая. Мне хватило одного удара, чтобы упасть на землю, а каково же пришлось ей? Она точно ещё жива?

Я рефлекторно выбросил камни из рук и схватился за живот. Зря. Так как следующий удар пришелся мне прямо в голову. Не знаю, как моя черепушка не отвалилась. Потому что тяжелый пинок ногой с размаху вполне мог с ней это сделать.

Я лежал в грязи торгового переулка, и мне не оставалось ничего другого, как прикрываться и думать. Нет, не о том, как остаться живым, а о девочке, которую вряд ли оставят в стороне, после того как разберутся со мной. Если меня здесь даже не убьют, а покалечат так, что я встать не смогу, то кто же тогда поможет этому сильному, но никому не нужному ребенку?

Однако тучи надо мной сгущались, и уже вся четвёрка околачивала меня ногами и руками. В переулке было катастрофически мало места, и били лишь трое, четвертый же принес факел, освещая переулок и жадно выглядывая из-за спин своих товарищей, норовя тоже ткнуть меня стопой. Я уже не пытался вырваться, а также, как и та малышка, по возможности ждал, когда они устанут и просто уйдут.

— Ну чё, кусок дерьма? Где твоя храбрость-то? Оно тебе надо было?

— Ну-ка, братцы, погодь. Надо глянуть, что у него есть в карманах.

Тот, что был с факелом, наклонился поближе и начал рыться по моим карманам. Я уже не мог толком шевелиться, когда мое тело неожиданно выгнуло дугой и пронзило острой болью.

В переулке на мгновение стало темно, а потом факел снова заиграл светом. Тот, кто обыскивал мое имущество, не успел отреагировать на то, что произошло дальше. Моя рука против воли резко потянулась к мужику и, схватив за щиколотку, с силой рванула на себя.

Детина, не ожидавший такого, собственно говоря, как и я сам, рухнул на спину. От такого неожиданного поворота остальные, застыв на несколько секунд, уставились на захрипевшего товарища. При таком падении дух выбивает моментально, а если ещё и головой приложило, то точно встанешь нескоро. Факел полетел на землю, упав возле стены и заставив тени плясать немыслимые танцы.

Тем временем мое тело, чудом, не иначе, вскочило на ноги и встало в незнакомую стойку. Боль, что я испытывал, будто исчезла по мановению руки. Я стоял левым боком вперед, вполоборота к противнику. Правая рука была расположена ближе к корпусу, а левая вытянута, будто готовая встретить любого, кто появится в зоне досягаемости. Эта стойка давала возможность прикрывать правой ладонью голову, а предплечьем корпус.

В то же время из этого положения я чувствовал, что могу использовать правую руку, выбрасывая в мощных и быстрых ударах. Мой вес был равномерно распределен на обеих слегка согнутых ногах, что позволяло легко двигаться в любую сторону для атакующих и защитных действий.

Необычные и загадочные ощущения. Даже не понимая происходящего, я всё же ощущал преимущества стойки и грамотно оценивал баланс и силы своей позиции. Но помимо этих невероятных чувств в голове творился какой-то кавардак, и параллельно моим мыслям будто проскакивали чужие. Я слышал их не целиком, а лишь отголосками, но то, что мог разобрать, вселяло иррациональный страх. Будто смотрел в бездну. Ту самую, в которую советуют долго не смотреть.

«Убить их… сна… ла сло… ть рук… тела, а п… казнить… Кто посмел… Я… несущий смерть, я…»

Жажда крови буквально захлестывала мой разум. Убийственное намерение, исходящее от меня, почти имело материальный вес, накрывая переулок и давя на каждого. Тот, кто сейчас управлял моим телом, испытывал непреодолимое желание уничтожить обидчиков.

Казалось бы, надо удивляться тому, что не могу двигаться как хочу, но после пережитого я смотрел на все иначе. Что бы это ни было оно спасло меня в довольно паршивой ситуации, так что я просто оставил попытки вернуть себе управление телом.

Теперь, когда я был на ногах, остальные отодвинулись, понимая, что по неизвестной причине ситуация вырывается из-под их контроля.

— Ишь вскочил, щас замертво ляжешь! — прохрипел худощавый бандит.

Я попытался что-то ответить, но из моего рта донесся тот самый голос, что ранее звучал параллельно моим мыслям:

— Ничтожества!! — Я даже представить не мог, что мои голосовые связки могут воспроизводить такую речь. Это был рокочущий и очень жуткий бас, который заставлял целую толпу мурашек пробегать, по моему же собственному телу!

— Ч-чеготь? Это счас что такое было-то? ― Сделав пару неуверенных шагов назад, спросил жирдяй, хотя вопрос был задан скорее самому себе, чем остальным.

Прохожие, шедшие до этого мимо, в удивлении останавливались, будто чувствуя, что сейчас произойдёт что-то интересное. Кто бы сомневался. Такой люд привычный и охотливый до всего, что способно украсить их никчемную жизнь. Тут день без драк, как день без выпивки, а это, почитай, невозможно.

Моё тело же в это время начало движение в сторону противника. Едва заметные шаги ногами, выглядели сродни телепортации на небольшие расстояния, казалось, подобное просто невозможно. Тело размылось, став миражом, и будто вошло в ритм, начав безумную пляску.

— Что это было?!

— Он словно исчез!

Видевшие это со стороны люди в шоке смотрели на то, что творилось перед их глазами. Это было похоже на высококлассное боевое искусство, о котором ходило много слухов. И пусть в этом мире существовало достаточно мастеров, всё же было невозможно представить, что кто-то из них находится в столь отдаленном захолустье, на окраине империи.

В то же время я и сам не заметил, как оказался возле тучного пьянчуги. Подойдя к нему почти вплотную мое тело, слегка наклонившись, нанесло быстрый удар правым локтем с разворота в голову и сразу же, чуть развернувшись, левым локтем снизу пробило ему в подбородок.

Но это было только началом. Серия ударов была настолько быстра даже для моего взгляда, что со стороны выглядела, как и то непонятное движение ног, невозможной. Тот, кто совсем недавно пинал меня, не успел даже упасть от удара в челюсть, как мои руки, прихватив его за плечо, позволили левым ударом колена добить и без того уже обмякшее тело.

Безмолвная сцена. Прошло несколько секунд, а враг даже не успел вскрикнуть, выбыв из боя.

Будучи лишь наблюдателем, не чувствуя силу удара и не воспринимая скорость боя, я всё же мог понять, что тот, кто вселился в меня, является удивительным бойцом. Это было слегка пугающе, но тем не менее довольно любопытно.

Двое оставшихся бандитов стояли, не зная, что делать дальше, и переглядывались меж собой, словно потеряв былую уверенность. Но тот, кто управлял мной, помог им определиться с выбором, и ближайший стал новой мишенью.