Кислота зашипела, въедаясь в металл. Кондитер нервно сглотнул, но счёл за лучшее пока не выяснять, почему Момсы разгуливают по его дому с подобными предметами. Вначале следовало понять, что произошло с Ивером.

После двух-трёх сильных толчков дверь распахнулась, и Карэле стремительно шагнул внутрь. Кровать казалась пустой, но вмятины на покрывале повторяли контуры человеческого тела. Карэле поспешно склонился над подушкой, придавленной невидимой головой, и после короткой паузы, во время которой у него оборвалось сердце, ощутил на щеке слабое прикосновение дыхания.

— Слава богам! — сказал он, выпрямляясь. — Ивер, твоё тело живо. Ты не умер и можешь в него вернуться.

— А как это сделать? — спросил тот, несмело приближаясь к телу. — Вот это да, как я странно выгляжу со стороны!

— Т-там же никого нет! — несмело возразил от двери младший Момс, но Карэле не стал ему ничего объяснять.

— Попробуй просто лечь и оказаться внутри, — посоветовал он.

Ивер, поколебавшись, уселся на кровать и откинулся на подушку. Что-то, наплывая снизу, стёрло его призрачные очертания, оставив только несколько фрагментов: кисть руки, макушку с растрёпанными волосами, неловко повёрнутую, словно бы отдельно лежащую ногу… Выглядело это настолько странно и пугающе, что Карэле вздрогнул, только через секунду поняв, что видимый призрак просто скрылся внутри невидимого тела.

— Ты можешь пошевелиться? — спросил он.

Над постелью взлетела призрачная рука, которой раньше не было видно, а вслед за ней появилось и всё остальное.

— Могу, — мрачно констатировал Ивер. — А вот тело не может. Ну и жутко же в нём!

— Не спеши, — покачал головой Карэле. — Давай попробуем ещё раз.

Он заставил Ивера улечься обратно и осторожно взял его за руку, отыскав её на ощупь.

— Чувствуешь что-нибудь?

— Ничего, — отозвался тот.

Карэле потряс лежащее тело — сначала осторожно, потом с силой. Костяшками пальцев легонько ударил по грудной кости, отозвавшейся гулким звуком — ещё и ещё, парными, как стук сердца, ударами.

— Бесполезно, — призрак Ивера выскользнул из тела и опустился на край кровати рядом с Карэле. — Я понятия не имею, как туда возвращаться.

— Что ты делал перед тем, как это всё случилось? Что это ещё за шаги вниз? — спросила Алли. Она уже некоторое время стояла у порога, не решаясь вмешиваться, но оттеснив в сторону младшего Момса, который загораживал ей обзор.

— Пытался стать видимым по методу призраков, — с коротким невесёлым смешком пояснил Ивер. — Как видите, получилось.

Невидимость призраков… Невидимость домовых духов… А ещё… Карэле замер, боясь спугнуть какое-то воспоминание, всплывавшее из темноты памяти. И вдруг оно сверкнуло яркой, беззвучной вспышкой, на фоне которой знакомый голос шепнул: «Просто решил не распугивать твоих клиентов и стал невидимым…»

Не тратя времени на объяснения, Карэле вскочил и распахнул окно. В комнату ворвался запах и шум осеннего дождя, и кондитер увидел внизу серебристую мостовую и оранжевые огоньки тыкв в окнах, а вверху — плотные, тусклые тучи. Но уже через мгновение порыв ветра растрепал его волосы, швырнув мокрые пряди прямо в лицо.

— Ланс! — закричал Карэле, зажмурившись и запрокинув голову к небу. Крик отозвался коротким эхом, словно отразился от низких туч. Карэле кое-как убрал с лица растрёпанные волосы и открыл глаза, но тут же отпрянул от неожиданности. Прямо в лицо ему летело что-то белое — вначале он принял это за снег, затем понял, что сверху падают перья.

Одно из них успело зацепиться за ресницы. Кондитер, отступив на шаг от окна, стёр перо ладонью и только в эту секундную паузу позволил себе испугаться, что ничего не получится. Теперь было можно — всё уже получилось.

— У меня аж уши заложило, — проворчал Ланс, спрыгивая с подоконника, на котором он неведомо как появился. — Что стряслось?

Карэле смог только кивнуть на Ивера, сидящего на краю кровати с удивлённым видом, но Ланс, увидев его, и сам уже всё понял.

— Вставай-ка, парень! — скомандовал он и, едва только Ивер поднялся, толкнул его раскрытой ладонью, направляя в сторону невидимого тела.

Но ладонь прошла сквозь призрака. Ланс удивлённо моргнул и толкнул Ивера ещё раз — опять бесполезно.

— Я не могу до него дотронуться, — констатировал Ланс, отступая назад.

— Но ведь так и должно быть? — Карэле всё ещё не понимал, в чём дело. — Я тоже не могу дотронуться до призраков…

— С призраками у меня как раз проблем не бывает, — хмыкнул Ланс, критически оглядывая Ивера. — А тут что-то другое. Как будто он немножко не здесь. Или, вернее, не сейчас. Как будто он опережает нас на долю секунды. Знаешь что? Похоже, парень слегка выпал из нашего времени. Теперь мы хоть и видим друг друга, а дотронуться не можем. Потому он и не способен вернуться в своё тело — просто не получается его нагнать.

— И что теперь делать? — испуганно спросил Ивер.

— Не знаю, — честно ответил Ланс.

— Я знаю, — Карэле нервно прикусил губу. — Или думаю, что знаю… Не уходи, ладно? Я быстро.

Он шагнул за дверь, аккуратно отодвинув в сторону Алли, и сбежал вниз по лестнице. Тёмный пролёт, слабый свет лампы, падающий из гостиной, снова темнота, сквозняк из открытой двери кондитерской, короткая лестница вниз, в подвал… Карэле стукнул в дверь и распахнул её, не дожидаясь ответа. Ронима, впрочем, в подвале не было — видимо, он вышел на шум.

Карэле остановился перед самой большой печью, восстанавливая дыхание, и аккуратно открыл дверцу. Саламандра, дремавшая на угольях, подскочила от неожиданности, распрямила хвостик, став в два раза длиннее, и снова закатала его в тугую спираль, шмыгнув вверх, в дымоход. Пальцы кондитера скользнули под левый рукав рубашки, но он тут же вспомнил, что кинжал остался в спальне. Карэле нетерпеливо полоснул по пальцу левой руки бритвенно-острым ногтем правой, оставив глубокий порез, и протянул руку так, чтобы кровь падала на угли.

— Шани! — негромко позвал он. — Шани Кронис!

Некоторое время ничего не происходило, только капли крови шипели на горячих углях. Затем вверх взметнулось облако дыма, и пока Карэле кашлял, протирая глаза, из печи шагнул тёмный силуэт, почти чёрный на фоне багровых углей.

— Это полное безумие, — меланхолично произнес Кронис, наклоняясь и заглядывая в дымоход. — Ты каждый год ходишь ко мне за йольским огнём, рискуя нарваться на моего пса или ворона, в то время, как у тебя самого в печи живёт саламандра. Извини, Карэле, но это довольно глупо. Лучшего огня тебе уже не отыскать.

— Она недавно завелась, — пояснил кондитер, зализывая пораненный палец. — Спасибо, что пришёл. Кроме тебя, тут никто не поможет…

Пока Кронис, не спеша и заметно прихрамывая, поднимался по лестнице, Карэле успел вкратце ввести его в курс дела.

— А что за суета внизу? — поинтересовался часовщик, входя в комнату Ивера. — И что тут делает этот молодой человек?

Он кивнул на Момса-младшего, который так и не спустился вниз, увлечённый непонятными, но захватывающими событиями этой ночи.

— Я пока сам толком не понял, — признался Карэле. — Не до него было. Потом всё тебе расскажу, обещаю.

— Что ж, принимаю, — холодные глаза Крониса остановились на Карэле. — Ты призвал меня — этот долг ты отдашь рассказами. Но не теми, что обычно. Ты сам знаешь, о чём не рассказываешь никому. Вернее, не о «чём», а о «когда».

Карэле выдержал взгляд часовщика, хотя вдоль его позвоночника пробежала холодная волна, а внутри шевельнулся бетонный ком. Конечно, он знал.

— Пусть так, — спокойно ответил он. — Так ты поможешь?

Кронис отвернулся от кондитера и обвёл взглядом комнату. Ивер пробормотал приветствие, а Ланс, уже увидевший, кто стоит перед ним, почтительно поклонился. Часовщик ответил сдержанным кивком.

— Здесь действительно два времени, — произнес он. — Настоящее время и одна-единственная нить ненастоящего. Мальчик ушёл в будущее. Совсем недалеко, и всё-таки равновесие нарушено.