Войдя в квартиру, мужчина направился прямиком в зал. Распахнул створки бара, бутылка дорогого коньяка приятно легла в ладонь. Вскоре наступило расслабление, и подобревший Вазирыч потопал на кухню. Великан–холодильник услужливо представил взору хозяина богатое содержимое. Вазирыч выудил из его недр кусок слабосолёной сёмги и банку маринованных огурцов. Предусмотрительно прихваченная бутылка коньяка опустела ещё на два пальца. Всё, сегодня пить достаточно, ведь завтра на работу. А вот закусить как следует – не мешает…

Подкрепившись, Вазирыч заглянул в комнату сына. Младшего сына, Фарида. Старший – Амир – уже третий год как обосновался в Тюмени, поступив в нефтегазовый университет. А Фарид – десятиклассник. Тоже скоро покинет отеческий кров.

Сын был дома. Лежал на кровати, в руках – книга.

– Ты чего не выходишь, не встречаешь?.. – добродушно улыбнулся отец.

– Пап, я очень занят. Много задают на дом. Вкалываю, отвлекаться возможности нет. Извини.

– Ладно–ладно, учись, – Вазирыч аккуратно прикрыл дверь, но тут же распахнул снова: «А мамы что, до сих пор нет дома?.. Уже почти восемь».

– Ещё не вернулась с работы. И не звонила… А правда, где она может быть?.. – в голосе сына зазвучало беспокойство.

– Сейчас попытаюсь узнать, – Вазирыч вышел в зал, взял мобильник. Сотовый жены не отвечал. Позвонил знакомым, у которых она могла быть. Не заходила.

Вошёл сын, вопросительно посмотрел на отца.

– Пап, ну как, нашлась?..

– Нет, сынок… Ну что ж, давай подождём, может, у неё с телефоном непорядок; а она уже на подходе к дому…

Через полтора часа сын подошёл с тем же вопросом.

– Странно, – брови Вазирыча поползли вверх. – Мама никогда вот так, без предупреждения, не задерживалась. И не отлучалась надолго. Как бы с ней чего нехорошего не случилось…

– Сплюнь, пап, – укоризненно посмотрел на отца Фарид.

– Вот что. Сейчас вызову оперативную машину, сгоняю на дачу, может, мама решила там заночевать, а позвонить и предупредить по каким–либо причинам не получается…

Вазирыч позвонил на работу и договорился насчёт транспорта…

Через полчаса вернулся.

– Нет её на даче, – ответил на немой вопрос сына. – Всё, придётся звонить Азиеву. Пусть будет в курсе, может, уже сегодня примет какие–то меры.

Рахим Рафикович Азиев – полковник милиции, начальник местного УВД и с детских лет близкий друг Вазирыча. В одном дворе жили, были одноклассниками.

– Рахим, добрый вечер!.. – голос подвёл Вазирыча, он прокашлялся. – Как поживаешь дружище?.. Ну, рад, рад… Ты извини, что поздно беспокою, но у меня проблема. Татьяны до сих пор нет дома, с работы не возвращалась. Неспокойно на сердце: не в её это стиле – загуливать… Мобильник не отвечает, даже не знаю, что думать… Ну что ж, уже кое–что, будем надеяться, это принесёт плоды. Спасибо, Рахим!.. И извини – ещё раз…

Сын ждал, что скажет отец.

Вазирыч наморщил лоб:

– В общем, Рахим Рафикович обещал распорядиться насчёт усиленного патрулирования. Это всё, что он пока может…

Фарид опустил голову, молча повернулся и удалился в свою комнату.

Утро не принесло ясности. Татьяна так и не пришла домой.

«Придётся побеспокоить Рахима, – размышлял Вазирыч. – Пусть предпримет что–нибудь ещё …»

Он не представлял, что именно может сделать Азиев, но был уверен: у милиции масса способов толково организовать поиски. Тем более что просит не кто–нибудь, а солидный человек, имеющий в городе значительный вес. Да и город –  не областной, всего лишь районный центр: что стоит обыскать все его закоулки?.. Раз плюнуть! К вечеру должен быть результат, точно!..

Сногсшибательная новость быстро разнеслась по предприятию: к обеду во всех цехах и отделах знали: пропала жена заместителя директора.

– Сбежала, наверное, от мужа, – предположил Потехин, глядя на пустующий стол. – Невмоготу стала жизнь собачья. Кому ж охота лаяться постоянно?..

– То–то её вчера на работе не было. С утра в бега ударилась, – поддержал Тихоходов. – Небось с хахалем…

– Да нет, Татьяна Васильевна не такая, – возразила Зоя. – Куда ж она от ребёнка побежит, разве оставит?.. Нет, это ты зря, Ванечка, не выдумывай.

– Согласен с Зоей, – решительно опустил кулак на столешницу Ерохин. – Что–то с нашей Таней приключилось недоброе. Такая, как она, не сбежит и на сторону не пойдёт, пока законный муж имеется.

– Да что мы знаем друг о друге конкретного?.. – вскинулся Потехин. – Сидим за соседними столами, балагурим целыми днями, но ведь души–то друг перед другом наизнанку не выворачиваем!.. А почему?.. Может, опасаемся, что другой увидит там что–то такое, от чего мы его уважение потеряем?.. Или ещё хуже – насмехаться начнёт. Нам это надо?.. А вообще – зачем их раскрывать–то?.. Кому оно нужно, содержимое душ наших?.. Каждый должен жить своей жизнью, а не совать нос в чужие судьбы.

– А я не согласна с тобой, Ваня!.. –  возмутилась Зоя, лицо раскраснелось, пошло пятнами. – Уж не знаю, кто для тебя мы, а лично мне вы все как родные. И ты, и Петечка, и Вася, и Серёжа. И Танечка…– Зоя погрустнела: «Ох, нехорошее у меня предчувствие…»

– Да погоди ты, Зой, не торопи свои предчувствия, – одёрнул женщину Сергей. – Уверен: всё будет нормально. Не надо гадать на кофейной гуще. Скоро всё само выяснится, а мы тут переживаем понапрасну…

– Да как же их удержать–то, предчувствия, – Зоя развернула массивную грудь в сторону Тимофеева, и он машинально отстранился, хотя и находился на вполне безопасном расстоянии. – Они сами появляются, не спросясь… – шумно вздохнула: «Дай–то бог, чтоб с Танюшей всё было хорошо. И всё–таки… предчувствие у меня скверное…

Последние слова прозвучали очень тихо, но будто лёгкий ветерок пронёс их по кабинету, они грустно пошелестели, мягко коснувшись слуха присутствующих, и выпорхнули в распахнутое окно…

Майор Петров, невысокий, подвижный черноглазый брюнет, с долговязым блондином–помощником, старшим лейтенантом Митрофановым,  прибыли для проведения опроса членов садово–огородного товарищества, предварительно известив их через председателя и объявив тему собрания: исчезновение Татьяны Адашевой. Народу пришло немного – чего время зря терять, если не видел и не слышал ничего подозрительного?.. Оно и хорошо – чем меньше любопытных, тем лучше. Однако для очистки совести милиционеры решили подождать: может, явится кто–то ещё, и именно этот опоздавший преподнесёт следствию пусть скромный, но подарок.

Собрания членов товарищества обычно проходили на участке председателя, а случись в это время дождь, народ либо перемещался в председательский дом – это если явившимся хватало в нём места, либо разбегался по своим дачам. В ожидании начала действа Петров скучал, провожая романтическим взглядом плывущие по небу роскошные облака, Митрофанов безжалостно сверлил присутствующих колючими стального цвета глазюками, поводя длинным крючковатым носом и блестя на солнце глубокими залысинами. Его голова с впалыми щеками, не слишком изысканно украшающая длинную худую шею с некрасиво торчащим кадыком, напоминала голову орла, да и весь он, взирающий с высоты своего роста, походил на стервятника, хладнокровно и безжалостно высматривающего жертву…

Милиционеров ждала удача. Маленькая, но всё–таки. Один из явившихся на собрание, пенсионер, хозяин дачи, расположенной недалеко от дороги на промышленную зону, сказал, что утром интересующего сыщиков дня, между шестью и семью часами, подойдя к своему домику и уже открыв калитку, он оглянулся и увидел на обочине шоссе, прямо напротив его ответвления в сторону дач, темноволосую женщину в вишнёвом платье. Она неторопливо шла в сторону завода. В летнее время некоторые работники, случается, отдают предпочтение пешему способу перемещения: приятно прогуляться поутру, для здоровья полезно, а путь недалёк – всего–то минут сорок от города. Рядом с автомобильной дорогой – тротуар, местность облагорожена зелёными насаждениями, – неплохое место для прогулок.