Тимофеев делал вид, что не замечал страданий практикантки. Какое ему дело, в конце концов?.. Разве он имеет к ним какое–то отношение?.. Ни малейшего!.. Между тем Сергей время от времени с удовольствием вспоминал события прошедшей субботы.

Подъехал на своей красавице–«Тойоте» к Ирочкиному дому. Девушка, радостная от предвкушения приятного времяпровождения, выбежала из подъезда, устроилась рядом.

– Здравствуй, солнце!.. – улыбнулся Сергей.

– Привет!.. – Ира засияла ещё ярче.

– В путь?..

– В путь!..

Время в дороге пролетело незаметно. Возбуждённая необычным событием в её жизни, Ирочка болтала без умолку. Сергей радовался удачному знакомству: ему не приходилось изобретать, разговором на какую тему можно увлечь особу, – оставалось только кивать, смеяться или отвечать односложно. Впрочем, никаких затруднений по части изобретательности в беседах у Сергея не возникало никогда: язык подвешен как надо…

На даче всё происходило по уже обкатанному сценарию: приготовление шашлыка, немного хорошего вина за милой беседой, праздничный обед в честь королевы бала. Девушка была счастлива. Позже, когда Сергей начал довольно настойчиво приставать, её счастье изрядно померкло, а потом и вовсе исчезло, улетело в неизвестном направлении.

– Сергей!.. Прошу тебя, не надо!.. – просила Ирочка. – Я не готова к этому. Меня интересует исключительно дружеское общение, без секса. Пожалуйста!..

Но приятный собеседник был неумолим. Деточка! Какая дружба между мужиком и бабой! А ну, скидай майку и джинсы!.. И то, что под ними – тоже!.. Ишь, нашла мальчика в игрушки играть!..

Девочка сопротивлялась. Но не так чтобы очень. Быстро поняла: не справиться ей с таким бугаём. А кричать, звать на помощь бессмысленно – никто не услышит. И потом, ведь недолго ей рот ладонью прикрыть, а так уже совсем не интересно. Ирочке, конечно, Сергею–то какая разница?..

После случившегося девушка истерик не устраивала. Но и не разговаривала, лишь попросила отвезти домой, и молчок. Фу ты ну ты! Вот тоже – цаца!.. Отвёз, конечно. А взамен привёз из города свою старинную зазнобу. Эта никогда не отказывала, всегда была готова – как пионер!.. Если не развлекалась с кем–нибудь другим, разумеется…

Ирочка вернулась в кабинет, начала собирать вещи.

– Ты что, покидаешь нас?.. – удивилась Зоя. – Ведь твоя практика через три недели заканчивается!..

– Буду работать в другой группе, – не оборачиваясь, холодно ответила девушка.

– А чего так?.. – поинтересовалась Ивочкина. – У нас что, не понравилось?..

Ира промолчала, схватила сумку и гордо удалилась.

Тимофеев усмехнулся.

«Хороша киска!.. Целкой оказалась. Надо же, давно судьба не подбрасывала таких подарков!..»

– Что с девчонкой случилось?.. – сокрушённо вздохнула Зоя. – Такая отзывчивая была. Неужели обидел кто?..

Сама не зная почему, она вдруг посмотрела на Сергея, сосредоточенно уткнувшегося в бумаги.

Влетела Быстроногова, затараторила:

– Так, ребята! Читали уже в почте?.. Про ребёнка Светланы Ивановой из планово–экономического? У сына лейкемия. Девять лет мальчишке, ужас!..

Вся группа дружно покачала головами. За исключением Ерохина. Он побарабанил пальцами по столу.

– Сдаём деньги на лечение в Израиле. Там лучше лечат. Схема такая, – продолжала Верочка. – Каждый пишет заявление в бухгалтерию. Вот образец. Потом можно передать через меня, можно отнести лично.

– По сколько сдаём?.. – спросил Ерохин.

– Как обычно. Кто сколько может, кому сколько не жалко.

– А соседи по сколько скидываются?..

– По–разному. От ста до трёхсот. Начальник – тысячу.

– Ну, у начальника зарплата большая, – понимающе закивал Ерохин.

Верочка ушла, все начали писать заявление.

– Кто написал, давайте мне, я отнесу в бухгалтерию!.. – вызвался Пётр. – Ноги разомну.

Тимофеев, Потехин и Ивочкина протянули листки. Тихоходов над своим всё ещё пыхтел.

Ерохин ждать не стал – знал, что Вася может протянуть до обеда, а то и после него продолжить. Собрал готовые заявления, выскочил в коридор. Так, интересно. Ивочкина – двести, Потехин – сто. Тимофеев… две тысячи!.. Офигел мужик! Деньги лишние, что ли?.. А может, он с этой Ивановой… того?.. Как пить дать!.. Вот кобель – ну ни одной симпатичной мордахи не пропустит. Ерохин представил аппетитную фигуру Светланы, завистливо вздохнул. Не Свете позавидовал – Тимофееву!.. Так, а этот листок – в карман. Надо где–нибудь в урну бросить…

В феврале по заводу разнеслась новость: директор уезжает в Москву – пригласили работать в очень крупную коммерческую структуру, осваивать новое направление. Уезжает не один, собирает команду надёжных, проверенных людей. Вазирыч воспрял духом. Вот он, способ одним махом покончить с житейскими неурядицами!.. Уговорит директора взять его с собой, переберётся в столицу – и нет косых взглядов, длинных языков!.. И Фариду будет полегче доучиваться последний год в школе, подготовиться к поступлению в университет. Глядишь, и сотрутся в памяти неприятности, связанные со смертью матери. Ну, если не полностью, то хотя бы частично – уже хорошо…

Разговор с директором состоялся. Упросил Вазирыч. Чуть слезу не пустил: так мол и так, жизнь в городке этом для него хуже смерти!.. Одолели сплетни да взгляды косые. Даже сосед по даче – татарин, как и Вазирыч, с которым знакомы лет десять, не меньше, и тот разговаривать перестал – кроме приветствия (и то – скупое, приличия ради), слова от него не дождешься. И хоть поначалу не собирался директор брать зама с собой, не устоял – пожалел.

Фарид переезду, похоже, не очень обрадовался – впрочем, как на его лице прочитать чувства, если оно за последние месяцы превратилось в непроницаемую маску?.. В ответ на сообщение о начале сборов сын бросил безразличное «ладно» и удалился в свою комнату. Беда с парнем, что делать – непонятно. За неделю лишь десяток слов отцу скажет, и те, в основном, – «да», «нет»… Может, всё–таки побеседовать с ним, объясниться?.. Нет, пожалуй, не стоит, как бы этим не навредить ещё больше. Лучше подождать… Как бы то ни было, Вазирыч заметно повеселел и с лёгким сердцем упаковывал чемоданы, дав в газету объявления о продаже дачи, гаража и автомашины.

А на заводе поднялась новая волна пересудов: Вазирыч сматывает удочки. Невмоготу стало в той квартире, где некогда проживала замученная злодеем несчастная женщина, и где, вполне возможно, появляется её неотмщённый дух. Наверное, Вазирыч решил, что на другом месте, вдали отсюда, сумеет построить счастье. О, наивный!.. От себя, как и от судьбы, не уйдёшь! Не здесь, так в столице настигнет расплата. И никто не поможет: ни глава МВД, ни сам Президент России не в состоянии прикрыть от карающего перста Божьего!.. Ишь какой ушлый! Ему – наслаждаться столичной жизнью, а костям жены – гнить на погосте? Нет, шалишь, брат!..

Отношение Фарида к отцу на новом месте не изменилось. Нисколько. Впервые попав в московскую квартиру, сын обошёл комнаты, со вкусом обставленные красивой дорогой мебелью, заглянул на кухню, в совмещённый санузел, блистающий ослепительной белизной. Не промолвив ни слова, удалился в отведённую ему комнату, аккуратно прикрыл дверь.

«Хоть бы слово доброе сказал, – обиженно думал Вазирыч. – Ведь как старался для него!.. Телевизор, DVD–плеер, навороченный компьютер… Неужели так и не оттает парень?..»

Работа в столичной коммерческой фирме Вазирычу понравилась. Мало того, что новая деятельность полностью захватила его, заставила направить мысли и чувства в созидательное русло, – он  почувствовал себя рангом выше, вырос в собственных глазах. Старые проблемы потеряли былую власть, душевные раны быстро зарастали. О спиртном Вазирыч вспоминал только во время крупных праздников. Познакомился с интересной женщиной, на десять лет моложе его, москвичкой, стал частенько проводить у неё вечера, иногда оставался на ночь. Жизнь стремительно налаживалась. Продолжали беспокоить только взаимоотношения с Фаридом, но и эти переживания были не в силах противостоять бурному натиску положительных перемен.