– Вы очень верно подметили эту существенную деталь, Олег Георгич. Со всей очевидностью можно предположить, что кто-то из их людей должен был находиться у нас в ЦУПе или в штабе НАСА в Хьюстоне. Для того чтобы координировать все действия и сообщить точное время отстыковки, необходимо было посекундно контролировать весь полёт. Потом зафиксировать изменение орбиты спуска, а если бы этого не произошло, возможно, дать сигнал к повторной атаке, и если бы она оказалась успешной, сообщить скорректированные координаты места приземления аппарата. Другими словами, враг должен был отслеживать весь полёт экипажа и процесс спуска аппарата с самого начала до последней, заключительной его фазы.

– Игорь Михалыч, если враг, как вы говорите, находился среди нас или под боком у американцев, – вмешался в разговор Егоров, – значит, он должен был предпринимать какие-то действия. Например, покидать зоны контроля для контакта со своими хозяевами. Причём он должен был выходить на связь непосредственно с территории ЦУПа или из штаб-квартиры НАСА, а это связано с большим риском. Тогда страх разоблачения мог заставить его нервничать, совершать ошибки или как минимум изменить привычное для всех поведение?

– Ну, наверное… Вам виднее, я в этом не специалист… – устало проговорил Кедров, расслабленно откинувшись в кресле.

– Игорё-о-ок, ужин давно готов… Вы скоро? – крикнула с крыльца Алла Владимировна, прикрыв ладонью глаза от закатного солнца.

Кедров вяло помахал рукой в её сторону, вид у него был абсолютно усталый.

Томилин поднялся со своего места.

– Ну что ж… Спасибо, Игорь Михалыч, вы нам очень помогли. Отдыхайте, поправляйтесь… Да, а какие у вас планы на ближайшее время? Я спрашиваю на тот случай, если вдруг нам понадобятся ваши консультации.

– С недельку, наверное, ещё побуду здесь… А потом, если всё будет нормально, с вашего позволения, махну с друзьями на Волгу. Мы с молодости там рыбачим, под Астраханью.

– Аллу Владимировну с собой возьмёте?

– Ну а как же! Отдыхаю только с ней…

– Тогда я за вас спокоен. – Улыбнулся Томилин. – Кланяйтесь ей от меня. Нам пора возвращаться в Москву. – Он слегка хлопнул по спине Егорова, подталкивая его к выходу из беседки.

Поискав глазами Холодкова, Томилин заметил, как тот подносит рассаду тёще Кедрова.

– Александр, заводи! – зычно крикнул Томилин Холодкову. Помахав рукой Илье и галантно раскланявшись с тёщей, генерал ускоренным шагом направился к машине.

Холодков поспешно поставил корзину с рассадой возле тёщи и, коротко попрощавшись с ней, засеменил к машине.

Едва запрыгнув в машину и захлопнув дверь, Егоров возбуждённо произнёс:

– Олег Георгич, я теперь понял, в каком направлении надо работать!

– Да? Это хорошо… – В голосе Томилина звучали нотки сдержанного удовлетворения. – Конечно, всё, о чём говорил Кедров, выглядит слишком фантастично, но он прав в одном: других вразумительных версий, объясняющих случившееся, у нас просто нет. Поэтому проверять надо всё, пока исходя из его предположений… – Он обернулся на Егорова с озадаченным выражением лица. – Чёрт его знает… прямо научно-фантастический роман какой-то! А вдруг он недалёк от истины? – Егоров неопределённо пожал плечами. Томилин снова повернулся к лобовому стеклу.

– Насчёт Муртазина и других членов экипажа я сильно сомневаюсь, а вот на тех, кто реально мог внедрить чип в компьютерную систему аппарата, необходимо обратить особое внимание. Я согласен с Кедровым, американцы здесь ни при чём, они не имели свободного доступа к аппарату. Это мог быть только кто-то из своих… А что ты скажешь, Николай?

– Я слабо разбираюсь в том, что он говорил, но выглядело это убедительно, особенно концовка… Теперь по Муртазину… Его брат действительно священнослужитель, учился в Бухаре. Несколько раз бывал в Саудовской Аравии, у него там много друзей. Но Муртазин постоянно живёт в Звёздном городке и с братом виделся достаточно редко. А в последние два года и в период предполётной подготовки они вообще ни разу не встречались. Особой религиозностью сам Муртазин не отличался. Высказываний в поддержку мусульманского радикализма от него тоже никто не слышал. Я проверял… Одним словом, офицер до мозга костей. К тому же, как вы знаете, жена у него русская.

– Ну, знаешь, это не аргумент… Дудаев тоже был блестящим офицером, даже до генерала дослужился… И жена у него, кстати, тоже была русская.

А чем всё закончилось? Я, конечно, не верю, что Равиль может оказаться оборотнем, но вдруг к нему были подходы? Поэтому покопать в этом направлении стоит. К тому же это может помочь выйти на след настоящего иуды. Ведь какая-то сволочь сказала им «да». – Томилин насупился и почему-то покосился на Холодкова, рулившего с таким безразличным видом, как будто его вообще ничего на свете не интересовало.

– Разрешите? – Егоров достал сигарету.

– Ла-адно… кури, раз приспичило…

Егоров закурил, приоткрыл окно.

– Если «крот» действительно окопался у нас, мы его найдём! – Он в азарте ловко подбросил зажигалку и тут же поймал её, крепко зажав в кулаке, словно голову змеи. – Можете не сомневаться, Олег Георгич!

Томилин протяжно вздохнул, устремив взгляд на сумеречный лес.

– Не говори гоп… – Он невесело смотрел на закатное солнце, мелькавшее сквозь деревья. Вдруг неожиданно продолжил, яростно процедив сквозь зубы: – Найди мне его, Егоров! Наизнанку всё выверни, а найди!

Машина выехала из леса. Из-за поворота открылся вид на широкую долину, залитую багровым заревом заката. Над линией горизонта висел красный диск заходящего солнца.

Спокойную гладь океана освещала бледная полная луна. Разрезая надвое лунную дорожку, к авианосцу подошёл катер. В лунном свете у трапа в ожидании высадки на катер стояли девять членов объединённого оперативного штаба. Командир авианосца со старшим помощником пришли лично проводить штабистов. Они пожимали руку каждому сходившему по трапу на катер. Последним к трапу подошёл Смит.

– Желаю удачи! – Командир крепко пожал руку Смиту. – Будем ждать от вас команды «Фас!» И мои орлы не оставят от них даже пепла.

– Спасибо, Мартин, я никогда не сомневался в твоей бульдожьей хватке! – улыбнулся Смит и не по годам шустро сбежал вниз по трапу. Катер плавно отвалил от борта авианосца и, вспенивая лунную дорожку, устремился к горизонту.

Спустившись в каюту, где на узких диванах вдоль борта сидели члены оперативного штаба, Смит, ухватившись за поручень трапа и широко расставив ноги, противодействуя качке, обратился к присутствующим:

– Господа, сейчас мы прибудем на базу. На острове действует строжайший режим. Дежурный по штабу должен всегда знать, кто где находится и чем занимается. Каждый наш шаг за пределами штаба будет контролироваться. Я надеюсь, что вы с пониманием отнесётесь к предпринятым мерам, исходя из создавшейся обстановки и того обстоятельства, что мы представляем разные страны. К тому же это в интересах нашей собственной безопасности. В целях недопущения утечки информации индивидуальные средства связи на острове запрещены. Все контакты с внешним миром мы будем осуществлять через специальный узел связи. Дополнительную информацию о поведении на острове вам доведёт наш коллега и мой второй заместитель полковник Флеминг. Он уже находится на острове и будет встречать нас на причале.

Обращаясь в основном к русским, он закончил:

– Все имеющиеся у вас вопросы, касающиеся пребывания на острове, вы можете задать непосредственно ему.

Часа через два катер подошёл к затерянному в океане небольшому атоллу, поросшему густой растительностью. Описав дугу и сбросив ход, он стал швартоваться к временному понтонному причалу, освещённому двумя фонарями. На причале никого не было видно. Со стороны острова не слышно ни звука. Под звёздным тропическим небом остров ощетинился тёмными силуэтами пальм и кустарников с клиновидными листьями, нависавшими над самой водой. Матросы накинули швартовые концы на кнехты, подтягивая катер к стенке причала. Штабисты по одному сошли по сходням на причал. Внезапно, появившись откуда-то из темноты зарослей, к причалу подошли трое военных в камуфлированной под тропическую растительность, форме. Шедший впереди высокий широкоплечий мужчина на ходу засунул пистолет в кобуру. Двое сопровождавших его солдат в полной боевой выкладке держали автоматы наизготовку. При свете фонарей стало видно, что один из них – огромный негр, а другой – белый, с маскировочным гримом на лице.