– Продолжим урок, – Дэнс вывел Цимбу из нахлынувших на нее раздумий.

Они стояли на узком, ровном участке крыши в полдень, очередным июльским днем. – Ты должна полностью осознавать, что темнота есть всегда и повсюду. Ты – зов, к которому она должна стремиться. Не воспринимай ее как что-то живое или разумное. Это сила, подчиняющаяся вполне определенным правилам. Стихия дала тебе силу, потому что ты и вдыхаешь в нее мотив и смысл. Цель твоего перерождения – использование этой силы для твоих нужд и в конечном счете победы стихии над остальными. Ты – ее хранительница, твоя душа сама теперь отчасти тьма. Вот и приказывай ей! В некоторых писаниях это зовется искусством контроля. Контроль – первое, что обязательно нужно освоить. Без базового контроля силу даже не призвать!

– Только не тужься слишком сильно, а то будет конфуз, – послышался голос Вирка. Обернувшись, Цимба увидела обладателя голоса, а за ним уже росло черное пятно – скоро появится его подружка. Эти двое были парочкой и постоянно обжимались по углам, кроме того, Вирк имел дурную привычку говорить пошлости при всех, даже при Катерине, которой это, похоже, нравилось.

– Как прошел рейд? – спросил Дэнс. Он, как правило, не обращал внимания на стиль общения Вирка, изобиловавший крайне неприятными фразами.

– Примерно как обычно, – сообщила Катерина, уже появившаяся из темноты. Радужки ее глаз были черны, но она сделала своеобразный жест и чернота ее глаз исчезла почти мгновенно. Цимбе приходилось уже видеть этот прием, так хранители прогоняли силу, этот жест не имел названия, но она описала бы его словами «отпустить перышко». Это пока было лучшей ассоциацией с жестом: хранитель будто пытался нежно выпустить перо из ладони, чтобы оно полетело вниз, на пол. Дэнс не уставал напоминать ей, во время их занятий, что держать силу все время нельзя. Удерживание силы походило на бодрствование, говорил он, но если не будешь спать, то и силы не восстановятся.

– Я полагал, они теперь лучше готовы? – Дэнс задумался, почесывая подбородок.

– Это если верить их дурацким плакатам, – Катерина лишь пожала плечами. – Мы были аккуратны и осторожны. Все, что взяли, оставили в четвертом месте, если что. Ночью пойдем заберем. Мы теперь не идем сразу домой, а только до ближайшего места, потом уходим через тьму, так они никогда не поймут маршрут.

– Молодцы, – кивнул Дэнс. – Ночью проще. Но ночью ни рыки, ни магазины не работают. А я не сторонник устраивать взлом без гарантий, что мы что-то получим.

– Но если у них и правда есть кристаллы, может, так безопаснее? Ты не думал, что мы слишком уж открыты? Да и чего темным делать все среди бела дня?

– Я думал, Катерина, раз уж ты об этом спрашиваешь, – ответил Дэнс. – Мудрый развивает свои слабые стороны. Мы всегда можем перейти на ночные рейды. Так у нас есть запасной план. При том, днем на улицах всегда есть толпа, в которой действовать проще, как мне кажется. И даже в худшем случае мы останемся хоть в некотором выигрыше. Представь себе обратную ситуацию: когда тебе придется переходить на дневные рейды с ночных. Все было бы куда сложнее, а так вместе с новыми трудностями мы получим и некоторые преимущества.

– Это при условии, что до того нас не зажарят одним из кристаллов.

– Я видел кристаллы еще три года назад, когда ездил в Осьян, – вспоминал Дэнс. – Но никто не говорил об убийстве хранителей. Насколько мне удалось узнать, это средство обнаруживать хранителей, а не убивать их. То есть, зажаривания, как ты говоришь, скорее всего, не будет.

– Скорее всего? А если они их улучшили?

– Маловероятно. Больше вопросов вызывают причины почему такие кристаллы вообще возможны. Зачем стихиям создавать то, что способно обезвредить хранителей?

– Может, ваша теория про хранителей неправильная? – решилась спросить Цимба.

– Я понимаю, ты отчаянно ищешь способ не принимать всю эту историю о хранителях, – ответил Дэнс. – Ты не хочешь, чтобы мы были будущим реальности, к которой ты привыкла. У обычных людей в ней нет места для нас. Колдовство – так они называют наши силы – для них противоестественно и отвратно им до глубины души!

Его речь всегда казалась Цимбе немного пафосной. Нельзя сказать, что ей это прямо не нравится, но и симпатии такой стиль не вызывал. Он будто каждый раз готовился к выступлению на сцене, в его тоне и эмоциях чувствовался перебор. Если сказать на языке самого Дэнса, то в нем было слишком много света, как для человека, хранящего тьму. Интересно, что бы он ответил, скажи она так?

– Продолжим урок? – по-видимому, он решил, что ей нечего ответить. На самом деле ответить было что, но между вступлением в бессмысленный и долгий спор, и уроком, она выбирала урок. Поспорить можно и позже. Цимба кивнула Дэнсу в ответ.

– Итак, я уже сказал, что контроль – это первый способ управления силой хранителя, – продолжил лекцию Дэнс. – И он обязателен для начинающего. На этом сходятся все мои исследования. Но он не является единственным! Несмотря на сложности перевода и несовпадение терминов, можно понять из древних писаний, что таких способов минимум три. Трудно сказать, что они из себя представляют, но знать это не помешает.

Дэнс обучал ее призыву силы, самой основе основ. Прежде чем использовать так называемую магию, – хотя Дэнс не любил это определение – нужно было научиться наполняться силой до краев. При этом цвет радужки глаз хранителя менялся на черный. У Дэнса была некая теория на этот счет: он утверждал, что глаза – это зеркало души, а раз в душе хранителя поселяется стихия тьмы, то это зеркало показывает его истинную сущность. Черный цвет магической тьмы был совершенно нереальным, темнее любого другого черного, увиденного Цимбой за всю ее жизнь.

Призвав силу, хранитель мог вызывать из ниоткуда лоскутки тьмы, исполняющие его волю. Лоскутки не имели четкой формы, походили на обрывки черной ткани, парящие в воздухе вокруг хранителя. При правильном применении они могли резать, бить, кромсать, дробить и причинять иные повреждения. Дэнс пояснял, что тьма является такой же частью мироздания, как и любая другая стихия, поэтому – хоть это и кажется невероятным – растворена в каждом материальном объекте. Лоскутки забирали эту часть себе, вызывая повреждение объекта.

– Но помни: мудрый учиться использовать силу не только как оружие, – продолжил Дэнс. – Например, некоторые хранители, в теории, способны ощущать силу в других хранителях и даже определять ее количество. Записи древних монашеских орденов запада и юга, найденные мной, описывают древнейший метод оценки силы магов и заклинателей. Тогда речь шла еще не о хранителях, но древние уже задумывались, как оценивать силу одной стихии против иной. Это делается по связи хранителя со стихией, по количеству освоенных им приемов, монахи называют это «подъем», проще говоря…

– Как нам это поможет? – спросила Цимба. От этой теории Дэнса у нее быстро начинала тяжелеть голова. Практика была куда интереснее, особенно если начнет получаться. – Мне нужно уметь оценивать силы других хранителей?

– Нам придется, рано или поздно, столкнуться с другими хранителями! Церковники утверждают, что с севера на город собираются напасть маги. Конечно, церковники пишут о сделках с демонами, одержимости, о желании северян расквитаться за многие прошлые поражения их предков. Лично я не слишком понимаю причины столь внезапной агрессии, но, полагаю, церковникам нет смысла врать об этом. Они не только ловят хранителей в городе, но и собирают войска на севере. Видимо, будет война… или хотя бы одна битва.

– А зачем северянам город? – она давно уже хотела задать этот вопрос.

– Полагаю, чтобы «демонстрировать величие своих сил», – процитировал один из плакатов Дэнс. Он выглядел так, будто всегда хмурился, а сейчас даже еще сильнее. – Сила опьяняет. А для кучки хранителей тут много возможностей для разграбления. Что бы они там ни думали… ты поняла, что я объяснял про подъемы?

– Не поняла только: как узнать сколько у кого подъемов? Спросить, сколько приемов он освоил? – спросила Цимба с сарказмом.