“Я все поняла, осознала, что я не должна была… Не должна была тебя бросать!”– сказала та, что родила меня на свет, заливаясь лживыми слезами и выдирая остатки моего сердца.

“Ты же простишь меня?” – имела наглость спросить она, смотря на меня своими всегда холодными для меня глазами.

Лгала, она, конечно же, лгала. Ради наследства, квартиры, ради той, кого она любила больше меня, называла «доченькой», по утрам кормила завтраком, а вечерами укладывала спать. Я так хотела… Так мечтала, что она когда-то скажет эти слова… Вернется, обнимет и наконец-то вспомнит, что я тоже ее дочь, а не досадная ошибка, от которой оказалось сложно избавиться.

Что-то потекло по моей щеке к подбородку, назову это дождем. Отвернулась, чувствуя, как воздух в легких сперло, так что не продохнуть.

– Верю, – беззаботно улыбнулась, но как назло охрипший голос сдал меня со всеми потрохами.

Анри долго смотрел на меня, точно хотел запомнить выражение моего лица, когда я ответила ему, а затем отвернулся. Посмотрел на рассвет и безжизненно произнес:

– Это хорошо, так проще.

Я не успела понять, к чему он это сказал, когда раздался первый взрыв. Потом ещё, ещё, началась канонада. Вскрикнула, зажав уши, а Анри даже не шелохнулся. И вдали, и совсем рядом с морским причалом пылали огромные корабли. Сразу за чередой взрывов послышались крики, топот, все спешили узнать, что происходит. На крыше показался Маркус, но он не торопился подходить или говорить что-то, а наоборот, будто бы сторожил дверь.

– Анри, что происходит? – испуганно вскрикнула, смотря, как где-то вдали с ужасным ревом и скрежетом пошёл ко дну один из кораблей. Громадный, чем-то похожий на Титаник, а может ещё больше. Он со страшной стремительностью погружался в воду, и с его борта прыгали люди, обрекая себя на смерть то ли прыжком с огромной высоты, то ли падением в холодные октябрьские воды.

– Я же говорил, что разберусь с приказом короля, – сказал Анри совсем неуместную, как мне показалось, фразу.

Что с ним? У него шок? Что происходит? Крики на улице усилились, под кожу пробрались ужас и паника, и фигура совершенно спокойного Анри казалась неуместной.

– Что? – обернулась на помощника, надеясь получить хоть какой-то вразумительный ответ. – Маркус, на Романию напали? Мостовой альянс?

– Нет, госпожа, – растерянно оглянулся на хозяина парень.

– Анна, – позвал Анри, и я сразу обернулась, не заметив, как он подошёл так близко.

– Что происходит? – испугано прошептала, схватив его за руку.

– Я обещал тебе разобраться со ссылкой в Новую Романию.

– Что? Причем тут… – не поняла его, не захотела понимать.

– Никто не отправится в Новую Романию в ближайшие полгода, раньше корабли необходимого размера не построить, – холодно повторил он, явственно выделяя каждое слово.

Его лицо стало похоже на маску, а от взгляда меня как будто в ледяную воду окунули, даже дыхание перехватило.

– Ты…? – сдавленно хрипнула и снова метнулась взглядом к морю. – Но там же… люди.

– Сопутствующий ущерб, – произнес, перебив меня и смотря куда-то вдаль. Он повторил, как чужие слова. Голос его не дрогнул, но плечи как-то обессиленно опустились.

Бывают такие дни, которые хочется провести в кровати. Наедине со своими мыслями, разобраться в себе и выстроить план действий… План, серьёзно?! Да хоть что-то вразумительное пришло бы в голову, и то бы было хорошо. В моем мире у меня таких моментов было не так много, и я всегда знала, как занять мысли чем-то другим, отвлечься от насущных проблем. Хочется отключиться от своих проблем за чтением новой книжки, оставшись с ней наедине и завернувшись в одеяло. Но одиночество, когда ты Рианна де Карвалье – роскошь. Да и читать книгу, когда находишься внутри нее, как-то глупо. Особенно учитывая, что читать нечего. Как говорится: все книги уже прочитаны до нас.

С металлическим скрежетом отъехали в сторону от окон тяжелые гардины. По полу зацокали небольшие каблучки Эллы. Она как всегда замельтешила по комнате, бубня что-то под нос. Слегка взвинченная, Элла юлой крутилась по комнате, убирая в ней бардак, который я устроила. В отличие от остальных она не причитала, не кричала или ругалась, но я знаю, это ещё впереди. В этом доме нет никого, кто бы ни помахал пальчиком на то, какая маленькая Рин глупая девочка. Не хочу этого слышать, натянула одеяло на голову в глупой попытке скрыться от очередной взбучки.

– Вставайте, ну же! – недовольно крикнула Элла и стянула мою защиту.

Даже не дернулась, предпочитая изображать, что сплю или просто внезапно оглохла. В надежде, а вдруг отстанет?

– Вы леди, а провели в постели целый день, – с упреком произнесла она. Вообще-то в постели я провела больше, чем день, но кто считает?

Я бы с удовольствием провела в постели остаток этой жизни, только бы меня никто не трогал. Но вечно кому-то что-то надо от меня. Элле же решила не отвечать, повернулась на другой бок, лишь бы не видеть ее, и прикрыла глаза.

– Я знаю, что вы не спите, ну же! – ее холодные пальцы коснулись моих неприкрытых щиколоток, от чего я дернулась. – Вот, просыпайтесь, вам нужно поужинать хотя бы, раз уж предыдущие приемы пищи вы… пропустили.

Пропустила? Какое интересное описание для того, что я сделала с обедом. Вон его составные части украшают пол, а вилка до сих пор торчит из картины на стене. Стыдно-то как, раньше я считала себя адекватным человеком, но довели так, что опустилась до женской истерики.

Даже не шевельнулась, когда она снова тронула меня за ногу, а затем мягко коснулась плеча с надорванным рукавом ночной сорочки. Мысленно прошу, буквально умоляю ее уйти. Мне нужна тишина и уединение… ну хоть немножко! Я хочу, чтобы все элементарно оставили меня в покое и все!

– Рианна, – позвала меня снова, кровать прогнулась, когда она присела рядом и принялась гладить меня по спутанным волосам. – Девочка моя.

Зажмурилась, она давно не позволяла себе обращаться ко мне на «ты», если вообще позволяла. Элла ругала, воспитывала, защищала, но, может быть, она делала все это не от любви ко мне, а потому, что это её работа? Хотя, о чем я? Я в этом теле всего ничего, но уже успела испортить его «годами безупречную репутацию».

Какое-то время Элла ждала, будто бы пытаясь принять то, что сама сказала.

– Ни один мужчина не стоит таких жертв, – после паузы произнесла она, мягко поглаживая меня по голове.

У меня вырвался нервный смешок, если бы моей единственной проблемой был граф, все было бы так просто, но это не так. Да и какая из Анри проблема, если я люблю его? Грудь снова сдавило, какое-то дурацкое слово, совершенно не описывает того, что я чувствую, от слова «совсем».

– Может, хватит винить Анри во всем, что со мной происходит? – почему-то рассердилась, почти накричав на нее хриплым голосом.

Элла вздохнула, тяжело и как-то нескладно. Разговор не клеился, я – не прежняя Рианна, что всегда выкладывала ей все свои секреты, как родной матери. Я ждала, когда она сдастся и уйдет, оставит меня, как и остальные. Она легла рядом и мягко повернула меня к себе лицом. Такие знакомые черные глаза, мягкая и добрая улыбка с небольшими морщинками у губ, красивая девушка с непростой судьбой, служанка, но даже она свободней меня.

– Любишь его, да? – спросила она так, словно понимает, читает меня как открытую книгу. Тогда зачем спрашивать, если знает? Вслух я не скажу, слишком хорошо знаю, какими лживыми могут быть слова. Мама ведь тоже говорила, что любит меня, но никогда ее слова ничем не подтверждались. Слова – это ветер, умчатся далеко, не оставив ни следа, а поступки – это огромная скала, которую не сдвинет с места даже самый сильный смерч.

Если бы Элла была немного старше, я готова поклясться, что назвала бы ее своей матерью, настолько она сроднилась со мной, даже несмотря на разногласия, возникшие в последнее время. Она крепко обняла меня, не давая ответить, тихо запричитала, что все девушки по молодости очень глупые. Наверное, именно так и должны поступать мамы, когда ее непутевые дочки влюбляются и страдают? Почему-то от этой мысли на моих губах непроизвольно появилась улыбка, горькая и почти счастливая.