От таких обвинений Надин даже пошатнулась, испуганно прижав руку к груди. Мне ее жалко стало, слишком растерянной выглядит девочка.

– Кто тебя учил так работать? О, Солнце! Куда смотрит дядя? Прислуга – один ужасней другого, то наглая девица, то высокомерная девчонка, а то нерасторопная неумеха! Кузина, вам нужны новые слуги, я пришлю из дома самых лучших сегодня же!

– Что? – я опешила от такого поворота, только ее слуг мне не хватало. – Это лишнее, Надин не виновата.

– Нет, ещё как виновата. Либо делаешь свою работу хорошо, либо оказываешься на улице! – холодно смерила взглядом бедную прислугу.

– Сью, послушай… Она ведь не виновата, тебе не стоит на нее так кричать, – вступилась за девочку, та почти расплакалась. – Все это недоразумение. Доктор Корте вскоре прибудет и осмотрит твою рану, не волнуйся.

– Рин, солнышко, ты не понимаешь, – голос кузины приобрел такую интонацию, будто бы она общается с глупым ребенком, хотя на самом деле младше не только меня, но и Рианны, – нельзя прощать людям их ошибки, иначе они обязательно повторятся. И кто знает, может быть, в следующий раз пострадаешь ты.

От последней ее фразы так и веяло угрозой, хотя вряд ли бы хоть кто-то другой воспринял ее по-другому. Добрая кузина беспокоилась о двоюродной сестре, любя предупреждала ее об опасности этого мира, не уточняя, что она сама тоже таковой является. По спине прошли мурашки, совладать с эмоциями было трудно, а Сью следила за мной и читала как открытую книгу.

– Нужно знать, кому можно доверять, а кому нет, – обезоруживающе улыбнулась девушка и скосила на Надин уничтожающий взгляд. – Ее нужно уволить, как можно быстрей.

От этих слов хрупкая девушка задрожала, смотря на леди так, точно увидела какого-то монстра. Оказаться на улице для Надин было хуже смерти, а тем более гордости. Девушка рухнула у ее колен и, моля сквозь слёзы, принялась просить прощения то у меня, то у Сью. Кузина сидела молча, смотря на ее рыдания с непоколебимым выражением лица. В какой-то момент слов у Надин не осталось, она зарыдала, а Сью повернулась ко мне.

– Смотри дорогая кузина, я преподаю тебе урок, – сказала она, как мудрый учитель своему ученику. – Не верь словам ничьим, ибо в них только ложь. Не верь слезам, ибо в них только соль, что стоит гроши. Не верь людям, что не обязаны тебе жизнью, ибо они предадут, не зная цены этого обмана.

Она протянула руку к дрожащей девушке. Та перестала плакать, и Сью буквально оттолкнула ее от себя, словно какой-то мусор. В ней не осталось ничего человеческого, просто холодная и обозленная на весь мир душа.

– Кто же так сильно тебя предал, что ты всех людей ненавидишь? – спросила, не сдержавшись, а затем обратилась к служанке. – Надин иди к себе, не переживай, никто тебя не уволит.

– Правда? – девушка даже просияла, неловко поднимаясь с пола.

– Я поговорю с дядей, и ее вышвырнут отсюда, – холодно отозвалась Сью, и я вспылила. Я и так долго терпела, чтобы не накалять обстановку, изо всех сил стараясь походить на старую Рианну Карвалье.

– Это мой дом и моя горничная! Ты здесь не хозяйка, чтобы решать, как мне распоряжаться моими слугами! – я даже голос непроизвольно повысила, от чего Надин растерянно на меня уставилась, вместо того, чтобы сбежать. Сью же, как будто совсем не удивилась и, улыбнувшись одними губами, сказала: «пока что».

Да как она смеет? Пожалуй, моё негодование отразилось на лице, потому что Сью неожиданно рассмеялась.

– А горничную все же уволь или отдай мне на перевоспитание, я как раз осталась без прислуги, – вроде как примирительно предложила Сью. Меня слегка трясло после этого «пока что». Если бы я не читала завещание… Такие страшные мысли в голову лезут.

– Осталась без прислуги? Где та девушка с уставшими глазами? – отстраненно спросила, надеясь унять расшатавшиеся нервы.

– Она совершила ошибку, – холодно отозвалась Сью, и почему-то это прозвучало как приговор для той забитой жизнью девушки. Если ее уволили, то это явно к лучшему, сомневаюсь, что кто-то может вытерпеть издевательства дочери герцога долго.

– Иди, Надин, – напомнила девушке, что отправляла ее к себе. Девушка осталась, вот что интерес с людьми делает, а ещё болтливая натура.

– Стой, – в свою очередь остановила ее Сью. – А кто здесь уберется? Ты? Я? Где вообще все твои слуги?

Я задавалась точно таким же вопросом. Скорее всего, Элла и Курт в данный момент уничтожают кабинет отца, и исключительно Солнце знает в порыве страсти или в пылу ссоры. Скосила взгляд на Надин: девушка уже не плакала, но на Сью смотрела с опаской, словно крыса на удава.

– Уберись, – попросила, махнув рукой. Если бы Надин ушла, когда я сказала в первый раз, то я бы точно не позвала ее обратно, а так сама виновата.

Девушка, склонив голову, поспешила к Сью и принялась собирать осколки руками в фартук, я смотрела на это с легким раздражением. Она могла взять хотя бы совок со щеткой или тряпку, чтобы смести осколки, но очевидно совсем перестала соображать под взглядом Сюзанны. Сестрица выглядит жутко, похоже, к Надин у нее теперь стойкая неприязнь, похуже, чем к Элле, которую Сью предпочитает считать частью мебели. Может, Надин под руку попалась просто? Уж больно гнев не соизмерим проступку.

– Что-то случилось? Отец рано сегодня уехал, сказав, что на работе проблемы, вот я и подумала, что ты знаешь.

– Конечно, знаю, не меня же заперли в четырех стенах, – Сью красноречиво окинула комнату. – Как, кстати, тебе в королевском дворце, понравилось?

– Чудесно, – заставила себя нацепить лживую улыбку. – Король такой, каким я его себе представляла, а принцы – достойные наследники. Кстати, что там все-таки у тебя с Людвигом? Он совсем тебе не понравился?

Я ведь не соврала ни слова, разве что эта дурацкая улыбка так и не сходила с моих губ. Нужно сменить тему, но кроме кронпринца Сью ни на что не клюнет больше.

– Ты все время говоришь о Людвиге, – заметила она с холодной ухмылкой. – Неужели собираешься увести его у меня, как и Анри?

Пускай спрашивала она ироничным тоном, но никто не воспринял ее слова за шутку. Надин, услышав подобное, вообще случайно сбросила столовые приборы со стола рукой. Все бы ничего, но сбросила она их на ноги Сью. Я ожидала, что родственница накричит на ее, но та решила все более радикально.

– Простите, я случайно, извините… – промямлила Надин, а в следующий миг ее пронзительный крик раздался на весь дом.

Сюзанна вернула ей упавшую вилку, воткнув ее в опирающуюся на стол ладонь служанки. Нож так возвращать не стала, но и того хватило. Перепуганная служанка вытянула вилку, из ран сразу выступила кровь, а девушка в ужасе отшатнулась.

– Что ты делаешь, Сью?! Совсем сдурела? – вскрикнула, выезжая из-за стола и направляясь к перепуганной прислуге.

– Просто вернула то, что она уронила, – безразлично ответила девушка.

В коридоре послышался шум, затем в комнату ворвался господин Карвалье и доктор Корте. Они были ещё в плащах, по всей видимости, только что прибыли в дом. Третьим влетел в комнату Маркус и опередил бросившегося ко мне отца. Стоило ему появиться, как Надин бросилась ему за спину, тихо плача.

– Что здесь происходит? – испуганно и одновременно требовательно спросил господин Карвалье, но не у дочери, а у кузины.

– Дядя, не ругайте служанку, она не хотела, – взмолилась Сью, и у меня глаза из орбит вылезли от такой резкой перемены. – Бедная девушка, поранила себя и меня. Совсем уж ужасная горничная. Где вы таких только взяли?

– Поранилась? Доктор! – вычленил основную проблему отец, не обратив внимания на остальные её слова.

– Сейчас, – второй мужчина сразу метнулся к Сью со своим неизменным саквояжем. Причем бросился он к ней так, словно только ждал разрешения.

– Рианна, а ты как? – спросил тем временем отец у меня, при этом с тревогой осматривая с головы до ног.

– Я не пострадала, – почти отмахнулась от него, наблюдая, как Маркус повернулся к заплаканной Надин. Он так похож на брата, вот нахмурился, а взгляд стал таким суровым, что испуганная и до этого девушка зажмурилась. Но нет, парень осторожно убрал целую руку, которой горничная зажимала рану. Кровь стекала с ее дрожащих пальцев, а на парня она смотрела с такой мольбой, что такой взгляд выдержал бы далеко не каждый.