Улуф что-то возразил, но я его уже не слышала… Невидимая из своего укрытия, я не сводила глаз с Доминика. Скорее всего, он тоже не слушал собравшихся. Лицо его было отрешённым, взгляд — пустым. И чем дольше я смотрела на него, тем яснее понимала, что затея навестить его была полным бредом. Доминик явно тяжело переживал разлуку, и появиться сейчас на пару часов, чтобы потом опять исчезнуть на пару недель, заставить его вновь пройти через боль расставания… О чём я думала? Что ж, хотя бы мне удалось его увидеть…
Вскоре встреча, за которую Доминик так и не произнёс ни слова, подошла к концу. Половина бессмертных уже исчезла, когда Андроник вдруг повернулся к Доминику, и я отчётливо услышала своё имя, произнесённое тихим вкрадчивым голосом:
— …давно не показывалась, даже у Эдреда, а ты ведь знаешь, как они дружны. Надеюсь, ничего не случилось?
Доминик мгновенно преобразился, в глазах сверкнула издёвка.
— Дружны? — ехидно переспросил он. — Похоже, кроме прочих отклонений, твой воспитанник страдает ещё и манией величия. Или и ты считаешь несколько визитов залогом дружбы? Брось, ты ведь не настолько наивен!
Глумливо расхохотавшись, Доминик исчез, а я не удержалась от довольной усмешки — судя по выражению, пробежавшему по лицу Андроника, слова Доминика его задели. Час тренировки, назначенный Юнг-Су, миновал, но я появилась в своей комнате с самым беспечным видом, на какой была способна. И тут же подскочила от пронзительного вопля Ран-Чжу:
— Где ты была? Принц вне себя от ярости!
— Мне жаль…
— Зачем нужно было всё портить!..
— Ран-Чжу.
Мы обе вздрогнули при звуке этого голоса и поспешно склонились перед принцем.
— Оставь нас, — обратился он к Ран-Чжу.
Та одарила меня укоризненным взглядом и исчезла.
— Тебя не могли найти, — принц произнёс это с особой ледяной сухостью.
— Меня здесь и не было.
— Это не гостевой дом, который ты можешь покинуть и вернуться обратно, когда заблагорассудится!
Его тон меня задел, но я решила проявить кротость.
— Прости… Мной руководило не отсутствие уважения к вашим правилам.
Однако смирение произвело на принца совсем не то действие, на которое я расчитывала.
— Наши правила? Значит, так ты это называешь! — в зелено-карих глазах полыхал гнев. — Эти "правила" — незыблемые законы нашего существования, половину которых я нарушил из-за тебя! Судя по всему, ты не понимаешь, какая тебе оказана честь, не просто ступить на эту землю, но оставаться здесь, как члену клана! Я бы не посмел говорить за тебя перед советом, если б знал, что ты с такой лёгкостью будешь забывать обо всех клятвах всякий раз, когда тебе захочется увидеть своего возлюбленного!
— Причём здесь это?..
— Он знает о нас?
— Только то, что вы существуете…
— Где мы находимся?
— Конечно, нет! Я ведь дала слово. И с чего ты взял, что я была сейчас с ним?
В какой-то мере, это ведь было правдой — Доминик даже не знал о моём "визите"… Лицо Юнг-Су заметно смягчилось.
— Надеюсь, подобное больше не повторится.
Эта фраза окончательно вывела меня из себя. Выпрямившись под слоями окутывавшего меня шёлка, я сложила на животе руки.
— Прости, Юнг-Су. Надеюсь, ты веришь — я искренне ценю, что мне было позволено здесь остаться. Но всё же я считаю себя гостьей, а не пленницей. И не одной из твоих наложниц, которые должны во всём перед тобой отчитываться. Мне жаль, что я задержалась, и я прошу за это прощения. Можешь также не сомневаться: я сдержу все до единой клятвы, которые дала. Но среди них не было ничего, обязующего меня спрашивать твоего разрешения на всё, что я делаю.
Воцарилось молчание. Несколько мгновений принц молча изучал меня, потом уже спокойно произнёс:
— Забудем об этом. Где твой Туен? Время до трапезы ещё есть.
Тренировка была напряжённой. По-видимому, принц всё же не до конца простил мне своеволие и своё возмущение перенёс на поединок. Я едва уворачивалась от ударов, сыпавшихся со всех сторон одновременно. Правда, несколько ударов удалось нанести и мне, но под конец он всё же выбил меч у меня из рук. Извернувшись, я подхватила его на лету и рассмеялась.
— Честное слово, иногда я думаю, самым разумным было бы просто оставить эту затею. Каждый раз, когда мне кажется, я делаю какие-то успехи, одна тренировка с тобой не оставляет от этих иллюзий камня на камне.
- Я совершенствовал своё умение в течение многих столетий, когда тебя ещё не было на свете. Но ты действительно делаешь успехи.
Вскинув бровь, я повторила движением головы траекторию полёта своего меча.
— Всему своё время, — возразил Юнг-Су. — И терпение.
Из мрака неслышно выступила фигура в белом и тихо обратилась к принцу по-корейски.
— Час трапезы, — поняла я.
Кивнув девушке, которая поклонилась и исчезла, Юнг-Су повернулся ко мне:
— Тебе нужно сменить одежду.
Я сокрушённо оглядела свой помятый наряд.
— Ведь просила позволить мне носить более удобную одежду…
— Вроде той, что была на тебе, когда ты здесь появилась?
Принц протянул мне руку, и в мгновение ока мы оказались перед входом в служивший мне приютом павильон. Ветер качнул гирлянды фонариков, украшавших крышу. Тишину ночи нарушали лишь шелест листвы, нежное пение соловья и стрёкот цикад.
— Как здесь всё-таки хорошо… — восхищённо прошептала я.
— Слышал, Ран-Чжу была бы рада, если б ты задержалась у нас, — улыбнулся Юнг-Су.
Я посмотрела на него почти с ужасом. Если принц слышал об этом, до него наверняка дошли и слухи, называвшие меня его возлюбленной. Но он истолковал моё замешательство по-своему. Улыбка тут же погасла, в голосе прозвучала холодность:
— Не считай это приглашением. Что она желает — неважно.
— Мне здесь очень нравится, — быстро возразила я. — И не только это. Ты и Ран-Чжу — вы оба значите для меня много. Иногда я в самом деле думаю, что могла бы остаться, если бы…
— …была свободна.
— Ну и, разумеется, с разрешения совета. А его бы точно пришлось ждать вечность.
Заложив руки за спину, Юнг-Су сделал несколько шагов по выложенной камнями тропинке.
— Сомневаюсь, что это место тебе подходит, Ён-Ми. Здесь всё слишком спокойно, слишком подвержено традициям, о которых ты знаешь очень мало. Я был во внешнем мире. Он сильно отличается от этого, а ты ведь в нём родилась. И ты из тех, кто учится владению мечом не для защиты, а для нападения. Долго ты бы здесь не выдержала. Что до разрешения совета, — он бросил на меня лукавый взгляд через плечо, — добиться его проще, чем ты думаешь. Достаточно лишь стать частью этого клана. Например, моей наложницей — одной из тех, кто должны во всём передо мной отчитываться.
— Это ведь шутка…
— Никто не осмеливается шутить с нашими законами.
— Я имела в виду твою последнюю фразу.
Юнг-Су снова улыбнулся.
— Тебе пора переодеться. Трапеза вот-вот начнётся.
То, что называлось "трапезой", было одним из важнейших ритуалов клана. Каждую ночь в определённый час члены королевской семьи, включая жён и наложниц, а также королевские министры и воины личной охраны короля собирались в зале приёмов и утоляли жажду. Но, как и всё здесь, эта простая процедура была превращена в театрализованное представление. Кисэн играли на громозких каягым[2], в облаках многослойных юбок и длинных рукавов кружились танцовщицы, девушки-прислужницы обмахивали сосуды со специальными благовониями веерами из павлиньих перьев, не давая углям потухнуть. Одурманенные парами жертвы в алых струящихся одеяниях усаживались в специальные конструкции, удерживавшие их в вертикальном положении. Перед каждым бессмертным на низком столике стояли фарфоровые чаши и лежал кинжал, завёрнутый в белоснежную салфетку. Сделав надрез на коже жертвы, бессмертный наполнял кровью первую чашу и, пока опустошал её, кровь жертвы стекала с другую, потом в следующую и так далее. Дважды из одной чаши никто не пил. Сидя в "женской" части зала рядом с Ран-Чжу, я всегда с интресом наблюдала за этим действом. Движения царственных бессмертных были точны и грациозны. Первым осушал свою чашу отец вана — дед Юнг-Су. Сам он королём никогда не был и носил титул "тэвонгун" — "великий принц". На вид тэвонгуну было лет сорок, и я ещё ни разу не слышала, чтобы он говорил. Ран-Чжу рассказывала, что никто его практически не видит. Неизвестно даже, находится ли он во дворце между трапезами. Оставив всю власть в руках сына, великий принц перестал вмешиваться в дворцовые дела уже несколько столетий назад.
