Несмотря на мой кивок, Мартин не убрал ладонь с моего рта. Завороженная танцем огней в его глазах, я была не в силах противиться. Его член с каждым разом вбивался в меня все сильнее. Мне приходилось топить стоны в его руке. Страх того, что наши недвусмысленные звуки будут все-таки услышаны, подливал адреналина в кровь.

Но совсем скоро мои мысли рассеялись в тумане. Танцы огней в глазах Мартина окончательно завладели моим вниманием. Ощущение постели под спиной исчезло, окружающий мир растворился в расфокусе. Все волнующие меня чувства сконцентрировались внутри тела, зарождая вулкан, который вот-вот разольется жгучей лавой.

В один миг я напрочь потеряла связь с реальностью, перестала быть человеком. Огни, танцующие причудливые танцы, — единственное, что осталось в мире. Они подпитали мой вулкан, и в то мгновение, когда внезапно исчезли, он взорвался внутри меня, заполнил каждую клеточку тела наслаждением.

До реальности оставались тысячи километров падения. Но я не боялась — меня надежно держали крепкие мужские руки. Они не дадут мне разбиться.

Спустя неизвестно сколько времени, когда я пришла в себя и открыла глаза, увидела ухмыляющееся лицо Мартина, который лежал рядом. Его рука покоилась на моей груди, а пальцы лениво игрались с соском.

— А вот теперь можно и поболтать. Так чем ты там собиралась мне помочь?

В тот миг, когда я осознала, что полностью раздета, заданный мне вопрос напрочь вылетел из головы. Я точно помнила, что оставалась в кофточке и лифчике.

— Когда ты успел меня раздеть?

Сбросив наглую руку Мартина, я мигом натянула покрывало до самого подбородка.

— Пока ты балдела от оргазма, я решил, что одежда на тебе лишняя. — Он соблазнительно улыбнулся и, подавшись вперед, навис надо мной. Его губы явно собирались встретиться с моими, но я уперлась ладонями в его грудь — из-за его поцелуев я снова сейчас забуду обо всем. А время идет. Я даже не знаю, как долго мы будем искать в книге нужную информацию и есть ли она там вообще.

— Скажи сначала, где ты хочешь со мной заняться сексом?

Ухмылка сползла с лица Мартина, и он отстранился, тяжело вздыхая.

— Что вы решили сделать с книгой? — спросил он, заложив руки за голову и воззрившись на потолок.

— Мы ничего не будем с ней делать. Она вернется к тебе. Но сначала мы попытаемся найти в книге подтверждение твоим словам. О влиянии. Инна вызовет на дом ту переводчицу, с которой связывалась в прошлый раз, и попросит перевести в первую очередь содержание книги, а потом и нужные главы. Чтобы избежать утечки информации, после перевода Инна изменит переводчице воспоминания.

Мартин раздраженно стукнул кулаком в стену, и я умолкла. На его запястье уже исчезли следы раны, а наручник смешно болтался как браслет.

— Как раз этой способности мне раньше не хватало. Мог бы менять воспоминания — нашел бы квалифицированного переводчика. И не трогал тебя.

Мне стало грустно от мысли о том, что мы с Мартином могли бы не встретиться. Пусть у него сложный, несносный характер, но, кроме этого человека, никто никогда не вызывал во мне столь сильные чувства.

— Но знаешь, я рад, что нас связал перевод книги.

Грусть мигом испарилась. Вместо нее, в груди разлилось приятное тепло, и я пододвинулась ближе к Мартину, который до сих пор задумчиво глядел в потолок, будто он был испещрен сложными задачами. Желая крепко прижаться, я устроилась на голой груди Мартина и положила голову туда, где громко и спокойно стучало его сердце. Только я умостилась и блаженно прикрыла глаза, как его рука опустилась на мои плечи.

— И что вы собирались делать дальше? — спросил он.

— Потом Камиль вызовет своего друга-адвоката, который поедет с тобой в Апексориум и будет защищать в суде. Если в книге будет достаточно информации об этом феномене, приключившемся с тобой, то тебя точно оправдают.

— В Апексориум с книгой нельзя. Плохой у вас план.

Возмущенная его резким ответом, я приподнялась и оперлась на вытянутую руку. Мартин с удивлением взглянул на меня.

— Понимаю, ты не хочешь разглашения книги, — сказала я. — Но сейчас стоит вопрос о твоей свободе. И даже жизни. Ты понимаешь, что тебя могут засудить до смертной казни?!

От моих слов на лице Мартина не дрогнул и мускул — они его совершенно не взволновали. Меня безмерно бесило его поверхностное и беспечное отношение к собственной судьбе.

— Знаешь, почему книгу нельзя показывать в Апексориуме? Потому что я… — Мартин ненадолго умолк, будто подбирая нужное слово, а потом произнес: — Можно сказать, я ее украл у бывшего Императора Апексориума.

Я ошарашенно распахнула глаза и открыла рот. Удивилась я не только слову «украл», но и словосочетанию «бывший Император». В Апексориуме должность Императора равносильна должности Командира в лагере. И бывших Императоров не бывает. Бывают только мертвые Императоры, отдавшие свой пост по причине угасания дара, и новые Императоры, избранные на турнире.

— В конце прошлого года я помогал одной девушке найти сестру, — продолжил Мартин. — Оказалось, она попала в гарем к какому-то старому извращенцу. Когда мы с другом перебили всю охрану, заодно прибили и извращенца. Девушка узнала в нем бывшего Императора Апексориума. У него в сейфе я нашел эту книгу. То есть, я ее не совсем украл. Грубо говоря, просто присвоил.

— Но в Апексориуме никто не владеет сведениями из книги. Неужели такие книги водятся только у знати?

— Вполне возможно. Понимаешь теперь, почему нельзя говорить о книге в Апексориуме? Не пройдет и суток, как они отправят на тот свет меня и всех, кто о ней слышал.

— Понимаю…

Наш идеальный план, который мы с Инной и Камилем долго сочиняли, только что разбился вдребезги. Отчаяние едва не захлестнуло меня. Но я постаралась отогнать его и принялась думать о другом способе спасти Мартина.

— Если хочешь, приходи следующей ночью. Меня отправят в Апексориум только завтра.

— Завтра?!

Все мои идеи разбежались — ни одна не вкладывалась в столь короткий срок. Но, возможно, если я снова посовещаюсь с Инной и Камилем, то мы вместе что-нибудь придумаем.

— Ладно. Скажи пароль от ноутбука. Надеюсь, нам успеет прийти в голову другой план, пока переводчик будет работать с книгой.

Мартин привлек меня к себе и прошептал на ухо:

— На яхте.

Стараясь не растаять от тепла его тела и нежного шепота, я попыталась подняться — нужно спешить, некогда валяться в кровати без дела. Но сильные руки не хотели меня отпускать.

— Куда собралась?

Беззаботность Мартина взбесила меня окончательно. Я резко вырвалась из объятий и уставилась в бесстыдные глаза грозным взглядом.

— Твою задницу спасать я собралась!

В ответ мне прозвучал громкий раскатистый смех. Я думала, что сильнее сердиться уже некуда, но ошибалась. Ярость завладела моим телом до дрожи. Я сцепила зубы, чтобы удержать в себе кучу ругательств.

— Чего ты злишься? — как ни в чем не бывало спросил Мартин.

— Тебе не кажется, что ты относишься слишком безответственно к своему положению?

— Нет. — На его серьезном лице уже не было и тени того смеха, который буквально минуту назад заполнил все пространство комнаты. — Я не так беспомощен, как ты думаешь, и, поверь, могу себя защитить.

— Да? Ты все время валяешься на койке и, я не знаю, чего ждешь! Благословения Господнего?

Мартин сел и выпалил мне в лицо:

— Чего ты обо мне так печешься?! Боишься потерять должность заместителя, когда выберут нового Командира?!

Его слова ударили больнее пощечины. До отчаянья обидно услышать о себе подобное мнение. Должность? Да зачем она мне сдалась!

— Нет! — заявила я.

— Тогда чего? Боишься не найти другого любовника? Поверь, не пройдет и месяца, как ты будешь течь от другого пацана, совершенно забыв обо мне!

Черты лица Мартина размылись в слезах, омывших мои глаза. Горькая боль стала расползаться в груди. Дрожащими руками я прижала к себе покрывало, будто оно могло меня защитить.