— Но… Как они успели купить? — всё-таки задала вопрос. По моим меркам, я просто спала ночью, как всегда. Может, проспала слишком долго — ночь и половину дня. Во всяком случае, на улице уже был закат.

— А вот если бы не проспала два дня — всё знала бы, — она снова захихикала.

— Два дня?! — я даже села на кровати. Никогда себе такого не позволяла. Какой-то нонсенс, непривычный нонсенс.

— Не волнуйся ты так. Ты ведь человек, слабее оборотней. Впервые на тебя двойная сила обрушилась, так что набиралась ты сил очень долго. Дальше будет лучше. Думаю, этой ночью тебе вообще спать не придётся, — мне подмигнули, после чего, также активно уплывая в коридор, закрыли дверь.

И правда, как школьница! Школьница, у которой есть бабуля, очень желающая свести её с сыном маминой подруги. Вернее, тут уж сыновьями. Я рассмеялась от этих мыслей, затем снова посмотрела на коробочку.

Ну, что же, мы взрослые люди, так что можно и поиграть немного. Соскользнув с кровати, я раскрыла упаковку. Внутри оказалось невероятной красоты сексуальное бельё. Белый лив был выполнен в необычном крое: вместо классических чашечек — аккуратная шнуровка спереди, до рёбер. От этого элемента следовало тонкое, приятное на ощупь кружево, завершавшееся застёжкой. Трусики же казались ещё более интересными. Тоненькие полосы скрепляли переднюю часть из кружева и цветов и заднюю, где материала практически не было. Вместе с двумя этими элементами в коробке нашла резинку для чулок и сами чулки. Этот предмет я вообще никогда не надевала, но почему-то казалось, что близнецы угадали и я буду выглядеть неотразимо. Была и небольшая записка:

«Сегодня вечером приходи в гостиную в этом»

Я улыбнулась. И правда, хотят поиграть. Все предметы подчёркивали мои прелести, и, конечно, я не упущу шанс появиться перед ними так.

Бельё выглядело слишком хорошо, чтобы принадлежать мне.

Нет.

Оно было достойно меня. И это факт. Следовало гнать прочь эти мысли о том, что я не достойна ни дорогих подарков, ни оборотней. Они сами показали мне всю свою мощь, раскрылись передо мной и оголили все грани: как физические, так и моральные. Мне казалось, сейчас я могла доверять им… И себе.

Мельком взглянула на часы. О, боже, уже шесть вечера. Казалось, проспала всё на свете. Думаю, можно поесть и через час «выдвигаться» в гостиную. Правда, хорошо бы надеть халат. Вдруг Никитична всё ещё будет бодрствовать.

С этими мыслями и села за еду. В голове промелькнула идея, как сделать этот вечер незабываемым, но вдруг раздался звонок. Мелодия, которую я ставила на незнакомцев, да и номер не из книжки.

— Алло.

— Цветалина? — голос звучал уважительно, но испуганно.

— Да, — видимо, из-за имени и фамилию проверять не пришлось.

— Мы должны сообщить вам, что ваш отец… — женщина медлила, а у меня уже сердце ушло в пятки.

— Что? — стиснула кулаки, готовая услышать любую новость.

— Сбежал из нашего заведения, — и тут для меня всё оборвалось.

— Как это произошло? — настроение сразу перестало быть радужным, хотелось рвать и метать. Страх поднялся с новой силой, я не знала, что мне делать, паника нарастала.

— Пожалуйста, приезжайте как можно быстрее. Мы расскажем все подробности при встрече.

Я положила трубку, чувствуя, как по коже скользит холодная дрожь. Или пот. Я уже не разбирала. О, боже. Мой дорогой папочка, моё сокровище. Как так? Всё это время я не связывалась с ним специально, чтобы он не вспоминал о прошлом. Только изредка писала сообщения — так мне посоветовали в центре. И хоть об этом было думать больно, я всё равно выполняла предписания. И что в итоге?! Они упустили его! Как он мог убежать?! Я видела фото этого центра, настоящий Алькатрас нашего разлива! Но, видимо, сбежать оттуда всё-таки возможно. Мне не хотелось держать папу в таком заведении, но условия вынуждали. Он не мог вернуться к социальной жизни прежде, чем покончит с прошлым.

Но это теперь не самое главное. Нужно найти его, чем быстрее — тем лучше. Сейчас, спустя столько времени без любимых занятий, он не контролирует себя и может причинить вред. Окружающим, но главным образом — себе.

Не теряя ни секунды, я достаточно быстро натянула на себя первый попавшийся удобный комплект одежды и бросилась к близнецам — просить подвезти до этого места… И, возможно, помочь с поисками моего папочки.

Как же он без меня… Как же он выживет. Как всё произошло? Нужно было узнать, как можно быстрее! А потом… Потом расквитаться с теми, кто позволил слабому человеку убежать, остаться без помощи! Я верила им, а они подвели меня и теперь, возможно, отец заблудился где-нибудь в лесополосе неподалёку от центра. И теперь кто знает, что с ним будет. Вдруг, он сломал ногу и умирает где-то под деревом, а врачи палец о палец не могут ударить, чтобы его найти?!

Откинула от себя эти мысли. Отставить панику, мыслим здраво. Так что я распахнула дверь первой попавшейся спальни. Там, на кровати, медленно выпивая какой-то алкоголь, расслабленно возлежал Вячеслав. Увидев меня, он даже не уколол или отвесил комплимент. Только резко встал и был готов меня слушать.

— Едем. В центр реабилитации. Срочно. Все. Там мой папа сбежал, — это всё, что я успела сказать. Со скоростью оборотня, мужчина бросился к брату и… Что было в спальне, я не знала, но Мирослав выскочил как ошпаренный. Поняв, что все в сборе и Никитична легла спать (ей сейчас потрясения ни к чему), я бросилась к выходу.

В одном она точно была права. Спать этой ночью я точно не буду.

О, божечки, только бы папуля был жив и невредим…

Мы сели в машину Мирослава, а его брат не настаивал, просто сел на заднем сидении, со мной. Пего руки крепко сжали меня, стараясь дать всю поддержку, которую вообще возможно дать в такой ситуации. Я только вжалась в него, чувствуя, как к горлу подкатывается скользкий, но вязкий ком печали и страха.

— До центра минут сорок. Навигатор показывает минимум полчаса, но он как всегда не слишком точен.

— Жми на педали, а не на навигатор смотри, — огрызнулся его близнец, а мне от его агрессии стало не по себе, но думать об этом не было никакого настроения — все мысли занимал папочка. Интересно, что с ним сейчас… Само собой, человек, которого буквально выдернули из жизни и долгое время отказывали в том, что он любит, сейчас похож на собаку, которая сорвалась с цепи: цепи на шее нет, но хочется бежать во все направления одновременно. И мне было жаль, что прямо с сейчас я сравнивала папулю с собакой, но… Что уж, какая ситуация…

И винить папу, думаю, тут нельзя — сейчас он слаб. Другое дело люди, работающие в центре. Нет, дело не в деньгах, хотя и их было жалко — всё-таки, на эту работу я согласилась только из-за денег. Я верила, что они будут обслуживать моего отца качественно и помогут вырваться из цепких лап зависимости, а они… просто помогли ему «вырваться»! Неужели никто из работников не знал, что такое человеческое отношение? Не имеет значения, сколько я им плачу, дело в самоотдаче! Почему даже медики в нашей больнице рядом с домом, за копейки лечат людей лучше, чем в этом огромном центре за баснословные суммы?!

Но с их компетенцией разберёмся позже, сейчас нужно было спасать папу. Тем более если эти нелюди ничего для этого не сделали. Небось поступили, как с животным! «Погуляет — и вернётся, чего искать-то».

— Напомни мне разорвать этих тварей, — Владислав скалился так, будто я была для него истинной. Он… Он заботился обо мне и это хоть немного согревало.

— Сначала вытрясем из них всё, что они знают, а потом будем разбираться, что им за это полагается — Мирослав уверенно нажал на педаль, будто в порыве гнева. Машина рванула ещё быстрее. О, нет, только бы нас никто не остановил. Разбирательства займут время, а нам ни минуты упускать нельзя.

Атмосфера в машине казалась накалённой, больше не хотелось ничего говорить, я только чувствовала крепкие руки одного из братьев на моей талии и молилась, чтобы с папочкой всё было хорошо.