Проснулась от ощущения чужого взгляда. Глубоко вздохнула, сбрасывая остатки сна, открыла глаза и нервно дернулась от неожиданности. В кабинете я была не одна. На краю стола сидел Эрик и задумчиво рассматривал меня. И в этом взгляде не было злости или неприязни, а только тепло и странная, чуточку неуверенная нежность.

— Доброе утро, Иви, — тихо поздоровался мужчина.

— Доброе. Вы снова залезли в мой кабинет, — пробормотала я смущенно.

— Залез, — не стал отпираться он. — Не ожидал совсем увидеть его хозяйку, мирно спящую в кресле.

— Я… Заработалась. Думала, подремлю немного и уснула совсем, — стала сбивчиво оправдываться. Как ни странно, совсем не боялась, что Эрик станет выяснить, что я делала ночью.

— Я так и подумал, — улыбнулся тот и вдруг огорошил: — Мне очень понравилось смотреть на вас. Будь я художником, я бы нарисовал ваш портрет.

— Спасибо, — прошептала я и почувствовала, как краснеют щеки.

Такое ощущение, что мы вернулись на несколько лет назад, когда Эрик Миллер стал ухаживать за мной, а я таяла от восторга, слушая его комплименты.

— А вообще я зашёл, чтобы оставить вам кое-что, — он кивнул на бумажный сверток. — Зашел в булочную по дороге и решил купить круассанов.

— С вишневой начинкой? — спросила с затаенной надеждой.

— С вишневой, — немного растерянно ответил он, — а как вы догадались?

— Мои любимые, — просто сказала я, улыбаясь широкой счастливой улыбкой.

Эрик хмыкнул, а потом вдруг встал со стола и подошел ко мне. Медленно наклонился, одной рукой оперся о ручку кресла, а второй бережно прикоснулся к моей щеке, погладил нежную кожу.

— Иви, — еле слышно прошептал он, — откуда ты взялась такая? Такая теплая, такая родная.

Я всегда была твоей, любимый, тебе просто нужно это вспомнить.

— И твоя лаванда… — он подхватил прядь моих волос и поднес к лицу, вдыхая идущий от нее аромат. — Оказалось, я действительно люблю этот запах.

Он был совсем рядом, оставалось только руку протянуть и привлечь мужчину к себе. Залезть к нему на колени, обнять, наслаждаясь теплом чужого тела. Но еще слишком рано.

Эрик вздохнул и с видимым сожалением отстранился.

— Мне пора работать. Вы же придете к нам сегодня вечером?

— Приду.

— Тогда до встречи, — улыбнулся он и вышел.

А я откинулась на спинку кресла и погладила то место, где прикасались его пальцы. Он все-таки меня любит, пусть и не осознает этого. Создается впечатление, что забота обо мне это уже не часть памяти Эрика, которую легко отобрали, а нечто на уровне рефлексов. А, значит, у меня все получится.

Картину в этот раз решила закончить. Визиты в дом Мортов все больше и больше напрягали. Особенно я боялась хозяина дома. Вот и сейчас, он зашёл в гостиную, когда мне оставалось работы минут на десять, и, прислонившись плечом к стене, молча сверлил меня своим пронизывающим взглядом.

— Всё, я закончила. Ваша картина готова, — с искренней радостью оповестила я Мортов.

— Как замечательно, — довольно улыбнулась Аннабель. — Могу я посмотреть?

— Не сейчас, дорогая, — сказал мэр, подходя ко мне и заглядывая через плечо. — Мне кажется, будет лучше, если я вручу тебе картину на вечере. Как раз привезут раму для неё. Да и будет не лишним отдать дань уважения такому талантливому художнику как Вивиан.

— Как скажешь, папочка, — прощебетала блондинка. — Вечером, так вечером.

Она ещё раз улыбнулась и выбежала из гостиной. А я снова осталась наедине с её отцом. Только этого не хватало. Бежать, бежать отсюда как можно быстрее.

Торопливо собрала карандаши, стараясь, чтобы пальцы не сильно дрожали. А мистер Морт молча стоял и чуть ли не ощупывал меня своим взглядом. Я почти физически чувствовала его — холодные, жёсткие прикосновения, как будто кто-то гладит меня ледяными пальцами. Визг молнии рюкзака прозвучал в вязкой тишине, как раскат грома.

— До свидания, — пробормотала я и отправилась к выходу.

— Вивиан, — остановил меня насмешливый голос, — вы кое-что забыли.

— Правда? — я оглянулась, пытаясь понять, что именно.

— Ваш чек, — усмехнулся мэр, и я увидела небольшой листок в его пальцах.

Подавив желание наплевать на деньги и трусливо сбежать, я подошла к нему, стараясь не поднимать взгляд. Быстро выхватил чек и торопливо произнесла:

— Спасибо. Рада бы поболтать, но мне нужно бежать готовиться к вечеру. Платье, прическа, ну сами понимаете…

— Женщины, — негромко рассмеялся мистер Морт. — Конечно, Вивиан, не смею вас задерживать. Но вы и без подготовки будете самой красивой там.

— Ну что вы, — улыбнулась я натянуто. — Самой красивой будет ваша дочь.

— Да, но эта красота будет принадлежать её жениху. Я же сам буду любоваться только вами, — вкрадчиво произнёс мужчина и, схватив меня за запястье, прикоснулся к нему сухими губами.

— Тогда до вечера, — промямлила я, аккуратно освободила руку и поспешила убраться прочь.

Нет уж, пора заканчивать с посещением этого дома, пока недвусмысленные намёки не перешли в активные действия. Того гипноза мне итак хватило за глаза.

Постаралась поскорее прогнать неприятные ощущения и направилась сначала в банк, а потом по магазинам.

И к шести часам я была готова. Образ получился даже вполне симпатичным. Чёрное платье-футляр до колена хорошо сидит по фигуре, туфли на небольшом каблуке сверкают лаком, каштановые волосы собраны в нарочито небрежный пучок. Скромно и со вкусом. Сюда бы ещё какую-нибудь интересную деталь… Душа художника требовала нанести какой-нибудь особый штрих.

Закусив губу, задумчиво осмотрелась. И вдруг мой взгляд упал на букет в вазе. Я тогда решила не оставлять его в кабинете, а принесла с собой домой.

И теперь настоящие колокольчики соседствовали с нарисованными, висевшими на стене. Как ни странно, за эти дни они не потеряли ни капли свежести, остались такими же нежными и ароматными. Будто их срезали только сегодня. Удивительные цветы.

Я осторожно оторвала один цветок и тонкой шпилькой закрепила в волосах. Вот теперь отлично. Конечно, в сравнении с кукольной красотой Аннабель я проигрываю, но естественность и нежные краски нравятся мне гораздо больше блестящего шика. И моему мужчине тоже.

Надела куртку, вышла на улицу и поморщилась. Опять собирается туман. Терпеть не могу эту сырость, от нее волосы завиваются. Неужели здесь и правда никогда не бывает солнца?

Дом Мортов встретил меня призывно горящими окнами. Из-за открытых дверей доносились негромкий смех, звон бокалов, музыка. Вечеринка была в самом разгаре. Отдала куртку молча встретившему меня дворецкому и прошла в большую гостиную.

Да, мэр явно не поскупился, обустраивая эту комнату. Паркет из дорогого дерева блестел так ярко, что было страшно ступать по нему каблуками туфель. У стен стояли обитые бархатом диванчики и кресла на гнутых ножках. На самих стенах висели картины в золоченых рамах. Тяжелые гардины, хрустальные люстры, огромный камин в дальнем конце гостиной — все это олицетворяло роскошь и богатство.

Вот только здесь не хватало души. Не хватало того самого уюта, что делает дом — домом. Особняк будто пытался подавить и принизить тех, кто хоть как-то отличается от его хозяев. Красивый, но очень холодный, надменный, неприветливый, он не был предназначен для жизни. По крайней мере, я бы жить здесь точно не смогла.

Гостей было не очень много. Я стала озираться, выискивая кого-нибудь знакомого. Вот мужчина с усами, которого много раз видела в мэрии. Кажется, это заместитель мэра. Потом заметила инспектора Робинсона, как ни странно, с парой. Похожий на шарик полицейский выглядел как-то нелепо рядом с высокой статной Барбарой Брук в коротком бордовом платье. Но это совсем не мешало им любезно беседовать и обмениваться улыбками. Надо будет подойти поздороваться.

Сердце взволнованно дрогнуло, когда я увидела Эрика, стоящего в компании своей Аннабель Морт и какой-то женщины в меховой накидке. Она что-то оживленно рассказывала мужчине, размахивая бокалом шампанского. Тот слушал вполуха, а Аннабель чуть ли не висела на нем, обхватывая обеими руками. Заметив меня, он улыбнулся уголками губ и слегка кивнул. А я выдавила ответную улыбку и отвернулась. Видеть не могу эти их сладкие объятия. Пойду лучше с инспектором поболтаю.