Меня трясет от холода, страха и боли одновременно.

Заметив медсестру, которая шла ко входу в больницу, я кричу, что есть силы.

Увидев скорчившуюся на земле девушку, женщина тут же подбежала к ней. Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы оценить ситуацию.

— Так, милая, дыши глубже… — позвав санитаров с носилками, женщина пыталась успокоить испуганную девушку.

С каждым разом схватки становились сильнее.

— Помогите мне… — в слезах проговорила Вика. — Мне очень рано рожать… Ребенок может не выжить…

Бедную девушку всю трясло. Карина пыталась ее хоть как-то успокоить, но Вика была на грани истерики.

Спустя пару минут санитары уже занесли скорчившуюся девушку в больницу.

Борис стоял у своего кабинета, рассказывая новым врачам интернам должностные инструкции.

В нескольких шагах от них у лифта остановилась каталка. Его взгляд зацепился за пациентку и в следующую минуту он подскочил к ним, увидев на каталке дочь своего приятеля. Викторию Гранину. Свою пациентку.

— Что с ней? — начал он, тут же проверяя пульс.

У девушки пульс был слабый, а сама она была бледная, что стена.

— Преждевременные роды, — проговорила медсестра стоявшая рядом, снимая с ушей фонендоскоп. — Давление падает, пульс нитевидный.

— Черт! — чертыхнулся мужчина. — Готовьте операционную, реаниматолога и неонатолога, быстро!

За годы своей практики Борис никогда так не боялся, как сейчас, когда перед ним лежала заинтубированная девушка, а от него зависело две жизни и обе висели на волоске.

— Борь, двоих не вытянем… — словно приговор проговорил анестезиолог. — Надо спасать девчонку. Молодая ещё. Нарожает себе, если захочет.

На миг посмотрев на бледное лицо Вики, мужчина вспомнил обещание данное ее отцу. Он обещал спасти его дочь и внучку. И он это сделает, чего бы это не стоило.

Для него это была самая тяжёлая операция за годы врачебной практики. Он не знал, как смотреть потом другу в глаза, который уже ждал новостей, если не сможет спасти кого-то из них.

В какой-то момент аппарат, показывающий жизненные показатели Вики, начал протяжно пищать.

— Остановка сердца…

На подкашивающихся ногах выйдя из операционной, Борис присел на кушетку, никого не замечая перед собой.

Тяжело вздохнув, он на несколько секунд прикрыл глаза, пытаясь прийти в себя.

— Ну, что там? — встревоженный голос Алексея заставил его вздрогнуть и посмотреть на него.

На лице друга была гримаса настоящего не скрываемого страха, и его можно было понять.

— Борь, как она? — голос мужчины предательски дрогнул, выдавая истинные чувства и эмоции.

Как объяснить ему все? Не станет ли винить?

— Вика жива… — устало проговорил Борис, смотря на товарища. — Но сейчас в коме.

От услышанного Алексей замер, в ступоре глядя на друга. Вика? Его родная Вика… В коме? Ему казалось, что земля ушла из-под ног. Весь мир рухнул, разбиваясь на мелкие осколки.

— Ты же обещал спасти её… — схватив Бориса за ворот халата, прокричал он, резко поднимая его с кушетки.

В глазах мужчины застыли слезы. Впервые за всю свою жизнь он просто хотел взять и заплакать.

— Леш… — без эмоций проговорил врач. — Я сделал все, что мог. Все, что в моих силах. И только благодаря этому она не умерла. Но ее сердце не может работать самостоятельно.

— С ребенком что? — в ужасе надломленным голосом спросил Алексей, приготовившись к самому худшему.

— Девочка жива, — грустно улыбнулся Борис. — Но очень слабенькая. Не думаю, что выживет.

Тяжело вздохнув, Борис похлопал друга по плечу и молча пошел в ординаторскую.

Алексей так и остался стоять, смотря перед собой. Он не мог поверить, что может потерять свою дочь.

Когда-то, когда умерла Вера, маленькая Вика стала смыслом его жизни. Он делал все, чтобы дочь ни в чем не нуждалась. Все, чтобы она была самой счастливой на свете. А теперь он может потерять её так же, как и когда-то потерял её мать?

Лариса.

Неожиданный телефонный звонок Марины с новостью, что у Виктории Граниной начались преждевременные роды, заставил меня встрепенуться. Марина сказала, что шансов мало и исход был уже известен.

Сейчас я находилась под подпиской о невыезде и по городу могла передвигаться совершенно спокойно.

После звонка Марины я тут же позвонила Роме, чтобы вместе с ним разделить эту хорошую новость. Наконец-то у меня на пути никто не будет стоять.

— За что ты ее так ненавидишь? — вопросительно изогнув бровь, поинтересовался Рома.

Задумчиво улыбнувшись, я сделала пару глотков шампанского.

— Еще будучи в браке с Матвеем я видела и понимала, что она по уши втрескалась в моего благоверного, — стараясь держать себя в руках, проговорила я. — А он и не против был, что на него вешалась малолетка. Я ее ненавижу!

Рома молча смотрел на меня, покуривая сигарету. В этот момент я бы не отказалась иметь возможность читать мысли.

— Успокойся, — подойдя к нему, я села на колени, смотря прямо в глаза. — Тебе ничего не будет. Особенно, если она умрет. Кто скажет, что ты приходил к ней? Тебя же никто не видел. Вот и расслабься, милый. Не грузись. Хорошо?

Нежно коснувшись его губ, я обвила руками его шею, пытаясь отвлечь от мыслей об этой ситуации.

Алексей.

Договорившись с реаниматологом, Борис провел меня в палату реанимации, где сейчас находилась Вика.

Моя девочка, подключенная к разным аппаратам, лежала, и лишь вздымающаяся грудная клетка говорила о том, что она жива.

— Доченька, ты держись, пожалуйста… — медленно подойдя к ней, я осторожно взял её руку в свою. — Ты нам нужна, милая. Не смей уходить к маме. Не оставляй свою дочь, как это сделала она. Борись. Борись до конца, что есть сил. Ты не имеешь права сдаваться!

Присев на стул, я долго смотрел на нее, словно ожидая, что с минуты на минуту она откроет глаза, снова улыбнется, как прежде. Но Вика по-прежнему лежала, не подавая никаких признаков жизни.

Это было самое худшее, что может быть в жизни любого родителя. Страх потерять своего ребенка. Все происходящее казалось кошмарным сном.

Только бы всё закончилось хорошо… Только бы не случилось ничего страшного… Только бы история не повторилась.

Матвей.

Ее губы нежно касаются моих, просто сводя с ума этой нежностью.

— Я люблю тебя… — слышу нежный шепот у уха, и на лице расцветает улыбка.

Моя девочка… Моя маленькая и самая любимая девочка…

— Я тоже тебя люблю… — нежно шепчу в ответ, запуская ладонь в её густые волосы. — Ты самое лучшее, что со мной случалось…

Она улыбается самой красивой и искренней улыбкой.

— Ты нужен мне… — как-то резко изменившись в лице, проговорила девушка, отстранившись от меня.

Все ее тепло, которое я чувствовал несколько минут назад, сменилось холодом и пустотой.

— Вика… — ничего не понимающе шепчу я. — Куда ты?

Она смотрит на меня каким-то пустым и отстраненным взглядом. Я не могу понять, что происходит. Чувствую лишь накатившую пустоту.

Не проходит и несколько секунд, как девушка просто исчезает, словно растворившись в воздухе.

Резко открываю глаза, тут же садясь на кровати. Спустя несколько секунд до меня доходит, что это просто сон. Дурной сон.

— Ты чего? — сев вместе со мной, шепчет девушка, нежно касаясь ладонью обнаженной спины. — Кошмар приснился?

Молча киваю в ответ, откидываясь на подушку. Перед глазами все еще мелькает красивое лицо Вики.

— Матвей… — удобно умостившись рядом, шепчет Алина, кладя голову на мою грудь. — Мне так хорошо с тобой… Так жаль, что мы не встретились с тобой раньше…

Ей жаль… А мне жаль, что я не могу сказать того же о нашей встречи и нескольких проведенных вместе ночей.