— Ну вот, стоило только выздороветь, уже непоседливый, нельзя так вести себя дяде же больно! Вот тебе было больно, когда ты болел, и ему больно.

Мальчик весь смутился и виновато посмотрел на мужчину, крылья которого тем временем исчезли.

— А можно его вернуть обратно? — И мальчик протянул перо сестре.

— Теперь уже нельзя, ложись отдыхать. — Она улыбнулась женщине, а сама подошла к парню. — Вы извините ради Бога, он совсем непоседлив, всё ему нужно потрогать и пощупать. Как ни объясняла — всё бесполезно. И да, может чая, или поужинаем? Я оторвала вас, наверное, от дел. Только у нас-то еда простая. Каша да хлеб. Да и заплатить я не знаю чем… — Сима сняла с пальца колечко, простенькое, серебряное, и протянула парню. — Вот, это всё, что у меня есть.

Аметист посмотрел с удивлением.

— Да ну, что ты, ничего мне не нужно! Оставь колечко себе. И нет, я не голоден, спасибо! — Он как-то даже растерялся. Каша и хлеб… Он и не догадался даже захватить хоть какой-то пищи. Ведь у него и овощи были, и дичь. — А перо — это ничего страшного, пусть будет тебе оберегом! — Аметист подмигнул мальчишке. — И не болей больше! Я пойду, пожалуй, не стану вам мешать. — Парень смутился и быстро вышел за дверь.

— Тогда, если вдруг что-то потребуется, то можете обращаться!.. — Почти в спину крикнула Сима, хотя, что она могла предложитьтакому могущественному существу… Ей было неловко почему-то, и все слова куда-то совсем потерялись, и она молча смотрела в след растворяющемуся в темноте загадочному парню. После такого называть его колдуном уже не поворачивался язык.

Аметист быстро дошёл до дома, зашёл, ни на кого не обращая внимания, нашёл корзину, ссыпал в неё яблоки, ягоды, положил несколько вяленых тушек зайцев, положил свежих яиц, укропа и лука, и быстро отнёс корзину к дверям дома девушки и просто оставил её на крыльце, постучать ему не хватило смелости, но теперь он был доволен.

А возле корзины на крыльце осталось ещё одно золотое перо, оброненное Аметистом случайно.

…

В дом парень вернулся совсем поздно, Елисей давно уже спал, а Мария просто сидела на кровати рядом с ним. Мэри с какой-то мягкой улыбкой наблюдала за юношей. Она знала, что приходила девушка, а в глазах парня словно горел огонёк. Она определенно нравилась ему. И румянец, смятение — всё об этом говорило. Странно, сейчас Аметист напоминал ей взъерошенного Елисея, хотя, парни были абсолютно разными.

— Она ведь нравится тебе! — Абсолютно не стесняясь, сказала Мария. — Быть может, тогда сходишь к ним завтра, ведь за пациентом стоит присматривать. — Её голос парня будто вывел из какого-то своего мира, и он смутился хуже мальчишки.

— Да не нужен я там на самом-то деле… Зачем я буду им мешать… — Он растерялся, не зная, куда себя деть и куда спрятать глаза.

— Ведь зачем-то она сюда пришла и не побоялась. А врач обязан наблюдать пациента.

— Да, пожалуй, ты права. А девушка… Она добрая очень и милая, да и совсем ребёнок, не со мной ей общаться… — Глаза потемнели, Аметист злился, и злился, казалось, на себя самого.

— Аметист, ты несправедлив к себе. А девушка… позволь ей самой решить. Посмотри на Елисея и на меня. Разве я достойна хоть чего-то? Я не знаю, за что вообще мне досталось это счастье.

Аметист молча пожал плечами. Да что тут решать, девушка наверняка напугалась до чёртиков. Он подошёл к Елисею, и начал тихо шептать какой-то заговор, улыбаясь и отвлекая самого себя от всех мыслей. Светились кончики его пальцев, и понемногу начинал светиться он сам.

— Что ты делаешь? — С удивлением спросила Мария, такая магия её жгла, и находиться рядом было сложно. Она отскочила от парней, закрывая глаза.

Аметист не обратил на Марию никакого внимания. При мыслях о Симе внутри было тепло и светло, и словно бы сил прибавлялось. И он хотел поделиться этой силой, исцелить Елисея окончательно. Почему-то сейчас он чувствовал что может. Парень будет ещё не так силён, но будет здоров, завтра же будет здоров!

Мария вышла из дома, усаживаясь на ступеньки, ей было дурно и стоило подышать. И только сейчас, кажется, она почувствовала прохладу ночи, услышала, как, перекликаясь, пели соловьи. На небе горели яркие звёзды, и этот лес казался последним островком жизни, ведь на земле уже живых лесов и вовсе не осталось.

Темнота и звёзды. Тишина, прохлада ночного воздуха, и вдруг на плечо Марии легла рука. Елисей. Он с улыбкой опустился рядом с Марией, обнял её, прижал к себе. По нему было видно, что сейчас ему значительно лучше, теперь он не выглядел измученным или бледным, он был почти здоров.

— Ты зачем встал? Как он выпустил тебя? — Да, парень выглядел значительно бодрее, но, всё же, Мэри переживала. Его близость и тепло рук согрели, словно бы вновь оживили, она прижалась к его груди, слушая чуть участившееся сердцебиение. — Знаешь, это место какое-то волшебное, ведь в мире почти не осталось подобного, всё мертво, а тут, будто, кусочек прошлого.

— Аметист выпустил меня, он странным образом сумел меня исцелить, хотя, до этого у него не получалось. Он разрешил мне подышать воздухом. Смотри! — Елисей приподнял футболку, бинтов не было, не было и раны, так, небольшая чуть заметная царапина, как будто ранение было когда-то давным-давно.

— Я, кажется, догадываюсь, в чём тут дело. — Мэри хитро, совсем по-лисьи взглянула на Елисея. — Здорово, что ты поправился, я боялась за тебя. Противостоять легионам демонов во главе с темным князем — это ведь безумие. — Она обняла парня так, словно боялась, что он исчезнет.

Елисей коснулся её губ, и, как обычно, поцелуй добавил ему сил и поселил внутри какой-то тёплый восторг.

— Я люблю тебя… — Шепнул Елисей, чуть касаясь губами уха Марии.

Его дыхание чуть опалило кожу, по спине даже пробежали мурашки. Его голос и это тепло в груди. Он рядом, и здоров. Мария сжала его руку, мягко потерлась своей щекой о его щёку, дыхание щекотало кожу, а она улыбнулась.

— Я знаю… Я ведь тоже люблю тебя. — Так же шепотом в самое ухо сказала девушка, мягко отводя прядь его волос.

В лунном свете они казались ей золотистыми, словно горели огнем. Такой светлый, такой красивый. Мария на мгновение залюбовалась Елисеем при лунном свете, с ним она забывали, кто она, она просто чувствовала себя той Марией, которая была сотню лет назад. Простой девушкой. А камень позволял ей приглушить сущность.

Он прижимал её к себе, дыша и наслаждаясь ею, и как-то незаметно пришёл рассвет, среди утреннего тумана встало яркое красное солнце.

— День! — Елисей улыбнулся, спать ему не хотелось совсем.

Аметист тоже просидел без сна всю ночь, прячась в своих чёрных кожаных крыльях и злясь на всех и всё, казалось, даже на саму ночь, а главное, на тот непонятный свет, который поселился у него внутри — так просто его демоническая сущность сдаваться не собиралась.

…

Когда Сима вышла утром из дома, она едва не споткнулась о целую корзину разных припасов. Овощи, фрукты и мясо, девушка сначала испугалась, перекрестилась, потом ей показалось, что это сон. Ведь подобное бывало лишь осенью, когда собирали урожай, но такого изобилия уже давно не было, а мясо так вообще бывало только пару раз в жизни.

Но рядом с этой картиной девушка нашла золотое пёрышко. Аметист. Так, кажется, звали того странного парня. Она улыбнулась, потом смутилась, их часто жалели в деревне, как сироток, помогали порой, но помощь от него… Он просто так помог, просто так принес это. Она разглядывала перо, и оно словно согревало ее руку.

— Ангел! — Одними губами прошептал она. Ей хотелось, так хотелось вновь увидеть его, сказать спасибо. А перышко переливалось в первых лучах солнца.

…

Аметист почти весь день не выходил из комнаты, а ближе к вечеру, всё же, решился наведаться к девушке, прихватив с собой леденцов для мальчика. И вот, теперь он стоял у ограды домика Симы. Кажется, он вовсе не был таким смелым, как она, парень никак не решался подойти к двери и постучать, хотя, казалось бы, ну что в этом такого? Ведь у него и оправдание было для появления, но всё же…