Нас обслуживает очаровательная стюардесса, японка до мозга костей. На ее круглом желтом лице играет загадочная улыбка. Разрез глаз – виртуозный росчерк скальпеля небесного хирурга. При виде суперэкстраординарного Берюрье у желтолицей прелести распахивается от удивления ротик.

– Сеньор Алонзо-и-Кордоба-и-Берюрье по дороге в аэропорт попал в автомобильную аварию, – объясняю я – Наше такси перевернулось...

Так как в своем нормальном состоянии Берю выглядит так же, как после небольшой катастрофы, она любезно принимает мои объяснения и провожает нас на наши места.

С первого взгляда я замечаю, что восемьдесят процентов пассажиров – представители желтой расы.

С нами совершает радио знакомство командир экипажа. Его зовут Лохоямомото. Он сообщает, что полет будет проходить на высоте шесть тысяч метров над уровнем моря, что нас ожидает ближайшая посадка в Риме и что нас просят пристегнуть пояса.

– Мне хотя бы пристегнуть свои подтяжки! – вздыхает Толстяк. – Но Берта не любит заниматься рукоделием. Пришить пуговицы для нее сущий ад.

Взлет проходит без приключений и злоключений. Как только мы набираем необходимую высоту, стюардесса потчует нас авиаявствами, и Берю расцветает. В его душе остается лишь легкая ностальгия по заячьему рагу, которое в данный момент наверняка приканчивает Берта. Но он успокаивает себя мыслью, что если бы он даже и вернулся, то вряд ли что-нибудь осталось для него.

– Она оставляет мне жир и кости, – жалуется он мне – У нее волчий аппетит.

– Скажи-ка, ты узнал того типа? Он приподнимается со своего кресла и смотрит на пассажиров, но так как большинство из них сидит к нам спиной. Берю пожимает плечами.

– Я не могу их разглядеть. И потом они же все желтые.

– Все-таки надо попробовать. Здесь около шестидесяти пассажиров. Из них человек сорок пять – азиаты... Я говорю себе, что нужно срочно что-то придумать.

– Когда кончу жевать, пойду в сортир, – обещает Берю, – вот тогда я хорошенько рассмотрю весь этот народец.

Он съедает свой овощной салат, жареную телятину с фасолью, сыр и пирог, осушает бутылку вина, мощно рыгает (эта оплошность смягчается ревом двигателей), затем встает и направляется по центральной аллее летательного аппарата.

Он возвращается с удрученным видом.

– Вынужден тебя огорчить, Сан-А. Я не могу его узнать. Его можно было бы вычислить по чемодану, но, к сожалению, чемоданов с ними нет.

Я хмурюсь. Ситуация абсурдна. Мы летим в Японию, преследуя типа, о котором знаем лишь то, что он желтолицый, а таких среди пассажиров добрых полсотни. И я готов поставить замок снежной королевы против нефтяной вышки в Сахаре, что по крайней мере, у половины из них – черные чемоданы. Тоскливо...

– Кажется, тебе взгрустнулось, – жизнерадостно замечает Берюрье. – Все равно по кайфу смотаться в Японию. Тем более, так неожиданно и на халяву. После обеда недурно бы вздремнуть...

Он балдеет, развалившись в удобном кресле.

– Скажи-ка, Сан-А, ведь Япония находится слева от Мадагаскара?

– Слева, если брать от вокзала, – уточняю я.

Он удовлетворенно закрывает глаза. Я пользуюсь затишьем, чтобы прокрутить в башке всю эту свистопляску. Согласитесь, что у меня было не так уж много времени для того, чтобы пораскинуть мозгами. Еще этим утром я парил над Атлантикой, и вот...

Нужно навести порядок в этой чертовой истории. Итак, вопервых, агентство «Пинодьер», извините, пожалуйста, «Пинодьер Эдженси Лимитид» теряет двух своих лучших сотрудников после того, как мадам Хелдер поручила им следить за своим мужем... Вдруг мен осеняет: ее муж посещал азиаточку!

А молодую азиаточку прихлопнули из плавника девятого калибра рядом с логовом Берю. Убийца сел в кадиллак, примчался в Орли и вылетел самолетом в Токио. Очевидно, что он – японец.

В то время, как я звонил Старикану, тот находился в расстроенных чувствах по поводу того, что кто-то пустил красного петуха в японское посольство. Ну, что скажете, эта желтая чума – не фунт изюма!

Существует ли какая-нибудь связь между исчезновением Гектора, а затем и Пино, и убийством девушки? Думаю, что да. Мне подсказывает это интуиция. Меня озадачивает еще тот факт, что убийство произошло рядом с домом Берюрье. Это весьма подозрительно. Ведь Толстяк живет на одной из захолустных улиц. В этой истории все необычно, хотя бы и то, что убийца был на кадиллаке. Ребята, играющие в Равалльяка9 , предпочитают действовать на какой-нибудь неприметной машиненке. Я уверен, что наш пассажир-убийца очень спешил. У него был билет на самолет, и он должен был любой ценой убрать эту крошку.

Я поднимаю палец, и ко мне спешит очаровательная стюардесса.

– Скажите, сколько минут длится посадка в Риме?

– Пятнадцать минут, месье.

– Спасибо.

Я вытаскиваю свою безотказную ручку, вырываю листок из блокнота и начинаю сочинять послание.

Рим! Берюрье прекращает храпеть, и я советую ему пристегнуть пояс. На горизонте сияют огни вечного города. За несколько минут мы пролетаем его и совершаем безукоризненную посадку.

– Оставайся здесь! – приказываю я Мастодонту.

Он мямлит:

– А ты выходишь?

– Только на несколько минут.

– Смотри не опоздай! Что я буду делать без тебя в Японии? Я никого там не знаю. Их столица – Осло, да?

– Так точно.

Он удовлетворенно кивает головой: – Умрешь с этой Бертой, когда она говорит, что я ни бельмеса не секу в географии!

Я прямиком направляюсь в отделение полиции аэропорта. Там работает мой друг – инспектор Канелони. К счастью, он только что заступил на дежурство. Увидев меня, он расплывается в приветливой улыбке.

– Синьор Сан-Антонио в наших краях! – радуется он.

– Всего лишь в ваших облаках, я здесь пролетом. Послушайте, старина, я занимаюсь сейчас зевсосшибательным дельцем и буду вам очень признателен, если вы срочно отправите эту телеграмму.

Он вырывает листок из своего блокнота и под мою диктовку добросовестно записывает:

«Прошу установить личность владельца кадиллака стоянка Орли номер запачкан грязью тчк Разыскать в Париже Хельдера встречавшегося с азиаткой установить за ним слежку тчк Установить личность молодой азиатки убитой на улице Берюрье тчк Разыскать Пино тчк Передавать сведения на борт самолета пользуясь кодом 14 тчк Спасибо Сан-Антонио.»