В отличие от армий Директории, служившей орудием борьбы кучки социалистов за власть над Украиной, Украинская Галицкая Армия (УГА) была подлинной выразительницей настроений и чаяний всего без исключения населения Восточной Галиции (Галичины), кроме поляков и евреев, армией чисто национальной, защитницей народа от поляков. Все галичане, без различия партий боролись в ней за общее дело. А потому она выросла в крупную военную силу, крепко спаянную сознанием необходимости совместной борьбы за свое национальное дело. Не малую роль в организации УГА играли Украинские Сечевые Стрельцы, имевшие опыт в мировой войне и давшие из своей среды не мало способных и жертвенных командиров. Первый военный министр (Державный Секретарь) ЗУНР был молодой офицер УСС – Д. Витовский, который во время захвата власти во Львове был фактическим главнокомандующим всеми вооруженными силами только что родившейся Западно-Украинской Народной Республики.

Не теряли времени и поляки. Не только поляки – жители Восточной Галиции, за которую шла борьба, были быстро сорганизованы для этой борьбы, но и все силы, только что ставшей независимой, Польши были мобилизованы для захвата не-польской части Галиции. На помощь им были срочно переброшены из Франции польские добровольцы ген. Галлера, боровшиеся вовремя войны на стороне Антанты, отлично вооруженные и снабженные. И уже через несколько недель поляки начали методично наступать и теснить галичан к юго-западу. УГА ожесточенно отбивалась, переходя иногда в контрнаступления, но все же фронт неуклонно подвигался к бывшей русско-австрийской границе.

Международное положение для ЗУНР было неблагоприятное. Державы Антанты, с Францией во главе, были тогда диктатором в Европе и еще хорошо помнили недавний австрийский суперпатриотизм тех, кто теперь возглавлял новое украинское государство. Симпатии соседей – Румынии и Чехословакии – в споре ЗУНР с Польшей были на стороне последней по той причине, что Польша не претендовала на Буковину и Закарпатье, которые ЗУНР провозгласил своими. Буковина к тому времени уже была занята Румынией, а к занятию Закарпатья готовилась Чехословакия.

Сосед на востоке – Российская Украина была в состоянии полного хаоса, а Директория, если бы и хотела, ничем не могла помочь, так как сама все время с кучкой своих сторонников находилась в бегстве, не только оставленная, но и преследуемая своим народом, ставшим на сторону Харьковского Правительства.

Все решения о “соборности” остались пустыми словами и никакой реальной пользы ЗУНР и ее борьбе с поляками не принесли. Вся тяжесть борьбы пала исключительно на молодую, наспех созданную, Галицкую Армию.

По мере своих сил и возможностей она эту борьбу и вела всю первую половину 1919-го года. Но постоянные неудачи на фронте привели к потере веры в успех не только в Армии, но даже среди Державных Секретарей. 9-го июня 1919 года, находясь в Залещиках (вблизи от старой русской границы), они сложили свои полномочия к единоличным диктатором ЗУНР стал Б. Петрушевич, к которому перешла вся полнота власти не только исполнительной, но и законодательной. Диктатор всех бывших Державных Секретарей оставил на прежних местах, в качестве своих “главноуполномоченных”, а командующим Армией назначил русского генерала Грекова, назвавши его “Начальным Вождем Войска”.

Но ни диктаторство Петрушевича, ни новый “Начальный Вождь” уже не могли спасти положение. Предпринятое в начале июня из района Черткова наступление, после первоначальных успехов, вскоре выдохлось, а поляки перешли в решительное контрнаступление и начали теснить УГА к реке Збручу – бывшей русско-австрийской границе. К этому времени было получено сообщение из Парижа, что решением мирной конференции в Версале поляки уполномочены занять всю Галицию. Всякая надежда на помощь Запада была потеряна. Положение стало безнадежным. Надо было выбирать между сдачей в плен полякам или переходом за Збруч, на территорию Российской Украины, кипевшей в огне гражданской войны.

К тому времени (половина июля) вся территория Российской Украины, за исключением небольшого клочка Подолии (около Каменца) находилась под властью Харьковского Правительства, а Директория со всем своим Правительством и Войском сбилась на этом клочке, еще не занятой большевиками, украинской территории. Туда же направилась и Галицкая Армия после того, как 16-го июля переправилась через Збруч и оставила родную землю.

Численность, ушедшей из Галиции, УГА, установить довольно трудно, ибо сведения об этом разноречивы. Главный интендант УГА, атаман Слезинка, определяет это число в 85.000; бывший одно время “Начальным Вождем” УГА ген. Омельянович-Павленко в своей книге “Украинско-польская война” (Прага 1929 г.) утверждает, что боевой состав УГА никогда не превышал 60.000. Исчисления других мемуаристов колеблются между 40 и 100 тысячами. Поэтому, приблизительно, без боязни сделать грубую ошибку, можно считать, что в июле 1919 года перешло Збруч около 50.000 галичан. Из них около 30,000 были, годные к бою, строевые части.

В условиях гражданской войны это была огромная сила, несравненно более многочисленная, чем все войска Директории. К тому же УГА выгодно отличалась от, как ее тогда называли, “Петлюровской Армии”, своей дисциплинированностью и необходимым в военном, деле единством командования. Всего этого у петлюровцев не было. Там каждый атаман имел свою собственную и “стратегию”, и “политику”. Кроме того УГА была действительно национальная армия, преследовавшая цели чисто национальные, а армия Директории преследовала цели чисто партийные – украинских эсдеков и эсеров, а не всего украинского народа. Поэтому в ней были постоянные партийные разногласия и недоверие, как среди политического руководства и высшего командного состава, так и между, отдельными частями, офицерами и даже бойцами.

Не удивительно поэтому, что обе армии, очутившись на одной территории, несмотря на все решения об объединении и о “соборности”, не только не слились в одну общеукраинскую армию, но даже не смогли договориться и установить единое верховное командование. И все те 4 месяца, что обе армии вели боевые действия на Правобережьи (половина июля – половина ноября) эти армии действовали отдельно и самостоятельно.

В половине же ноября, как уже упоминалось, галичане разорвали всякую связь с петлюровцами и перешли к Деникину.

Так как в нашу задачу не входит ни изложение истории УГА, ни описание деятельности возглавителей Западно-Украинской Народной Республики после оставления ими Галиции, то на этом глава о Западной Украине-Руси заканчивается.

О действиях УГА после оставления Галиции говорится при описании событий на Российской Украине, где она, меняя союзников (Директория – Деникин – большевики), постепенно распылилась в течении зимы 1919–1920 года.

Деятельность же, оторвавшихся от УГА, диктатора Петрушевича и остальных возглавителей ЗУНР происходила вне территории “Соборной Украины”, а потому может рассматриваться только как деятельность чисто эмигрантская.

Но это не входит в задачу “Неизвращенной Истории Украины-Руси”, которая занимается правдивым изложением всего, происходившего на Украине, а не жизнью и деятельностью за границей, бежавших туда ее политических деятелей.

Кроме русской Галичины, искусственно объединенной в одно административное целое с чисто польскими землями для создания австрийской “Галиции”, в которой поляки были в привилегированной положении, в состав Австро-Венгрии входили еще и бывшие земли Киевской Руси – Буковина и Карпатская Русь.

Хотя эти земли и находились в составе Австро-Венгрии, их судьбы и жизнь населения были несколько отличны от жизни и судеб Русской Галичины – “Восточной Галиции”, о которой сказано в предыдущем изложении. А потому необходимо, хоть в самых кратких словах, сказать и об этих двух землях Юго-Западной Руси, бывших долгие годы под чужеземной властью.