Я покачал головой.

«Угу. Скажу, и они со Смирновым тут же начнут копать. Нет уж, обойдёмся без посторонних».

— Не стоит, Паш. Это моя проблема.

— Ну, твоя так твоя, — не стал спорить Павел. — Но, честно сказать, я бы на твоём месте не горевал, а, наоборот, прыгал от радости.

— С чего бы?

— Да, понимаешь… — он внезапно смутился. — Мы вот с Риммой семь лет женаты, а родить не можем. Всё уже перепробовали, и нифига. А у тебя — бац! — и готово. Кому нужно, не получается, кому не нужно — результат стопроцентный. Эх, было бы тебе хотя бы лет двадцать, я бы первый сказал: женись на этой девахе и радуйся, что папашей станешь.

Я мысленно хмыкнул. «Знал бы ты, Паша, сколько мне лет в реальности…»

— Слушай! А давай мы сейчас вот что сделаем, — Павел вдруг хлопнул себя по колену и повернулся ко мне с хитрым видом. — Раз в бильярдную ты всё равно не идёшь, поехали тогда ко мне в гости. У Риммы сегодня как раз день рождения, посидим, чаю с тортом попьём, поговорим…

— К тебе? День рождения? — я посмотрел на него с удивлением. — Да неудобно как-то. К вам же наверняка родственники придут, друзья, праздновать будете… Да у меня и подарка нет…

— Родственники завтра придут, а сегодня только по телефону поздравят, — успокоил меня Кривошапкин. — И о подарке не беспокойся. Римма их не особо жалует. Ценное-то всё равно не дарят, а безделушки всякие, они ни уму, ни сердцу, выбрасывать жалко, хранить негде…

— Ну, тогда хоть цветы.

Павел махнул рукой:

— Цветы она тоже не любит. Особенно розы. И розовый цвет заодно. Да ты не волнуйся, — рассмеялся он, глядя на мою озадаченную физиономию. — Больше всего ей нравится просто общение.

«Ага. Знаем мы это общение. Вместе будете у меня про Лену и Жанну выпытывать. Хотя… почему бы и нет? Почему бы и не заглянуть к Кривошапкиным? Тем более если у нашей «англичанки» сегодня и впрямь день рождения…»

Кривошапкины жили в Москве, в Лианозово, в стандартной панельной двушке на шестом этаже. От института недалеко, что на общественном транспорте, что на машине. Правда, в последнем случае можно надолго застрять на переезде, а в первом — попасть в перерыв в электричках.

Нам повезло. Переезд оказался свободен, поэтому на дорогу ушло всего пятнадцать минут. «Жигули» даже разогнаться как следует не успели, а уже пришлось останавливаться. На заднем сиденье лежала коробка с тортом — его Кривошапкин купил в институтской столовой в буфете за пять минут до закрытия. Довольно странно для человека, спешащего на праздничный ужин (почему заранее не позаботился?), но тогда я на это внимания не обратил. Тем более что капитан всучил этот торт мне с наказом: дарить будешь ты. В ответ я только плечами пожал. В конце концов, это их заморочки, а не мои…

— Римма! К нам гости! — Павел открыл дверь и пропустил меня в коридор.

Римма вышла к нам секунд через двадцать — видимо, в порядок себя приводила, причём, лихорадочно.

— Здравствуй, Андрей, — и тут же Павлу. — Почему не предупредил? Трудно было номер набрать?

— А у тебя занято было, — ухмыльнулся тот.

— С днём рождения, Римма Юрьевна, — я протянул «англичанке» торт, останавливая начинающуюся пикировку.

— Спасибо, конечно, но… — лицо дамы выражало недоумение. — День рождения у меня не сегодня, а двадцать шестого, во вторник.

Немая сцена длилась секунды четыре.

— А какая, собственно, разница, когда праздновать? — хохотнул заваривший «всю эту кашу» Павел. — Раньше не позже. Отметим сегодня, делов-то…

— С тобой мы поговорим после, — многозначительно пообещала Римма и повернулась ко мне. — Раздевайся, Андрей, проходи. Чай сейчас будем пить. Руки помыть вон там, — кивнула она в сторону ванной и бросила уничижительный взгляд на мужа. — Тебя, Паш, это тоже касается.

— Не такое это простое дело — ходить в гости, — подмигнул Павел, когда супруга скрылась за кухонной дверью.

Я нарочито тяжко вздохнул.

— Знаю…

Чаепитие затянулось надолго. Как я и предполагал, Кривошапкины принялись весьма энергично выпытывать у меня подробности амурных похождений. Правда, о том, что одна из моих пассий беременна, я на сей раз умолчал, а Павел — спасибо ему — не стал посвящать жену в этот факт, коренным образом меняющий представление обо мне как о несчастном молодом человеке, пострадавшем от женской хитрости и коварства. В результате получилась почти романтическая история о приключениях начинающего ловеласа, заигравшегося в любовь с двумя дамами и потерявшего в итоге обеих. Римма меня даже пожалела немного.

— Бедненький. Придётся теперь третью искать, иначе так и останешься один-одинёшенек.

Сказала и рассмеялась, а вслед за ней рассмеялся и Павел.

Слава богу, на этом разговор о моих отношениях с девушками завершился. Никаких тайн я не выдал, фамилий не упомянул, где живут и работают — тоже. И это прекрасно. Но тему лучше сменить, а то ведь мало ли что…

Продолжением нашей беседы стал английский язык.

Ничего странного в этом не было. Всё-таки Римма преподавала его, а не физику.

А вот потом… хм… потом мы как-то совсем незаметно перешли с английского языка на англоязычную литературу, а затем и на литературу вообще. Выяснилось, что в свободное от работы время Римма занимается любительскими переводами англо-американской фантастики и даже пробует писать что-то своё. В стол, конечно, а не для издательств. Поскольку то, что она пыталась писать, с радостью ухватили бы российские издатели двухтысячных, но никак не советские восьмидесятых. ЖЮФ вперемешку с ЛыРом, разбавленные детективной «романтикой». Самиздат в чистом виде и практически «антисоветчина». Анти — в том смысле, что ни направляющей роли партии в романах не наблюдалось, ни веры в светлое будущее, ни окончательной победы коммунизма во всей Вселенной.

Откуда я это узнал?

Сама рассказала сюжеты. Для будущего довольно стандартные, но для настоящего… И куда только её муж смотрит? Не дай бог, попадутся её творения кому-нибудь на глаза, какому-нибудь завистнику или просто зашоренному и твердолобому, беды ведь не оберёшься. В лучшем случае, с работы погонят, а в худшем…

Хотя, с другой стороны, что страшного в том, если она пишет, что хочет, и исключительно для собственного удовольствия?

А получалось, кстати, неплохо. Как всякий уважающий себя творец, Римма Юрьевна не смогла удержаться от того, чтобы не показать «попавшему в её лапы» читателю черновики и наброски будущих литературных шедевров.

Конечно, я не специалист-филолог, но стиль в текстах всё же почувствовал. Они читались легко, без напряга, смысл присутствовал, логика тоже. Оставалось подобрать востребованный читателями сюжет, подогнать под него разрозненные фрагменты, отредактировать, и получился бы вполне приличный роман, может быть, даже бестселлер. Пусть и не в духе соцреализма, но и ничем не хуже тех же Стругацких или, например, Булычева.

Эта мысль меня неожиданно увлекла.

Действительно. Почему бы и не попробовать?

Задача лишь в том, какой именно выбрать сюжет и как преподнести его Римме?

Со вторым условием проблем не было: я мог просто сказать, что сам иногда графоманю, но так как таланта нема, то пусть лучше мои задумки реализует кто-то другой, у кого способностей больше. Что же касается первого, то тут и впрямь стоило поразмыслить.

Кого и как плагиатить и в каком жанре — вопрос серьёзный. Ошибиться проще простого.

Те же, например, попаданцы — кому они здесь нужны, зачем исправлять историю, если и так всё отлично?

Космоопера? Фантбоевик? Жанры, в принципе, неплохие, но, увы, далеко не новые, как и пока ещё популярная Science fiction, а соревноваться с корифеями мировой фантастики — дело неблагодарное, они всё равно победят.

Про ЛитРПГ вообще промолчу. О персональных компьютерах и виртуальной реальности тут ещё и слыхом не слыхивали, поэтому — не поймут-с.

Постап? Да ну, на фиг. Пессимизм — это не наш метод. Мы рождены побеждать, а не выживать в радиоактивных развалинах.