Пост охраны он преодолел без особых препятствий: там были предупреждены о его скором визите, единственное, сверили его документы, установив таким образом личность подоспевшего посетителя. Как только все формальности были соблюдены, полицейский тут же отправился в кабинет своего старого друга.

Прием был довольно теплым. Пусть приятелей и разбросала по свету жизнь, – а виделись они волею судьбы крайне редко – однако та часть их «бурной» далекой молодости, где им приходилось делить и еду, и кров, навсегда осталась у обоих в воспоминаниях, отложившись в сердцах невероятной привязанностью.

Как только Семен оказался в кабинете заведующего кафедрой, тот, совершенно не смущаясь своего высокого положения, заключил офицера в крепкие, мужские объятия. Это был солидный мужчина, такого же возраста, как и бывший оперативный сотрудник, достигший чуть больше сорока двух лет. Барханов выделялся следующими, характеризующими его признаками: рост представлялся выше ста восьмидесяти сантиметров, но ниже ста девяноста; плотная фигура выдавала умеренную слегка заметную полноту; круглое, довольно приятное, лицо украшалось аккуратно-подстриженными усами черного цвета и такой же бородкой, обритой по щекам, имевшей частичную проседь по середине; зоркие темно-карие глаза слегка прикрывались нависшими над ними густыми бровями и «светились» невероятным умом, эрудицией и въедливой проницательностью; в своей верхней части полысевшая голова, в височной и задней части, скрывалась под начинающими седеть черными волосами; прямой, красивый нос удерживал на себе прямоугольные очки в золотой оправе – по всему было видно, что человек этот вполне достоин своего научного места и что он обладает твердым характером, четкой жизненной позицией, огромными знаниями и вполне способен руководить ученым персоналом этого института. В отличии от своего гостя, одетого, как уже говорилось, в матерчатые брюки, кожаную куртку и ботинки военного образца, одеяние этого типичного представителя Российской науки на тот момент составляло лоснящийся дороговизной темно-зеленый полосатый костюм, белую накрахмаленную рубашку, клетчатый дорогой галстук и начищенные до блеска черные туфли. Не смотря на такое различие в общественном положении, встреча друзей прошла, как будто встретились два молодых приятеля-однокурсника.

Вдоволь насладившись радостными эмоциями, охватившими их в результате такой долгожданной и нечаянной встречи, Барханов открыл в шкафу потайной ящик и достал оттуда бутылку элитного коньяка. Ловко нарезав «лимончик», он сложил его на тарелку и, поставив это нехитрое угощение на оббитый материей стол, сел напротив своего долгожданного гостя, после чего стал разливать напиток по стопкам.

Когда небольшие чарки были наполнены, доцент выложил тост – краткий, но достаточно содержательный от переполняющих встретившихся людей положительных чувств:

– Ну, за встречу, что ли?

– За встречу, – растроганным голосом произнес Королев.

Далее, последовала еще не одна череда торжественных тостов, и когда закончилась эта бутылка, то за ней тут же была выставлена вторая. Почав ее, «собутыльники» пустились в воспоминания.

– Вспоминаешь ли ты, Сеня, дни нашей студенческой жизни? – произнес Дмитрий заплетавшимся голосом.

– Да, конечно, – вторил ему собеседник.

– Тогда скажи, а помнишь ли ты, как мы, вот такие же полупьяные, лазили в общагу к девчонкам, самым что ни на есть невероятным и довольно опасным способом?

– Разумеется, по балконам. И добирались таким образом – аж, до девятого этажа.

– Вот именно, – грустно проговорил Дмитрий Константинович, – вот именно… ну, а смог бы ты сейчас повторить точно такой же «подвиг»?

– Если быть до конца откровенным, то в силу своей работы мне приходится делать вещи и куда более сложные, – ничуть не преувеличивая, отвечал бывший оперативник.

– Да, тут ты, конечно же, прав, – вдруг что-то как будто вспомнив, грустно промолвил Барханов, – твоей работе не позавидуешь.

– Тем не менее она позволяет мне всегда держать себя в форме.

– Молодец, я же вот себя совсем запустил. Никаких физических нагрузок и упражнений, а только дом, жена, дети, работа. Никаких развлечений, никакого адреналина в крови, а ведь его присутствие просто необходимо для нормальной работы всего организма.

– Зато у меня его переизбыток, и, если быть честным, я бы с радостью им поделился, вот только не знаю, как это сделать?

– Как раз этим, мы с тобой сегодня вечером и займемся, – сказал руководитель кафедры, набирая номер на своем сотовом телефоне, – ты выплеснешь свой, а я заряжусь своим.

Далее, он позвонил супруге и предупредил ее, что должен задержаться в этот день на работе и, возможно, ему даже придется заночевать в институте. Очевидно, такие эксперименты в его трудовой деятельности были, далеко, не в диковинку, так как жена совершенно не удивилась и, нисколько не сопротивляясь, сразу же согласилась с таким достаточно ненормальным решением дорогого супруга.

– И где мы будем этим всем заниматься? – поинтересовался уже достаточно захмелевший полицейский сотрудник.

– Узнаешь, – отвечал довольный преподаватель, радуясь, что наконец-то ему представился повод отойти от житейских и будничных дел и предаться необузданному в каждом человеке желанию к мирским утехам и развлечениям, – сейчас допьем эту бутылку и поедем в одно миленькое местечко, где есть молодые и красивые девушки. Только на этот раз мы не полезем вверх, а напротив, спустимся вниз.

Заинтригованный предстоящим увеселением Королев охотно согласился принять в нем самое непосредственное участие. Лишь только закончился элитный коньяк, два уже изрядно подвыпивших приятеля вышли из института и, поймав такси, отправились по назначенному Бархановым, как он утверждал, невероятно привлекательному маршруту.

Заведующий кафедрой неорганической химии привез своего былого товарища в место, совершенно не соответствующее его высокому рангу. Как не гнал от себя эту мысль участковый, но их увеселительная прогулка продолжилась в стриптиз-баре. Подивившись такому неординарному выбору человека, в высшей степени интеллигентного и порядочного (видно ничто человеческое и им не было чуждо), гость, изрядно уже находившийся под воздействием алкоголя, полностью расслабился и принялся наслаждаться программой предложенных ему давним товарищем развлечений.

В тот вечер наиболее запоминающимися оказались находившиеся ближе всех к двум друзьям, две молодые и невероятно красивые девушки.

Первая была ростом чуть ниже среднего и ей едва ли исполнилось восемнадцать лет. Худощавое телосложение ее выделялось довольно изящными формами и в общем сочетании выглядело просто великолепно: маленькие стройные ноги эффектно удлинялись за счет изящных туфелек, имевших довольно высокий каблук; лицо было настолько миловидным, что невольно приводило к вопросу о том, что может такая прекрасная девушка делать в таком неприглядном месте; кроме этого, особенно выделялись большие, выразительные, голубые глаза, изящными бровями сведенные в маленький, немного вздернутый, носик; дополнялось же все это великолепие пухлыми, идеальной формы, коралловыми губами; ко всему прочему, она была, конечно, блондинкой.

Вторая девушка была немного старше первой, и возраст ее настойчиво приближался к двадцати двум годам от рождения. По своим внешним данным она казалась чуть выше, что вполне соответствовало в этом случае истине, так как рост ее стремился к отметке в сто семьдесят сантиметров; фигура ее была идеальной, где третьего размера грудь, удачно гармонировала с почти что «осиной» талией и широкой ягодичной областью; и без того великолепные, прямые ноги казались невероятно длинными, что особенно подчеркивалось обутыми на них туфлями на завышенном каблуке; круглое лицо, имеющее широкие, готовые выскочить из орбит, каре-зеленые глазки, отличалось невероятной привлекательностью и было украшено не имевшим недостатков маленьким носиком, тонкими губками, а также аккуратными детскими ямочками, выступавшими на обеих щеках; завершали портрет кудрявые, каштановые волосы во время ее откровенного танца длинными локонами поочередно оказывавшиеся то спереди, то сзади ее великолепного туловища.