— Нет, Олег, я не отступлю. — Отрицательно закивав, Одинцова спешно отстранилась. Вырывая руку, бросилась вперед, окликнув на ходу: — Подожди пока тут.

Сквозь подошву тоненьких балеток в ступни неприятно врезались мелкие камушки. Перед глазами вместо запущенного, но относительно целого здания, ныне находилась практически сплошная груда камней. Лишь кое-где высотными маяками проглядывались железобетонные колоны и остатки полностью не упавших стен. Крыша давно прогнила и завалилась. Сейчас трудно и сообразить, где конкретно находилась та самая мастерская. Ну и черт с ней. С необратимыми изменениями упадничество атмосферы пробирало до мозга костей.

Удивительно, как чиновники или кто там отвечает за все, могли довести постройку до столь страшного запустения. Это, конечно, далеко не центр города, ближе к окраине, но довольно неплохое местечко для строительства если не нового завода, то какого-то популярно нынче мегамаркета или развлекательного центра.

Осмотревшись, цепляя взглядом оставшегося стоять позади Чернышевского, Маргарита сделала пару шагов к одной из уцелевших колонн.

Кажется, где-то тут. Может, не совсем то место, но очень похожее. Здесь и пахло, как прежде. Веяло сыростью, мрачностью и прозябшим холодом. Всеми предвестниками и спутниками кровавой, страшной и неизбежной смерти. Осознание этого заставило сердце быстрее забиться в груди, учащая дыхание. Паника волной накрывала с ног до головы. А еще отчаянное желание вернуться. Чем скорее, тем лучше. Но нельзя. Не должна отступать. Необходимо вновь пережить все это, чтобы освободиться. Она обязана.

Глубоко втянув воздух, Рита с силой сжала кулачки и зажмурилась. Перед глазами мгновенно замелькали картинки прошлого.

Связанный, посреди разбавленного тьмой помещения, Пашка. Огромные верзилы, стремящиеся всеми правдами и неправдами выбить из того сомнительное признание.

Нелепые попытки освободиться. Рывок. Еще один. Удар…

Девушка затаила дыхание, с отчаянием качнув головой. Хотела поскорее избавиться от нахлынувшего наваждения, но не могла. Слишком рано. Впереди главное и ужасающее.

Там Пашка. Желание протянуть руку помощи ценой собственной жизни. Во что бы то ни стало.

Вместе с этим звон упавшей арматуры, отразившийся в ушах…

Прижав один кулачек к груди, чтобы хоть как-то унять беспокойный стук сердца, Одинцова прошла дальше.

Оставалось совсем немного. Еще маленький шажочек и она угадывает позади себя чье-то присутствие.

Легкие почти невесомые шаги…

Остановившись, Маргарита едва слышно вздыхает. Шорох камушков, приближаясь, вот-вот возвратит в реальность. Но еще рано. Слишком рано.

Она почти осязаемо чувствует, как мужская рука, прикрыв рот, оберегает от роковой ошибки. Останавливает в сантиметрах от главной цели.

Один миг и приглушенный выстрел, заставляющий вздрогнуть…

— Рита, прекрати.

Шаги позади совсем близко. Девушка, хватаясь руками за голову, продолжает отступать. Перед глазами одна за другой сменяются фразы, непонятные слова, смешиваясь в неразличимый хоровод мыслей.

Олег что-то недоговаривает. Но настоятельно убеждает бежать.

Попытка уйти незамеченными…

Девушка ускоряет шаг, едва не спотыкаясь.

— Ритуль, это не выход…

Позади шорох. Спустя секунды истошный возглас…

— Нет! — Замотав головой, Одинцова спешит вперед еще быстрее. — Олег, пожалуйста, не оставляй меня снова…

Она должна помочь Олегу. Она должна спасти. Остается совсем немного. Но…

Понимает, что опять не успевает. Даже в своем воспаленном воображении. Как тогда, все происходит стремительно. Из-за не способной уберечь единственного человека, которому всегда оставалось до неё дело.

Она должна. Еще каких-то пару шагов и… Выстрел? Нет, она не допустит, чтобы история повторилась! Только не выстрел!..

— Олег! — Широко распахнув глаза, с ужасом воскликнула девушка оборачиваясь.

Одновременно, будто спасаясь, оказывается крепко прижатой к твердой мужской груди. Сердце вот-вот выпрыгнет. Дыхание учащаясь, попросту не позволяет ухватить живительные глотки воздуха.

— Тише, девочка, тише. — Успокаивающе поглаживая спину и волосы, умиротворенно прошептал у виска Маргариты Чернышевский. — Все будет хорошо.

— Олег? — Уточнила, как-то неверующе поднимая глаза на мужчину.

Олег. Такой хмурый и встревоженный. Обеспокоенный. Из-за неё.

— Я рядом, Ритуль. — Заключая лицо в кольцо рук, убедительно отметил: — Я теперь всегда рядом.

Да, в этот раз именно так и будет. Маргарита верила — Олег не отпустит. Олег всегда будет с ней. Возле него ничего не страшно.

— Знаю. — Согласно кивнув, Одинцова, словно жажда подтверждения, обхватила мужчину за талию и прижалась сильнее.

Сколько времени так простояли, не могла точно сказать. Но эти мгновения были самыми неимоверными. Такими важными и сближающими. Напрочь забыла обо всем на свете. Прошлом, настоящем. Была она, Рита, и этот верный и преданный мужчина. Лишь ей одной.

Столько времени Одинцова боялась довериться Олегу, но стоило тому оказаться близко в тот момент, когда страхи готовились поглотить до конца, поняла — с Чернышевским ничего не страшно. У него есть удивительная способность подавлять любые опасения Маргариты одним присутствием. Плевать, что между ними еще множество тайн. Олег расскажет обо всем. Теперь точно знает.

Она сейчас же попросит мужчину рассказать хоть о чем-то. Неважно, о чем. Главное, стать к нему ближе, понятнее.

— Олег, тогда на кладбище ты сказал, что тебя посадили в тюрьму потому что им было необходимо. — Слегка отстранившись, предусмотрительно поинтересовалась Рита. — Кому им? И зачем? Ведь дураку понятно — ты не убивал Пашку. Это все эти… — Запнувшись, передернулась.

— Рит, не знаешь, как делается в нашей стране? — Выдавив подобие улыбки, Чернышевский поправил торчащие пряди волос девушки. — Абы посадить. Чтоб не путались под ногами, а дело не висело в воздухе.

— Да, конечно. Пистолет с отпечатками. Ты готовенький на месте преступления. Труп Пашки…

— А был ли труп, Рит? — Не давая закончить серьезно спросил мужчина.

— Что имеешь в виду? — Настороженно выдохнула Одинцова. — Как это «был ли»? Если ты сидел за убийство Пашки, значит, должен быть труп. Все элементарно. Нет трупа — нет состава преступления. В таком случае они не имели права на тебя ничего повесить.

— Ты где набралась заумных слов? — Усмехнулся Чернышевский. — Сериалов о ментах насмотрелась? Или увлеклась Уголовным кодексом?

— Все гораздо проще. Я когда-то дружила с парнем, который учился в МВД. — Передразнила девушка.

— Тогда, наверное, слышала о таком понятии, как инсценированное убийство? — Разомкнув объятия, Чернышевский отступил, растирая пальцами виски.

— Что за бред? — Около минуты наблюдая за действиями мужчины, который вытащив из кармана пачку сигарет, собрался затянуться. — Олег, если решил пошутить, это ни капли не смешно.

— И не собирался. — Прикрывая рукой зажатую в зубах сигарету от ветра, щелкнул зажигалкой. — Не было трупа. Понимаешь, Рит? — Мимолетно взглянул на девушку. — Никогда.

— Именно поэтому ты отказался идти на его могилу? Потому что её, вообще, нет?

Одинцовой привиделось, будто земля уходит из-под ног. Она привыкла ко многому. Ожидала всякого, особенно после загадочного воскрешения Чернышевского. Но то что было ранее, оказалось ничем по сравнению с услышанным.

— Кто знает. — Выдохнув облачко дыма, отмахнулся Олег. — Все может быть.

— Он жив? — Поджавшись, с придыханием предположила.

— Это имеет для тебя значение? — Помрачнев, мужчина раздраженно зыркнул на Риту.

Действительно, имеет ли? Девушка не могла однозначно решить для себя эту простую логическую задачу. Безусловно, если Пашка жив, то это… Господи, да что это меняет? Ровным счетом ничего. За последние годы она не просто привыкла считать его мертвым, а смирилась. С появлением Олега остальное казалось таким неважным, незначительным и мелочным. Все. Или почти все.