Ничего из списка, который можно продолжать бесконечно, не произошло. Поздно сокрушаться. Что-либо изменить тоже. Зато есть возможность еще раз попытаться модифицировать будущее. Повлиять на него. Найти новые лазейки для себя. Для Ритки. Вытащить из кабалы, в которую в этот раз залезла осознанно, не подозревая насколько серьезна ситуация. Конечно, это ведь не элитный бордель Инанна. Это нечто более завуалированное и замысловатое. Суть одна. На смену Сизому пришел Рощин. Но где гарантия, что последний лучше предыдущего «хозяина»? Нет гарантии. Олег намерен во что бы ни стало доказать Маргарите.

Чернышевский сам не лучше Сизого, или Рощина. Олегу плевать на многие вещи. Он тоже способен идти по головам. Готов все крушить и ломать. Стрелять и убивать. Стрелять его неплохо понатаскали во времена курсантства. Последнему пришлось научиться в тюрьме. Точнее, не столько научиться, сколько решиться, пересилив самого себя. Выбор оказался невелик — либо ты, либо тебя. Понятное дело, выбери последнее, не было бы ни Жемчужины, ни поместья, ни огромного желания заставить Рощина заплатить по заслугам.

— Господин Рощин! — с улицы послышался приближающийся голос экономки. — Погодите!

— Где хозяин? — последовал недовольный мужской рык. — Где прячется этот с*кин сын?

— Я должна сообщить Олегу Вячеславовичу о Вашем приходе!

— Я не намерен ждать! — срываясь на крик, возмутился мужчина. — Я не мальчик, чтобы сидеть, ожидая аудиенции!

Последняя фраза Рощина вызвала на лице Олега невольную ухмылку. Вместе с тем Кирилл вихрем ворвался в гостиную, спешно окидывая раздраженным взглядом. Мгновение и на глаза попался Чернышевский, застывший у двери, ведущей на веранду.

— Олег Вячеславович! — забежав следом за Рощиным, затараторила запыхавшаяся женщина. — К Вам гости! Извините, я хотела предупредить, но мне не дали ни малейшего шанса, чтобы…

— Наталья Ивановна, — проходя вглубь комнаты, отстраненно перебил Олег, — всё нормально. Занимайтесь своими делами. Сам разберусь.

— Может, что-то нужно? — бросив последний недоверчивый взгляд на разъяренного Рощина, уточнила экономка.

— Нет. Если что, позову, — отмахнулся Чернышевский.

— Не ожидал? — плотоядно усмехнувшись, поинтересовался Кирилл, когда за женщиной закрылась дверь.

— И Вам вечер добрый, Кирилл Сергеевич! — вальяжно усевшись в кресло, с притворным официозом бросил Олег.

— Вижу, не ожидал, — игнорируя приветствие, Рощин последовал примеру и плюхнулся в противоположное кресло.

— Скорее, не могу понять, каким макаром удосужился чести визита винного короля страны, самого великого и могущественного Кирилла Сергеевича Рощина.

Олег откровенно забавлялся ситуацией и сменой эмоций на выражении лица собеседника. Будь на месте Чернышевского кто-то другой, уже запросто испугался и пожалел о сказанном. Извинился, быть может. Но точно не продолжил дерзить с таким видом, будто за пазухой весь мир. Кто угодно, но не Олег, у которого предостаточно козырей против Рощина. И если не сейчас, со временем намерен использовать все. Пока — пофиг, насколько может разозлиться Рощин. Бесил преднамеренно.

— Чай? Кофе? Коньяк? — заметив, как заиграли желваки на скулах Кирилла, в глазах вспыхнула ярость, а руки с силой сжались на подлокотниках, Олег продолжал издеваться. — Или все-таки попробуете нашего вина? Безусловно, не такого прекрасного и качественного как Ваше, но не менее достойного.

— Не паясничай Чернышевский! Я пришел по делу, а не трепаться о жизни.

— Пожалуйста, — разводя руки в стороны, — я весь внимание.

— Ты работаешь на Сизого, — не спрашивая, утверждая, с ходу выдал Рощин.

— Я бы назвал это иначе, — ухмыльнувшись, Олег приготовился к защите. — Я привык работать исключительно на себя. Другой вопрос, на чьей стороне ведется игра.

— Хорошо, — хохотнув, согласился Кирилл, — смею предположить, нынче игра на стороне Сизого?

— Допустим, — уклончиво отмахнулся Олег, потянувшись в карман за пачкой сигарет.

— В таком случае мы находимся по разные стороны баррикад. Ты это понимаешь, Волкодав? — вопросительно вздернув бровь.

— Более чем, — поддаваясь вперед, заметил Чернышевский, — Плантатор.

— А ты неплохо осведомлен, — Кирилл расслабленно откинулся к спинке. — Тогда, должно быть, знаешь, чем обернулись наши с Сизым прошлые недоразумения. Кто вышел победителем и получил всё, кто остался ни с чем.

— Намекаешь на набег шестилетней давности на базу? — вытащив сигарету, Олег протянул руку, предлагая Кириллу закурить. Но когда тот отрицательно отмахнулся, продолжил: — Как прижал ребят Сизого под себя, а его самого якобы порешил? Заметь, ключевое слово — якобы.

— Мне кажется, здесь ключевое другое, — сощурившись, хмыкнул Рощин. — Чтобы в итоге тогда не произошло с Сизым, согласись, его живучесть другая сторона медали, но выиграл я. Именно я сделал великого и ужасного Сизова. Неужели думаешь, не могу сделать тебя? По*ер, что находишься под покровительством Бати. Его империя давным-давно рухнула.

— И ему на смену пришла империя Плантатора, — покрутив между пальцами сигарету, равнодушно бросил Олег. — На это намекаешь?

— Почему нет. Время власти Сизова закончилось. Поздно пытаться её возродить. Время вспять не вернуть. После того как Сизый нелепо прос*ал абсолютно всё, его никто не воспримет всерьез.

— Все имеют право на ошибку.

— Не в нашем деле. Чернышевский, ты прекрасно знаешь, здесь подобное не прощают. Степень доверия утеряна. Если Сизый, работая годами, не смог удержать собственный бизнес под контролем, где гарантия что так запросто не профукает чужое. Никто не пойдет с ним даже на мелкую сделку.

— С ним не пойдет. А с кем-то другим, более молодым, амбициозным, — щелкнув зажигалкой, несколько секунд всматриваясь в яркий огонек, Олег проницательно взглянул на Рощина, — почему нет?

— На себя намекаешь, что ли? — Кирилл иронично хмыкнул.

— Чем черт не шутит.

— На такого сопляка никто не взглянет! Не говоря о соглашениях.

— Ай-ай-ай, — поцокал языком Чернышевский, в который раз щелкнув зажигалкой, — как грубо. И глупо. Недооценивать соперника, о котором ровным счетом ничего не знаешь. Ты самоуверен, Рощин.

— Я смотрю реалиям в лицо. Если так впрягаешься из-за Сизого, это не говорит о твоей могущественности. Хотя не скрою, любопытно послушать, как втерся в доверие к старому пройдохе. И где, собственно, находится он.

— Ты же не думаешь, что я раскрою карты?

— И не надеюсь.

— Зачем приехал? — понимая, что ходить вокруг да около бессмысленная трата времени, с вызовом изрек Олег.

— Чернышевский, давай откровенно, — посерьезнев, Рощин поддался вперед, — сколько ты хочешь?

— Не понял, — мужчина застыл с сигаретой на полпути ко рту. Предполагал подобный поворот. Но не ожидал явной прямоты.

— Что непонятного? — Кирилл нетерпеливо постучал пальцами по подлокотникам. — Я понимаю, ты здесь жопу рвешь не за просто так. За всю грязную работенку Сизый платит бабки, — окидывая оценивающим взглядом гостиную. — Очень неплохие. Ты имеешь шикарные тачки, жратву, баб. Приличную крышу над головой. Я в прямом смысле.

— К чему клонишь? — зажав сигарету в зубах, Олег подозрительно покосился на собеседника.

— Сколько тебе нужно, чтобы покрыть все расходы? — с нажимом повторил Рощин. — Я заплачу сколько необходимо для безбедного существования и даже больше. Поверь, в твоем образе жизни мало что изменится. Тот же шик, роскошь. Всё, что пожелаешь.

— Но? — прикуривая.

— Почему сразу «но»?

— После таких заманчивых предложений обычно следует «но», — выдыхая струйку сизого дыма вверх.

— Ты жук, Чернышевский, — усмехнувшись, Рощин машинально сунул руку в карман куртки в поисках сигарет.

— Нет, я Волкодав, — довольный собой, поправил Чернышевский. Наблюдая за безрезультатными попытками Кирилла отыскать следом за сигаретами зажигалку, протянул свою: — Угощайся огоньком.

— У меня свой, — найдя, Рощин довольно продемонстрировал дорогую позолоченную вещь. Прикурив, возвращая голосу былую серьезность, продолжил: — Так вот, Волкодав. Всё элементарно. Взамен переходишь на мою сторону и помогаешь избавиться от досадного недоразумения по имени Николай Степанович.