Хотелось улыбнуться, слушая, как демон «прощупывает» почву, как аккуратно напоминает то, что может меня оттолкнуть, разрушить хрупкое очарование этого мига, но я просто еле заметно качнула головой в сторону, не в силах оторвать взгляд от зеленых глаз, которые вновь казались мне бескрайним морем.

В этот раз я глаза не закрывала, по-прежнему завороженно наблюдая, как Анориан преодолевает последние разделяющие нас сантиметры, как наклоняет голову, притягивает меня к себе за плечи и нежно целует уголок губ, проводит по ним языком и проталкивает его внутрь, как прикусывает нижнюю губу, снимая охватившее меня оцепенение, как смотрит прямо в широко распахнутые глаза, отыскивая малейшие признаки сопротивления или недовольства, и, не находя их, сильнее сжимает плечи и снова пробует меня «на вкус».

Глава 18

В одной жуткой детской сказке во время древнего межрасового конфликта демон завлекал молоденькую эльфу в свое логово и пытал ее, чтобы выведать секреты эльфийской магии. Эльфа страдала, но, в конце концов, выдавала мучителю все тайны и потом, осознав, что наделала, в порыве отчаяния обрывала свою никчемную жизнь.

В сказке, пусть и довольно жестокой, пытки, конечно же, никто подробно не описывал, но если они были хоть чуточку похожи на то, что проделывал де Ла Маст, то я могла сказать, что понимаю, почему девушка почти не оказывала сопротивления. И пусть времена подобных распрей давно прошли, эльфы все еще хранили память о демонском коварстве и близких контактов с бывшими врагами даже в мирное время старались избегать. Вчера память предков в моей крови дала сбой.

— Рози, для опыта нам понадобится чешуйка квоффла.

Я открыла шкаф, нашла нужную баночку с надписью: «Ороговевшие частицы квоффла», пинцетом достала оттуда невообразимо тонкую, как истлевший пергамент, чешуйку и положила ее на металлический поднос перед носом Лазансона. А сама с смесью удовольствия и досады вернулась во вчерашний день.

Жаль, что ничем хорошим он не закончился, хотя поцелуй был…кхм… трудно описать. Долгим? Слишком кратким? Ни на что не похожим? Потрясающим? Все эти слова не могли передать то, что со мной происходило. На какое-то время он попросту «выключил» все вокруг, заставил меня забыть о проблемах, вынул из реальности и затянул в сладкий, бесконечно свободный мир грез. Только жаль, напарниками вновь мы так и не стали.

Я нашла взглядом де Ла Маста, который, в свою очередь, глядел на меня, и прикусила губы, чтобы они предательски не расползлись до ушей. Между нами почти ничего не изменилось, но моя злость куда-то исчезла. Этот фокус я себе объяснить не смогла. Мы по-прежнему вели два отдельных расследования, упрямо ничего друг другу не рассказав. Все остались при своих: де Ла Маст, хоть и пытался, не мог запретить мне заниматься моей работой, а я не могла, хоть тоже честно пыталась, запретить ему за мной присматривать. На том мы, чертовски уставшие, и вернулись в Ластрею. Де Ла Маст объяснил, что нужно взять в аптечке, чтобы сделать толковый компресс, и сегодня моя нога почти не болела.

— Рози, добавьте измельченное перо пищухи.

Пищуха… пищуха… Вот она, миленькая.

— Пары песчинок будет достаточно.

Исполнив поручение профессора, я перевела взгляд на Уайета. Сегодня он пришел на занятие. Весьма чем-то довольный. Впрочем, как и вчера.

Теория о его причастности к нашему делу казалась беспроигрышной. Разве бывают такие совпадения? Демон, владеющий магией крови, со шкафом, полным скелетов и тайн, в Ластрее… В группе с Де Ла Мастом. В той самой, где на испытании в него стреляли. Ну, просто джек-пот, не иначе. Только выяснить бы мотив, и подловить его на чем-то весомом.

— Состав почти готов, — громко сказал Лазансон, грубо выбив меня из собственных мыслей. — Осталось активировать его с помощью Бриспьерского камня, и он будет способен изменять свойства любого артефакта. В том числе, при определённых условиях приготовления полностью, как и сам активатор, глушить всю магию, которая подпадает в зону воздействия.

Знакомое название встряхнуло меня и заставило прислушаться.

— Кто знает исключения? То, на что воздействовать невозможно ничем и никак? Что не смогут взять даже сами Бриспьерские горы и бескрайние залежи Ведьминского песка?

Студенты, внимательно слушающие профессора, переглянулись.

— Магия крови, — промедлив всего секунду, громко на всю аудиторию объявил Уайет. — И все, что с помощью неё создано.

Ну вот, что и требовалось доказать! Я даже прикусила щеку с внутренней стороны, чтобы унять волнение. Неужели, я почти поймала преступника?

Странно правда, что Сиркс нисколько не осторожничал, зная, что за ним ведётся охота. А он точно знал. Не просто же так покушались на Анориана. Да и про меня преступнику тоже, вероятнее всего, все было понятно. Не зря в тот вечер в хранилище я превратилась в "поломанную" Эви.

— Верно, — подтвердил профессор и продолжил, заставляя меня всю обратиться в слух: — Все потому, что когда-то Бриспьер и Бриспьерские горы были никому не известным захолустьем на самом севере Акрона, но на счастье или на беду поселилась там ведьма.

Студенты, все до единого, как и я, слушали профессора внимательно, затаив дыхание. Краткие экскурсы в историю артефактов были едва ли не самой интересной частью занятий. Да и Лазансон, стоило признать, умел рассказывать так, что хотелось слушать и слушать. Даром, что в жизни он может быть редкостным грубияном. Вон как запугал бедную Рейлу.

— Надеюсь, историю рас вы изучаете достаточно прилежно, и знаете, что долгое время ведьмы — самые обычные люди, точнее самые талантливые из них — были сильнейшими существами во всем мире. Именно потому, что только они владели магией крови. Исключительно они. Ни о каких демонах и речи не шло.

Не знаю, как сидящие в аудитории студенты, а я таких деталей не знала. Для меня, как и для большинства, магия крови ассоциировалась с демонами. Причём, с самыми сильными. Тем страннее было то, что после того, как нас с Анорианом "раскрыли" ничего кроме истории с ранением на параде Стрелков не произошло. Или в наших теориях были какие-то недочёты, или те, с кем мы имели дело в Ластрее, в отличие от Булана Валира не владели магией крови.

Эта неожиданная мысль порядком меня удивила.

Нет, нет… Уайет ей владеет, я сама слышала. Тогда почему не использует против нас? Это ведь так просто и очевидно. Хотя… Что если моя пропавшая память тоже как-то связана с этой древней магией? Или я все-таки просто пострадала от какого-то артефакта? Тонны вопросов и ни одного ответа.

— Ведьмы — существа чудные, со своей логикой и своими правилами. И от этого еще больше пугающие. Особенно, когда владеют древней могущественной силой и никому не подчиняются. Так вот, что касается Бриспьера… всем известен факт, ведьмы не сбиваются в стаи. Более того, они друг друга на дух не переносят. И если где-то поселилась одна ведьма, второй туда хода нет. А уж если они столкнулись и что-то не поделили, жди беды.

Лазансон выдержал многозначительную паузу, обвел глазами аудиторию и оскалился, будто рассказывал что-то веселое.

— Безусловно, Бриспьер еще легко отделался, превратившись в поле боя. Все могло сложиться гораздо хуже, учитывая сколько крови там было пролито, но в какой-то момент две силы просто поглотили друг друга, сложились в такой причудливый узор, что нарочно не придумаешь. Горы, где столкнулись ведьмы, превратились в огромный поглотитель, сжирающий всю магию вокруг себя, как голодный дракон молоденьких красавиц. Сами девушки обратились в пыль, а маленький городок стал знаменитым.

— Профессор, можно вопрос? — в воздух взвилась рука Аленны Байсберри. Правда, говорить она начала еще до того, как ей это позволили. — А как так получилось, что Бриспьерский камень больше не поглощает магию крови? Ведь в первый раз он… кхм… «съел» именно ее. Правильно я поняла?