Соломан проверил свой телефон, как ему показалось, в тысячный раз. Черт, скорее всего, это и было в тысячный раз. Он знал, что там ничего нет. Он включил громкость на полную мощность. И сразу бы услышал, если бы прислали еще один спутниковый снимок ускоряющегося «Чарджера» или текст с указаниями. Он взглянул на телефон Романа. Ничего.

Соломан сжал кулак и подавил желание ударить по приборной доске. «Мустанг» не виноват, что они на час отстали от Мануэля. Соломан отказывался даже представить, что такой мужчина может сделать с его женщиной за это время. Это заставило его внутренности гореть нечестивым, мстительным пламенем.

Он чуть не убил священника в Тихуане, когда тот описал гребаную свадебную церемонию, к которой Мануэль принудил Райли. Роман едва оторвал Соломана от этого человека и от церкви, прежде чем он сжег святое место вплоть до его священной земли. Как мог священник позволить, чтобы с его прекрасной, милой девушкой обращались так дурно?

Ее накачали наркотиками.

Боль пронзила его, когда он задался вопросом, что она была вынуждена принять. Священник попытался описать ее симптомы, но он не эксперт по наркотикам и был напуган леденящей яростью Соломана. Он молился, чтобы то, что этот ублюдок дал его великолепной девушке, не причинило непоправимого вреда. Или, не дай бог, убило ее.

В руке у него зажужжал телефон. Соломан опустил взгляд.

«Неизвестный источник: «Зарегистрировался в мотеле на Ранчо Эль-Койот. Один час на юго-запад от вашей позиции».

Карта и спутниковое изображение того, что выглядело как обветшалый мотель в виде бревенчатой хижины, пришли по смс сразу же после этого. Перед одной из комнат был припаркован «Чарджер». Соломан молча передал трубку Роману, который что-то буркнул в ответ и увеличил скорость. Мануэль мог причинить много вреда за один час.

«Неизвестный источник: «Осторожно, босс. У него есть связи в этом районе. Если узнают, что ты идешь по горячим следам, они будут стрелять».

Глаза Соломана сместились в сторону проносящихся мимо пейзажей, улавливая картину беспощадной пустыни. Машина Романа поглощала изношенную дорогу, будто это ей ничего не стоило. Их информатору не стоило беспокоиться о своем работодателе. Он предаст эту пустыню огню — вот что нужно, чтобы вернуть Райли.

«Держись, красавица, я иду за тобой».

Она спала, как ангел.

Ее тело лежало в багажнике, как у ангела, а руки широко раскинуты, как крылья. Даже ее грудь едва двигалась в такт дыханию. Такая неземная. Такая красивая.

Шэнк легко вытащил Райли из багажника. Она по-прежнему безвольно лежала в его объятиях. Ему жаль видеть следы слез на ее щеках. Видимо, ей было грустно просыпаться в багажнике. Он слышал ее крики, поэтому знал, что там ей будет лучше. Он не мог позволить ей отвлекать его, пока он вел машину.

Ей просто нужно больше ангельской пыли. Тогда она сможет принадлежать ему, как и должна была принадлежать всегда. Он должен был забрать ее много лет назад, до того как этот гребаный гангстер начал вынюхивать все вокруг. Вместо этого он вернулся к своей банде и дал им те годы, которые они требовали. Ждал своего часа, пока не освободится. Пока ангел не позвал его домой.

Он наблюдал за тем, как поднимается ее грудь, медленно двигаясь и прижимаясь к потрепанной ткани свадебного платья. Он нахмурился. Ткань была порвана по краю, как будто она вцепилась в нее когтями. Ему придется научить ее лучше заботиться о своих вещах.

Он собирался подарить ей целый мир. Медовый месяц они проведут в Мексике. Он отвезет ее в дом своего детства и познакомит с семьей. Они будут есть хорошую еду, веселиться и заниматься любовью. Они поедут к океану и займутся сексом на пляже на горячем песке, как парочки в кино.

Ему просто нужно успокоить свою девушку. Показать ей, как все будет хорошо между ними. Он приподнял ее голову локтем и поцеловал в губы. И насупился. Они были сухими и жаркими по сравнению с его. Но, черт возьми, они чувствовались так хорошо. Он хотел большего. Он затащит ее в дом и разбудит. Тогда они смогут начать совместную жизнь.

Только он и его ангел.

— Просыпайся, Райли.

Она знала эти слова. Именно это Соломан сказал ей перед тем, как отправиться в клуб, чтобы решить очередную проблему. Прямо перед взрывом. Прямо перед тем, как Шэнк выволок ее из дома, через выжженную солнцем землю, через границу прямо в церковь. Или, может, этого не было? Может, это был дурной сон, и ее любимый звал ее обратно в реальность, чтобы потребовать ее согласия на еще один раунд любви.

Ей нужно проснуться и послать его к черту. Ей было слишком больно. Прошлой ночью он слишком сильно взял ее. Все болело. Ему нравилось производить впечатление своего превосходства на каждую часть ее тела. Но это было не похоже на него — так сильно давить на нее, доводить до изнеможения.

Она беспомощно застонала и попыталась открыть глаза. Это было так тяжело. Ее охватила тревога. Звук, сорвавшийся с ее губ, оказался лишь слабой имитацией ее полного жизни голоса, к которому она привыкла. Он взял ее на руки и прижал что-то к ее губам, побуждая пить. Она с готовностью сглотнула. Она любит Соломана и сделает все, что бы он ни попросил.

Прохладная сладкая жидкость наполнила ее опухшее, надорванное горло. Она удовлетворенно застонала и быстро сделала еще несколько глотков того, что теперь, она знала, являлось свежей водой. И тут ее ударило в живот. Внезапно жидкость превратилась из холодной воды в обжигающий, скручивающий жар. Она попыталась подняться в его объятиях, но была слишком слаба. Она застонала от отчаяния, когда ее желудок вздулся и вода забурлила в горле. Она пролилась из ее уст и намочила перед ее платья. Райли полагала, что должна быть счастлива, потому что в желудке у нее оказалась лишь вода. Ее глаза наконец открылись, и из них потекли слезы боли.

Лицо, склонившееся над ней, не принадлежало Соломану. Оно было рябое, с татуировкой черепа, которая придавала ему постоянную ухмылку. Райли вздрогнула, слезы открыто текли из ее глаз. Она знала, что была невыносимо слаба и слабела с каждой пройденной милей. Она знала, что, скорее всего, умрет. Не потому что Шэнк хотел ее смерти. Он смотрел на нее со смесью похоти и безумного обожания. Нет. В своем стремлении удержать ее, он собирался случайно убить ее.

— Еще воды, — пробормотал он. — Все будет хорошо, мой ангел.

Она попыталась покачать головой, но он поднес стакан к ее губам и наклонил его, заставляя выпить еще больше воды. Ее желудок мгновенно свело судорогой, еще до того, как вода попала в горло. Она попыталась выплюнуть ее. Шэнк крепко зажал ей рот и нос ладонью, разбивая ее губы о зубы. Ее глаза расширились от ужаса.

— Глотай, — мягко сказал он, укачивая ее на коленях, несмотря на свои жесткие действия. Она пыталась дышать, но была слишком слаба, чтобы сделать что-нибудь, кроме как глотать. Он продолжал держать руку на ее лице, наблюдая, как ее темные бархатные глаза расширяются от паники. Как только он убедился, что она не выплюнет воду, сразу же убрал руку.

Райли втянула воздух и слабо всхлипнула у него на груди, пока он качал ее взад-вперед и убирал волосы с ее лица. Ей хотелось накричать на него и оттолкнуть. Сказать ему, что он был самым отвратительным человеком, которого она когда-либо встречала. Ей хотелось выцарапать ему глаза и врезать по члену. Она хотела украсть его машину, а потом испортить ее без всякого шанса на ремонт. Даже если это была красивая машина, в этом чертовом багажнике слишком много плохих воспоминаний, чтобы ее пощадить. Райли собиралась бросить свадебное платье в то, что осталось от этой суки, когда она закончит трахать ее, а затем сожжет все до тла.

— Еще таблетки, ангел мой, — скомандовал он, откидываясь назад и все еще держа ее на коленях. Он порылся в кармане и вытащил пару пилюлей.