— Обычно мы не бросаемся в машины, — раздраженно фыркнул Редекер, ударив в морду водителя, а Кэллахэн собрал пистолеты из авто и отбросил их подальше.
— Правда? — я тяжело дышал, пытаясь распрямиться, прежде чем смог открыть заднюю дверь, спотыкаясь, выйти из машины и встать на улице рядом с Кэллахэном. — А в Чикаго мы именно так и делаем. Мы крутые парни в Городе Ветров.
— Ох, — простонал Редекер и исчез из поля зрения. Он выбрался из машины и наклонился, чтобы перевести дух.
— Мой босс сожрет тебя за такое, Джонс, — донес до меня Кэллахэн.
— Зато никто, кроме нас с Редекером, не пострадал, — возразил я, указывая вокруг. — За что сердиться?
Кэллахэн удивленно поднял брови.
— Ладно, — сказал я через мгновение, — ему придется встать в очередь.
Боже.
Я ДУМАЛ, Чикаго — сумасшедший город. Но в Городе Грехов в понедельник вечером случился полный дурдом. Полицейское управление в Новом Орлеане потребовало этих преступников, потому что их дело связано с угрозой жизни Джосуэ, но полиция Лас-Вегаса заявила, что они оставляют стрелков у себя, так как инцидент произошел на их территории. Служба маршалов оказалась круче обоих полицейских управлений, но только до тех пор, пока ФБР не заявило, что поскольку Алесси разыскивался за рэкет и незаконный оборот наркотиков в нескольких штатах, то этих людей забирают они под стражу федералов.
Это были Барнум и Бейли.
Джосуэ я временно передал полицейским штата. Сначала они отвели его к нему в квартиру, чтобы забрать то, что потребовалось бы в путешествии, затем также под усиленной охраной сопроводили в гостиницу в мой номер. Где уже эстафету перехватило ведомство шерифа и оставило одного человека за дверью комнаты и одного внутри вместе с Хессом.
Я дал Джосуэ свой номер перед уходом. Хесс забил его в телефон и сфоткал меня улыбавшегося, когда я стоял на улице и истекал кровью.
Медики были обеспокоены видом крови и хотели отправить меня в больницу, проверить, не нужно ли наложить швы, но это же всего лишь порез, а не колотая рана. И самое большее, что мне требовалось, — пластырь.
Поскольку единственным, с чем никто не мог поспорить, было то, что я забираю свидетеля под защиту, бюро разрешило мне «продолжить процедуру взятия под охрану моего свидетеля». Федералы те еще придурки.
Редекер поинтересовался, не хочу ли я пойти перекусить с ним и Кэллахэном. Потому как был уверен, что Джосуэ находится в безопасности и что патрульные закажут еду ему в комнату, я согласился.
Они привели меня в Peppermill, который находился на самом Стрипе. Интерьер закусочной оказался довольно интересным: неоновое освещение, много зеркальных поверхностей, а еще — большой круглый очаг с открытым огнем. Ну и, конечно же, там было очень шумно. А так как настроения болтать у меня не наблюдалось, то громким звукам я был даже рад, хотя обычно они мне не нравились.
Я заказал сэндвич BLT14 с авокадо, сладкий картофель фри и воду, потому что меня невероятно мучила жажда. Сухой жаркий климат буквально иссушал.
Кэллахэн взял стейк портерхаус с пассированными грибами и, конечно же, воду, а Редекер — крылышки, пастрами бургер, луковые кольца, палочки моцареллы и все это запивал двойной «отверткой».
— У тебя будет сердечный приступ, и ты умрешь, — заверил я его, пока несли заказ.
Все порции оказались просто огромными. Себя Редекер ни в чем не ущемлял, даже в алкоголе.
— Я ему то же самое всегда говорю, — произнес Кэллахэн, — с таким питанием и количеством выпивки он не доживет и до пятидесяти.
Я фыркнул от смеха.
— Парень, тебе бы очень понравился Чикаго.
Редекер посмотрел на меня.
— С чего ты взял?
— Там тоже много хорошей еды.
Он кивнул.
— В Чикаго? — вмешался Кэллахэн, переводя взгляд с меня на него и обратно.
— Да, — кашлянув, ответил Редекер. — Джонс говорил, что его босс собирался набрать еще несколько парней, и я подумал, может, мы захотим сменить климат.
Каллахан чуть не поперхнулся водой.
— Мы? — произнес он, когда смог вздохнуть.
Редекер пожал плечами.
— Ну, да. А что я без тебя там забыл?
Кэллахэн медленно повернулся и посмотрел на меня.
— Что?
— Спасибо, что предупредил, Джонс, — сказал он негромко, словно говорил на полном серьезе.
Я улыбнулся ему, потому что понимал, каково это — узнать что-то новое о своем напарнике. В конце концов, я был на их месте.
ОНИ ПОДБРОСИЛИ меня до гостиницы. Я обнял Кэллахэна, пожал руку Редекеру и направился в комнату. На полпути позвонил Джосуэ, что меня удивило.
— Что случилось? Ты должен звонить только в крайнем случае, — упрекнул его я.
— Я волновался за тебя.
Я хмыкнул.
— Правда волновался! Ты был едва живой и истекал кровью. Для рыцаря в сверкающих доспехах тебя слишком легко ранить.
— О чем ты…
— Карты, — напомнил он.
— А, ну да, карты.
— Не смей говорить таким тоном о Таро. — Джосуэ был явно в ужасе, если судить по голосу.
Господи помоги.
— Ладно.
— Ты напугал меня до смерти. И я просто хотел узнать, где ты сейчас.
— Почти на месте, — сказал я и сбросил звонок.
Но он тут же снова перезвонил.
— Что еще?
— Можно и повежливее отвечать на звонки. Что-то вроде: «Привет, Джосуэ, дорогой, как у тебя дела?»
Я вздохнул громко и протяжно, мое раздражение не осталось незамеченным.
— Значит, ты из тех, кто предпочитает ощущения на грани боли?
— О чем ты?
— Я имею в виду любовь к страданиям в некотором смысле… например, употребление острой пищи, катание на американских горках или просмотр ужастиков.
— А кому это не нравится?
— Многим, а ты должен постараться, чтобы такая тяга не наложила жуткий отпечаток на жизнь или любовь.
О, прикольный у меня намечался ангел-хранитель.
— Когда доберемся до Чикаго, сплавлю тебя друзьям — Кону и Ковальски. У них как раз нет детишек.
— Я не ребенок, — капризно настаивал он. Совсем малыш еще. — И не надо меня никому перепоручать. Ты мой маршал, мой рыцарь!
Я тихонько рассмеялся.
— Вот видишь, какой клевый звук ты только что издал. Человека с искренним, теплым смехом должны любить.
Похоже, он окажется еще той занозой в заднице.
— А знаешь что?
— Не знаю… — я слишком устал, чтобы гадать. — Просто скажи.
— Я играл в покер с помощниками шерифа, Киркланд, дежуривший за дверью, тоже присоединился. И я выиграл двадцать баксов!
Карты? Почему парень играет в карты? Почему он не забился в дальний угол или не засел в ванне, нервно покачиваясь взад-вперед?
— Ты разве не боишься?
— Чего? — спросил он таким тоном, словно я не защищал его своим телом совсем недавно.
— Что тебя пристрелят, болван.
— Но я же тебе уже говорил.
— Ничего ты не говорил.
— Говорил. — Так и представил, как он закатил глаза, судя по тяжелому вздоху. — Ты ведешь меня к моей любви. Я видел это. Все знаки указывают, что быть мне счастливым и… Сейчас я не особо счастлив, поэтому… для меня это время перемен. Я готов к своему приключению.
А я был готов стать его путеводной звездой.
— Ты мой маршал, а еще мой рыцарь, Миро Джонс. Я знаю, с тобой я в безопасности.
Было очень приятно, что Хесс в меня верил.
Подойдя к двери, я остановился и замер на секунду, позволяя реальности вернуться на круги своя. Но тут услышал визг, и сто тридцать фунтов Джосуэ Хесса налетели на меня с такой силой, что я чуть не выронил телефон.
— Ради бога, — проворчал я и попытался отпихнуть его от себя, когда услышал, как позади него посмеиваются полицейские.
— Не вздумай снова так со мной поступать!
— В смысле? Спасать твою жизнь?
— Бросаться под град пуль! — Джосуэ отпрянул, он в бешенстве размахивал руками, широко раскрыв глаза. Смотрелось довольно мило.
— Град? — переспросил я. — Серьезно?
