– Разумеется, – Риверс кивнул соглашаясь. – Но гораздо интереснее анализировать тех же людей в нестандартной обстановке.

Элис застыла, ожидая продолжения, которого не последовало. Тогда она осторожно заметила:

– Для чего же вы это делаете?

– Пытаюсь понять ход человеческих мыслей, эволюцию интеллекта. Ну… или деградацию. У кого как, – задрав подбородок, он не отрывал слегка прищуренного взгляда от чего-то одному ему известного. А удивленная Элис получила возможность рассмотреть его профиль вблизи.

Что ж, там было на что полюбоваться. Её однокурсницы недаром лили галлоны восторженной слюны, организовав стихийный фан-клуб Риверса. Кем бы ни были его предки, они постарались на славу, создав прекрасного в вырождении своей крови потомка. Природа и вековая селекция настолько превзошли себя, соединив в одном человеке все возможные благородные черты, что это граничило с уродством, и одновременно являлось сосредоточением настоящей красоты. Элис легко могла бы представить абрис Джеральда Риверса в короне святого Эдуарда и годами правления на чеканных монетах позапрошлого века. Удивительная внешность. Её взгляд скользнул по словно начертанной винкелем в руках архитектора линии носа, что обрывалась недоведенным перпендикуляром бровей, и остановился на по-мальчишески прямой штриховке ресниц, тенью смягчавшей неестественность радужки. Без сомнений, в его чертах наверняка где-то притаилось золотое сечение.

– И как продвигаются успехи? – спросила Элис, насильно отрывая взгляд от преподавателя и раздраженно закусывая нижнюю губу.

Так вот оно какое, восхищение мужчиной, который раздражает бесконечной чередой своих идеально сидящих костюмов и белых рубашек, самоуверенностью и высокомерием, наконец, выжигающе-яркой звездой ума. Впрочем, Риверс был чертовски хорош вне зависимости от отношения к нему. И уж точно профессора не волновало, что думала на его счет студентка. Так что нужно взять себя в руки и лишний раз повторить: тактичность, вежливость и дистанция…

– Видите парочку? – вместо ответа начал он. Элис кивнула, поворачивая голову и рассматривая парня и девушку, довольно колоритных представителей клубной культуры Бостона. Красноволосая девчонка, несмотря на холодные ночи октября, была одета в дорогие короткие джинсовые шорты и брендовую футболку кислотной расцветки. Её спутник красовался в кожаных штанах, косухе и майке с эмблемой известной брутальной группы. Эти двое являли собой столь нелепое сочетание, что Элис удивилась, как она не обратила на них внимания раньше. Тем временем её собеседник продолжал: – Готов поспорить, что вы не замечали их до того момента, пока я не сказал. Так ведь?

– Да, – кивнула она, с растерянной улыбкой глядя на профессора. – И это странно. Даже если не учитывать, что они привлекают внимание сами по себе, я обычно хорошо запоминаю лица.

– Вы не умеете наблюдать, – Риверс едва заметно улыбнулся кончиками губ, – эта парочка пришла сюда десять минут назад. До этого они даже не знали друг друга. Познакомились на танцполе внизу, залили в себя по паре «Баронов» и направились в близлежащий туалет скрепить знакомство яростным соитием на бачке унитаза.

– Я даже боюсь спросить, с чего вы это взяли, – рассмеялась Элис, – только если не сидели в соседней кабинке, конечно.

Сказала и осеклась, потому что такое поведение было слишком фамильярным, но профессор пропустил её тон мимо ушей, весело глянув на Элис в ответ. Собравшиеся вокруг глаз морщинки обозначили намек на настоящую улыбку. Ох… Тактичность, вежливость и дистанция!

– Я просто смотрю и вижу, – он махнул рукой в сторону парня. – Будь они давно знакомы, то между ними проскакивали бы те самые микроконтакты, что есть у каждой встречающейся пары: жесты, взгляды, прикосновения. Полагаю, вы поняли, о чем я. Они же сидят и глупо шутят, пытаясь скрыть неловкость специфического первого знакомства. Девушка постоянно посматривает на экран телефона, очевидно, проверяя который час и планируя, как поскорее улизнуть от своего явно случайного и не самого перспективного партнера.

– Кажется, мне пора открывать собственный интернет-блог, а вам – надевать дурацкую шляпу, – она хохотнула, но весело ей не было. Теперь Элис прекрасно понимала, что именно привлекло внимание Риверса, и мысленно проклинала себя за редкостную невнимательность. Похоже, она действительно устала.

– Мисс Чейн… Вы ошибочно считаете, что сравнение с Холмсом должно польстить мне. Расстрою вас – я не считаю наркомана и откровенного лентяя достойным примером для подражания.

Вау… Фраза прозвучала настолько зло, что Элис растерялась, не представляя, как реагировать на столь странный выпад. Откуда такая агрессия к книжному герою? Она удивленно посмотрела на нахмурившегося Риверса и поспешила немного сменить тему.

– Ну, допустим, всё так и было. Но как вы докажете секс между ними? В конце концов, я как администратор точно бы знала об этом, охрана сообщает…

– Заметь их кто-то, вам бы сказали, но эти ребята профессионалы быстрых знакомств. А как докажу? У неё засос на левой груди и скоро будет синяк на правом колене. Судя по всему, туалеты «Вальхаллы» не проектировались с учётом удобства занятий в них сексом. У него же до сих пор расстёгнута ширинка и следы спермы на штанах.

– Фу! Какая мерзость… –  растеряв всю наигранную серьезность, Элис потешно скривилась, вызвав у Риверса смешок.

– С физиологией сложно совладать, но согласен, можно и поаккуратнее.

– То есть вас больше беспокоит тот факт, что парень грязнуля, а не то, что он любитель быстрого секса без обязательств?

– Для вас это проблема? – он иронично взглянул на неё, и Элис поняла, что попалась на тщательно спланированную провокацию. Опять. Возможно, профессор всё и придумал про странную парочку, однако, сейчас это мгновенно отошло на задний план. Тактичность, вежливость и дистанция…Она поджала губы и ответила, больше не чувствуя веселья.

– Люди вольны заниматься всем, чем хотят. Это их жизни.

– Несколько минут назад вы говорили противоположные вещи, – Риверс высокомерно улыбнулся. – В каком случае врали?

– Это была не ложь, я лишь выражала свое отношение к такому времяпрепровождению. Да, их поведение кажется мне неприемлемым. Причем в большей степени со стороны женщины, а не мужчины.

– Вы так требовательны к своему полу?

– Исторически сложилось, что роль женщины состоит в удовлетворении потребностей цивилизации. Впрочем, мы сами виноваты, что допустили подобное.

– Ого, – теперь мужчина полностью развернулся к ней, заинтересованно оглядывая Элис с головы до ног, – состоите в феминистическом движении?

– Меня минула чаша сия, – она подняла руки вверх, открещиваясь от подобных заявлений. – Просто считаю недостойным, что женщина использует свои половые особенности для достижения определенных целей. Должно же быть хоть какое-то чувство гордости, ну и… запретный плод более сладок.

– В вас говорит ваша молодость и отсутствие какого-либо опыта, – лениво растягивая слова начал Риверс. – Запретные плоды оставьте Царству Небесному, на Земле не бывает неприступных женщин, лишь мужчины, у которых недостаточно власти, денег и характера.

– Уж не намекаете ли вы, что каждую женщину можно купить? Знаете, это звучит довольно оскорбительно.

– Это правда. Какой смысл обижаться на правду?

– Я не обиделась, всего лишь сказала, что это звучит оскорбительно. Задень меня ваши слова на самом деле, значит, я добровольно причислила себя именно к тем, кого покупают.

– Так вы не относите себя к женскому полу, мисс Чейн? Потому что я ни для кого не делал исключений, – брови в притворном удивлении взлетели вверх, пока его взгляд педантично четвертовал её силу воли. Риверс продолжал провоцировать, и, кажется, достиг своей цели. Элис сжала зубы. Тактичность, вежливость и дистанция… Да к черту!

– Тогда у вас довольно однобокие и ограниченные представления о женщинах, сэр, – процедила она.