– Не знаю, говорят, что он приходит по-разному. Но меня тянет к этой душе, и мне кажется, что это неспроста, – задумчиво ответила Леа.

– Ты будешь отличным ангелом-хранителем, я уверен! – подбодрил я подругу.

– Ты нашел моего дедушку в Покое Создателя? Он тебе что-нибудь рассказал?

– Да, я его нашел, и мы поговорили. Но выяснить ничего не удалось. Элай лишь подтвердил слова отца об уничтожении человечества. Ничего нового, – разочарованно ответил я.

– Что же тогда делать? Ведь, если даже дедушка ничего не знает, значит не знает никто.

Я посмотрел в ее темно-фиолетовые глаза и увидел, что в них блестят слезы.

– Все будет хорошо, Леа. Я осознаю, что иду на риск. Но это необходимо.

– Просто у меня такое чувство, что мы больше не увидимся, – Леа закрыла лицо руками и расплакалась. – Это все случилось так неожиданно, и я… я…

– Иди ко мне, – я обнял ее за плечи. – Я вернусь, обещаю! Ты даже не заметишь моего отсутствия, вот увидишь.

Я прижал Леа к себе. Она обвила мою шею руками и уткнулась мне в грудь. От ее волос пахло орхидеями. Этот аромат был знаком мне с детства, он ассоциировался у меня с беззаботностью и счастьем, когда мы бегали с Леа по садам Осириуса и играли в догонялки. Как же давно мы знаем друг друга! Мы никогда не расставались надолго, а теперь мне придется ее покинуть. Я отстранился и заглянул в ее глаза: кроме знакомых мне с детства чертиков я увидел что-то новое, то, чего раньше не замечал. Какое-то теплое, нежное чувство начинало разливаться у меня в груди при виде этих глаз. Я провел рукой по ее гладким, как шелк, волосам и убрал несколько прядей от лица: посеребренное лунным светом, оно казалось еще красивее, чем обычно. Взяв Леа за плечи, я прижался губами к ее лбу. Я целовал глаза и щеки, соленые от слез. Мои губы коснулись уголка ее губ, и я на секунду замер, глядя ей в глаза. Но увидев что-то в них, я поцеловал ее. Леа ответила на поцелуй. Он длился всего несколько мгновений, но мне казалось, что я готов целовать ее всю ночь. Мы смотрели друг на друга, пытаясь понять, что произошло. Леа смущенно опустила глаза.

– Прости, я не должен был. Не знаю, что на меня нашло, – растерянно сказал я.

– Мне, кажется, пора, – прошептала Леа и скрылась в густой тени аморилиса.

Я стоял в недоумении, пытаясь понять, что же я наделал. Но ведь она ответила…

Возвращаясь в Цитадель, я шел по дорожкам садов, освещаемых звездным небом и луной. Звезды казались крошечными светящимися точками, словно кто-то случайно рассыпал жемчуг на темный бархат неба. Ветер тихо шелестел листьями в кронах деревьев, раскрывая шепотом свои тайны. Где-то вдалеке ухал филин, в ночной тишине его голос разносился эхом по садам. Я шел, прислушиваясь к нему, но мысли мои были далеко, они остались там, у озера. До сих пор не понимая до конца, что произошло, я пытался вспомнить все события прошедшего дня. Разговор с отцом, пророчество, встреча с друзьями, визит к Элаю… Но все это меркло по сравнению с тем, что я поцеловал Леа.

Я настолько был погружен в эти мысли, что не заметил, как вошел в Цитадель и прошел по ее пустынным коридорам до своей комнаты. Закрыв за собой дверь, я открыл окно, чтобы впустить свежий воздух, он опьянил меня ароматами ночных лилий и жасмина. Всю оставшуюся ночь я думал о Леа. Я вспоминал ее глаза, сверкающие в ночи, словно тысячи звезд. Я никогда не замечал такой ее красоты. Мы дружили с самого детства и были очень близки, но я всегда воспринимал Леа как друга. До этого вечера. То, что я почувствовал к ней, было необычным чувством, неужели я влюблен в нее?

На горизонте показался первый луч солнца, и я попытался прогнать все мысли прочь и сосредоточиться на скрижали. Прочитав примерно половину, я подумал, что люди не так уж и сильно отличаются от нас. Может быть, поэтому наши миры связаны? Люди наше отражение, а мы их? Но информации в скрижали было недостаточно для того, чтобы я смог понять, нужно ли уничтожать человечество или его еще можно спасти. Это было очень ответственное решение, и я не мог себе позволить опираться на чужие суждения. Я должен был сам отправиться на Землю, иного пути у меня не было.

Вдруг в мою дверь постучали. В комнату вошел Коул, и я отложил скрижаль. Он выглядел озадаченным, на его плече висела сумка с книгами и свитками.

– Привет! Ты здесь?

– Привет, Коул. Да, проходи.

– Что это? – он посмотрел на скрижаль.

– Я вчера ходил в Покой Создателя к Элаю. Он дал мне ее, чтобы я больше узнал о людях.

– Он ничего не рассказал тебе о твоей силе? – оживился Коул.

– Да, он поведал мне предание о Наследнике. Моя сила – это древняя сила создателей, но дана она лишь для того, чтобы уничтожить мир людей. Таково предназначение Наследника.

– То есть, ты должен уничтожить целый мир и даже не знаешь, на что еще ты способен? – в голосе Коула слышались нотки разочарования.

– Я не собираюсь никого уничтожать, Коул. Раз эта сила так велика, я проверю, на что еще она способна. Но проверять это придется на Земле.

– Да, похоже, тебе придется изучать свою силу вслепую…

– Ничего, Коул. Я разберусь, – подбодрил я друга. – Кстати, ты не видел Леа сегодня?

– Нет, а что? – заинтересовался Коул. – Может, ей что-то передать, если увижу?

– Нет, я сам ее разыщу, – я решил, что не стоит ей о себе напоминать, вдруг она злится.

– У вас все в порядке? Ты какой-то странный, – Коул смотрел на меня с сомнением в глазах.

Он всегда угадывал чужие настроения, и своего я, конечно, не мог скрыть от него. Я решил рассказать ему все.

– Мы вчера поцеловались, – сказал я. Глаза Коула округлились.

– Серьезно?! Мы уж думали, что этого никогда не случится! – воскликнул он.

– Что?! О чем ты? – реакция Коула меня ошарашила.

– Все уже давно знают, что Леа влюблена в тебя. Неужели ты не замечал? Эти взгляды, жесты.

– Нет, – задумчиво сказал я, – я всегда считал ее своим другом. До вчерашнего вечера.

– Ну ты даешь, дружище! – усмехнулся Коул. – Мо даже устал уже подшучивать на эту тему.

– Какой же я идиот! – я схватился за голову. – Все это время? А вы почему молчали?!

– Вот только не надо нас делать крайними! Это вообще не наше дело.

– Зато шутить вы горазды! – огрызнулся я.

– Тем более, ты знаешь Леа. Если бы она узнала, что кто-то из нас проболтался, мало бы нам не показалось! – начал оправдываться Коул.

– Ладно, забыли. Я не обвиняю вас ни в чем. В своей слепоте виноват я сам.

– Так вы теперь будете вместе? – смущенно спросил друг.

– Я сам не знаю. Сейчас все очень сложно, мне нужно на Землю, а Леа придется остаться здесь. Все это не ко времени, – задумчиво начал я. – Я даже не знаю, что она думает по поводу поцелуя.

– Не переживай, все будет хорошо! – подбодрил меня Коул. – Слушай, мне пора, Джош. Увидимся. Я уже и так опаздываю в библиотеку.

Коул готовился вступить в Орден Хранителей Мудрости, поэтому каждый день он ходил на подготовительные занятия в библиотеку.

– До скорого, Коул, – махнул я рукой вслед.

В тот день я не видел Леа, хотя жаждал встречи с ней. Я чувствовал свою вину за то, что не замечал ее чувств ко мне. Но теперь мне все открылось и все, чего я хотел – это заглянуть еще раз в ее темно-фиолетовые глаза. Я пошел на наше любимое место в садах: это был исток водопада. Мы любили сидеть у обрыва и смотреть, как вода пропадает из виду, падая вниз. С этого места открывался живописный вид на сады, Цитадель и гору. Накрапывал дождь, поэтому трава была скользкой, взбираться по такой вверх не очень-то удобно! Хоть деревья и укрывали большую часть садов, коварный дождь все равно попадал на траву, стекая по листьям вниз. Когда я добрался до обрыва, то понял, что Леа там не было. Глупо было надеяться, что она придет в такую погоду, ведь она не любит дождь. Я посмотрел с обрыва вниз: даже не смотря на дождливую погоду, вид, открывавшийся отсюда, был величественным. Две Башни упирались в хмурое небо, утопая шпилями в туманных облаках, Цитадель казалась серой, отражая своими гранями свинцовое небо. На террасах не было ни души, хотя в хорошую погоду там постоянно проводили время ангелы-служители. Отец, наверное, сейчас сидит над какой-нибудь картой и изучает историю очередного мира. А может быть, он думает, как спасти человечество? Ведь ему тоже небезразличны судьбы людей. Но мой отец слишком консервативен, загнав себя в рамки законов и правил, он следует им неукоснительно, чего требует и от всех остальных. И никто не смеет ему перечить. Кроме меня.