“Что-то здесь не так”, – подумал я.

Я подошел к калитке, и один из ликторов пропустил меня внутрь. В это время сады всегда были наполнены голосами прогуливающихся ангелов, детским смехом и веселыми возгласами молодежи, но сейчас здесь было пустынно и тихо, лишь птицы нарушали тишину своим пением, и ветер шелестел в кронах деревьев. Должно быть, ликторам был дан приказ никого не впускать. Это меня насторожило – на моей памяти такого не случалось.

Я шел по тропинкам сада, погрузившись в свои мысли и не обращая внимания на оленей и диких газелей, наблюдавших за мной издалека. Пение птиц заглушал шумящий водопад, и стремительное течение горной реки уносило с собой обрывки трелей. Яростно бурлящая вода, спотыкающаяся о камни, в свете послеполуденного солнца была мутной, а поднятые со дна песчинки, отражая свет, сверкали, словно блестки, в густом тумане воды и пены. Вдалеке показалась Цитадель. Ее шпили стремились к вершине горы, уходя высоко в небо. Построенная из горного хрусталя и розового кварца, на фоне горы она была похожа на ледяную глыбу, которая вот-вот растает в лучах солнца. На закате хрусталь становился розовым, а кварц, отражая солнечный свет, окрашивался в оранжевые и желтые оттенки.

Я поднялся по хрустальным ступеням к массивным дверям. От моего прикосновения створка щелкнула и легко открылась, однако, не каждый так просто может попасть в Цитадель. Войти туда могут лишь приближенные Отца и те, кому это позволено. Если кто-то другой решит попытаться войти – двери просто не откроются.

Я вошел внутрь и попал в огромный колонный зал. Колонны, вырубленные из кварца, были великолепны – они возвышались на многие метры, уходя в свод крыши. На каждой из колонн были вырезаны сцены из истории Осириуса, они тянулись вверх, и чтобы рассмотреть до конца каждую историю, нужно было подняться на ярус выше. Огромные витражные окна, собранные из слюды, аметистов, аквамаринов, рубинов и сердолика, наполняли весь зал разноцветными переливами света, а по бокам каждого окна располагались двери, выходящие на террасы.

Колонны стояли, образуя коридор, по которому я прошел до лестницы, ведущей на второй ярус. По дороге мне попадались ангелы, служившие в Цитадели, они смотрели на меня с благоговением. Я прошел мимо окна, его высота захватывала несколько ярусов. На витраже была изображена жестокая сцена казни ангела. Законы Осириуса очень суровы, и наши предки оставили везде напоминания о том, как важно их соблюдать.

Обитель Отца находилась на втором ярусе, к ней вел широкий сквозной коридор, располагавшийся у лестницы на следующий ярус. В Обители хранятся старинные книги и артефакты, которые когда-то сами создатели передали Богу. Там Отец проводит большую часть своего времени, думая о судьбах миров, и, конечно же, рассказывая мне истории о них. Земля – его любимый мир. И самый важный, так как Земля и Осириус связаны.

Проходя по ярусу, я увидел Элая, идущего мне навстречу. Должно быть, он шел от Отца.

– Джош, мой мальчик! – воскликнул он, увидев меня.

– Здравствуй, Элай.

– Иди к Отцу, не заставляй его ждать, – заботливо сказал он и похлопал меня по плечу. Я почувствовал в его голосе нотку беспокойства и прибавил шаг. Пройдя мимо ликторов, охраняющих вход в обитель, я открыл массивную резную дверь и вошел.

Отец сидел за письменным столом, стоящим у огромного окна, и делал какие-то пометки на листе бумаги. Его сосредоточенное лицо говорило о том, что это было что-то очень важное. Он был настолько погружен в свои мысли, что даже не заметил, как я вошел.

– Отец, мне сказали, что ты искал меня, – нерешительно сказал я. Отец поднял голову, и его лицо просветлело.

– Да, Джош, сынок, садись. Я хочу тебе кое-что рассказать.

Отец жестом указал мне на кресло, стоящее прямо напротив стола, его голос был слегка взволнованным. Я прошел через комнату мимо стеллажей с книгами и стола, заваленного картами и свитками, и сел в кресло.

– Что-то случилось? Ворота под охраной…

– Мне принесли тревожные вести из Двух Башен, – озадаченно ответил он.

В Двух Башнях работали хранители, освобожденные на время от подопечных. Они следили за душами, находящимися в Осириусе. Все работало четко и слаженно, поэтому вести оттуда приходили крайне редко. Только лишь когда требовалось непосредственное вмешательство Отца.

– Что произошло?

– Баланс скоро будет нарушен, и мы ничего не можем с этим сделать, – лицо отца стало задумчивым и грустным. – Темных душ на Земле стало слишком много, светлые души заражены, а новые не могут проникнуть в тот мир в нужном для баланса количестве.

– Разве это проблема? – я был удивлен, что это известие расстроило отца, он прекрасно знал как действовать в таких случаях.

Отец поднял на меня глаза полные недоумения.

– Я имею в виду, что можно вызвать катаклизм или эпидемию неизлечимой болезни, ты ведь так уже делал не раз для поддержания равновесия.

– Я не могу этого сделать, – вздохнул он.

– Почему же? – удивился я. Вид отца вызвал у меня беспокойство – я никогда не видел его таким озабоченным.

– Сейчас другое дело, – его взгляд стал серьезным. – За этим я тебя и позвал. Создатели предвидели, что баланс будет нарушаться, и поэтому сделали для наших предков механизмы управления в виде катаклизмов, аварий и прочих катастроф, которые помогали поддерживать баланс. Но при создании они снабдили их обратным счетчиком, который был запущен при использовании первого механизма. Каждое мое вмешательство в жизнь человечества приближало счетчик к нулевому значению. И вот теперь он остановился.

На столе перед отцом лежал небольшой предмет, похожий на компас или карманные часы. Да, именно на часы, только побольше. Подойдя ближе, я взял в руки предмет. Он был тяжелым и излучал неведомую мне энергию, вибрируя в руках. На большом циферблате по кругу были нанесены знаки и символы, их значения я не знал. Устройство как будто было сломано, его стрелки остановились на знаке, напоминающем человека в огне.

– Я больше не могу использовать эти механизмы, их запас иссяк.

– И что же теперь делать? Как сохранить баланс? – обеспокоенно спросил я.

– Дело в том, что вместе со счетчиком, создатели открыли предкам одно пророчество, – отец обошел вокруг стола и встал у окна, скрестив руки за спиной. Он казался взволнованным.

– Пророчество? И о чем же оно?

– Не о чем, а о ком, – голос отца стал очень серьезным. – Послушай, Джош. Послушай очень внимательно. Оно гласит: «Когда счетчик остановится – баланс нарушится и на Землю отправится Наследник Осириуса. Он уничтожит человечество ради новой жизни, которая зародится. Земля будет уничтожена!»

– Что?! Уничтожить Землю?! И это должен сделать…

– Ты! – отец повернулся ко мне лицом, его взгляд был серьезен.

– Так вот что должен сделать Наследник?! Уничтожить людей! Нет, я этого не сделаю.

– Не тебе решать, – отрезал он. – Баланс скоро нарушится – этого не избежать. Это не просто пророчество, это наследие наших предков. Все это, – отец обвел руками комнату, подразумевая весь мир, – их наследие, и кому, как не тебе, это знать. Ведь Наследник – это ты!

От одной мысли о том, что я должен уничтожить целый мир, мне стало нехорошо. Все вокруг поплыло, страх завладел мной, и сердце бешено забилось в моей груди.

– Я не верю, что нет другого способа. Второй шанс есть всегда, разве не этому ты меня учил? У каждого он есть. И я хочу дать человечеству этот шанс – попытаться его спасти. Я не убийца! И с чего вообще взялось мнение, что я Наследник? Что я тот, кто нужен? Только потому, что я твой сын?! Может быть, прямо сейчас где-нибудь далеко отсюда ходит настоящий Наследник и ждет своего часа!

Отец отошел от окна и прошел к своему столу, шелестя длинным шелковым одеянием. Он посмотрел на меня усталым взглядом: я никогда не верил, что я истинный Наследник, и не упускал возможности напомнить об этом отцу, который всегда пытался убедить меня в обратном, но, увы, ему это не удавалось.