Мы пробежали глазами друг по другу, после чего шесть взглядов упёрлись в инженера. Тот, увидев это, начал старательно отказываться:

— Я уже как-то раз с одной русалкой поговорил, хватит, оратор из меня плохой. Предлагаю коллективное творчество, кто что придумает, то и скажем. Нам ведь не нужно их обманывать, они наверняка это почуют. Скажем правду, пусть думают, что хотят.

— Да, другого выхода нет, — я отодвинулся от огня и прилёг, положив под голову рюкзак, Анечка, уже привычно пристроилась рядом, — вообще, не стоит так волноваться, проблемы будем решать по мере их поступления, может быть, получится прорваться силой.

— Молодость, — нравоучительно заметил Прокуда, — странно, но чем моложе человек, тем меньше он ценит свою жизнь, это молодые с гранатами под танки бросаются, тогда, как старики, которым и без того не сегодня завтра в могилу, будут цепляться за спасение до последнего. Хотя мне самому очень хочется думать, как Василий, это, по сути, единственная правильная позиция.

— А раз так, то чего мы вообще обсуждаем? — с грустной улыбкой спросил Умар и тоже прилёг на подстеленный плащ, — давайте просто ляжем спать.

— Поддерживаю, — кивнула Ольга, — когда ничего не знаешь, ясная голова дорогого стоит.

Наверное, каждый человек, попадая в ловушку, поначалу считает себя умнее тех, кто эту ловушку устроил. Так и мы. Утром вся компания проснулась в приподнятом настроении, после лёгкого завтрака мы направились искать обходную дорогу. Направление выбрали под углом в сорок пять градусов к дороге на Храм. Поначалу всё шло правильно, мы шли вперёд, а куполообразная крыша храма уходила вбок. Потом дорога стала прыгать по холмам, объект был потерян из виду, а когда мы снова вышли на ровное место, оказалось, что идём мы прямо на него, более того, храм стал ощутимо ближе.

Круто повернув влево, мы сверились с компасом и направились на юго-восток. Снова тропа начала петлять, но направление пока получалось выдерживать. А ещё через полчаса, продравшись через густой лес, мы снова вышли к стенам Храма, до которого оставалось всего километра три. В отчаянии я глянул на компас, по которому мы шли. Стрелка какое-то время поколебалась, словно выбирая, в какую сторону повернуться, после чего медленно указала на север. Только что мы шли на юго-восток, и стрелка компаса была с нами согласна, а в самый последний момент направления поменялись.

Сделав ещё пару кругов с тем же результатом, вся группа, включая Анечку, начала громко материться. Но делу это, увы, не помогало. Снова и снова мы выходили к Храму, и каждый раз оказывались к нему всё ближе.

— Такого не бывает, — ответственно заявил Прокуда после долгого раздумья.

— В этом мире бывает всё, — напомнил ему Умар, — направления меняются, пространство изгибается и выводит нас обратно.

— А давайте пойдём на север? — предложил Кирилл.

— Нам вообще-то на юг нужно, — напомнила Ольга.

— Точно, — поддержал я Кирилла, — сейчас попробуем идти на север, если такая же хрень начнётся, то всё, делать нечего, идём сдаваться.

— То есть, как это, начнётся? — снова восстал инженер, — а как же другие люди, что идут в северном направлении?

— Они уже прошли через Храм и отметились, — заметил я, — а может, просто нас заметили, и мы теперь не отвертимся. Допускаю, что местный леший улавливает намерения людей и поступает с ними соответственно.

— Найти бы этого лешего и яйца ему оторвать, — проворчал Кирилл, — пойдём уже.

Последний рывок был самым продолжительным, мы шли на север, не теряя из виду удаляющиеся башни Храма. Увы, по мере удаления, здание скрылось за горизонтом, а ещё через десять минут, поворот тропы вывел нас прямо к стенам. Стрелка компаса лениво развернулась на сто восемьдесят градусов.

— Выбора нет, — обречённо сказал Иван Петрович.

— Оружие проверьте, — напомнил я, — где здесь вход?

Вход искать не пришлось. Их тут было несколько, огромные ворота из массивных бронзовых листов, но нас интересовало другое. Широкая дорога входили в огромную каменную арку, высотой, наверное, метров тридцать, а по ширине туда бы легко проехали шесть танков, не особо мешая друг другу. Именно там проходили люди. С севера на юг, и с юга на север, возможно, и в других направлениях. Но эти люди местное начальство не интересовали, надо полагать, в момент прохождения под аркой, им сканировали мозги на предмет грязных помыслов и, не найдя таковых, спокойно пропускали дальше.

Наши помыслы, с точки зрения жрецов были отнюдь не так чисты, поэтому, стоило нам приблизиться, как навстречу нам вышла целая делегация, человек на тридцать. Это всё были немолодые мужчины, внешний облик их напоминал зажиточных граждан Древнего Рима. Такие же просторные тоги, короткая стрижка, чисто выбритые щёки. На ногах они носили сандалии, которыми сейчас важно и неторопливо шаркали по каменным плиткам пола.

Когда расстояние между нами сократилось до трёх метров, они остановились. Остановились и мы. Мелькнула мысль пойти на рывок, эта компания вряд ли сможет за нами гнаться. К сожалению эту мысль пришлось сразу отбросить. Спереди и сзади мы увидели солдат, или стражников, или боевых монахов. Молодые полуголые мужчины, все, как один, рослые и крепкие, вооружены секирами и короткими пиками, они быстро отрезали нам путь к отступлению назад, а также перекрыли возможный путь для прорыва вперёд, а количество их говорило о том, что огнестрел нам не поможет. Задавят числом, мы просто завязнем в них. Две редких шеренги быстро превратились в три, а потом и в четыре, а солдаты продолжали прибывать. Отпустив рукоятки револьверов, я шагнул вперёд.

— Мы жрецы великого Храма Солнца, — сказал один из встречающих, выступив немного вперёд, видимо, он старший, — мы храним равновесие этого мира и не позволяем ему скатиться в Бездну. Кто вы, и зачем вы пришли сюда. Отвечайте и помните, что любую ложь мы почувствуем.

— Мы — люди из другого мира, — начал я объяснять, — мы узнали, что только в Храме Золотой Луны мы сможем вернуться обратно. Туда мы и идём, а ваш Храм Солнца просто попался по дороге. Пропустите нас, и мы пойдём своей дорогой.

Жрец некоторое время молчал.

— Это правда, — сказал он, наконец, — вы, действительно, не из этого мира, мы помним потрясение мировых основ, которое произошло тогда, когда вы здесь появились. С тех пор мы ждём вас.

— А зачем ждёте? — не понял я, — если наше нахождение здесь так неприятно, то лучше отправить нас обратно, тогда ваш мир почувствует себя лучше.

— Нет, — резко сказал он и замолчал.

— Что нет? — спросил Прокуда из-за моей спины, — не пропустите?

— Ваше нахождение здесь не потрясает основы мироздания, удар по нему наносит переход между мирами. В прошлый раз нам едва удалось спасти мир от падения.

— Что прикажете нам делать? — с вызовом спросил я.

Жрец снова замолчал. Видимо, сам не знал, что им делать с нами. Сейчас найдут выход. Как тот жрец у речников.

— Мы будем совещаться, — сказал он тихо.

— Сколько времени это займёт? — Умар вышел из-за моей спины и подошёл к жрецу поближе.

— День, месяц, год, не знаю, — ответил жрец, — нам нужно узнать мнение богов.

— Сумасшедшего? — уточнил я.

— Он не имеет здесь власти, — ответил жрец, — более того, именно благодаря нам его творение всё ещё существует. А ваше наличие в этом мире — тоже результат его работы. Мы должны его исправить, но пока не знаем, как.

— Так что нам делать? — не выдержал я.

— Вы останетесь здесь, — безапелляционно заявил жрец, — будете жить в Храме, с вами будут хорошо обращаться, кормить и обеспечивать всем необходимым, так будет до тех пор, пока мы не узнаем волю богов.

— Может, пусть это решат в Храме Луны? — жалобно спросила Анечка, — там ведь переход, пусть они и решают.

— Нет, — жрец отрицательно мотнул головой, — там вас пропустят, подвергнув испытанию, а разбираться с последствиями снова придётся нам. Могу только пообещать, что буду просить вас пропустить, но окончательное решение примут боги.