— Шутите?.. — Вероника развернулась к Егору всем телом.
— Нисколечко, “звезда”, — усмехнулся он. — Совпадение из разряда “невероятное”. Зазвездилась Гелла, вот он и не знает надо ли ему это всё… Потанцуем?
Заиграла нудная попсовая песенка и народ потянулся переступать с ноги на ногу.
— А вы умеете? — поразилась Вероника, поднимаясь вслед за ним и выходя на центр.
Егор раскрутил её и прижал к себе.
— Вовсе не уверен, но попробую…
— Если вы умеете танцевать, я прямо сейчас встану на одно колено, клянусь, — шепнула она ему на ухо.
— Забились, — он не смутился.
И не сбежал.
Хотя сколько раз на свадьбах подружки заявляли, что тоже хотят замуж, но вот так прямо и не стесняясь ничего, без намёков — впервые.
Предчувствие у неё… танцуй давай, Вероника!
На сцену вышла Лида, кудрявая блондинистая барменша с алыми губами. Она трогательно поздравила Яна и Сафо, а потом стала петь кавер на очередную популярную попсу. Песня была отчего-то не совсем про любовь, но кому оно интересно, верно? Зато как красиво…
Зато как замирало “несчастное сердешко” Вероники… потому что только в шальных мечтах, пока шла в наушниках домой с учёбы, она танцевала где-то под живую музыку с Егором Ивановичем Волковым.
И пусть он не профессионал, но двигался легко, и ей доверял. Они блольшую часть танца соприкасались лбами или носами, и даже о чём-то тихо говорили. Это было трогательнее и романтичнее чётко отрепетированных номеров, когда все вокруг расступаются и пялятся на "неожиданно умеющую вальсировать" парочку.
Эти двое просто остались будто бы наедине. Снова. И где-то это уже было, кажется это их стиль, в толпе и будто бы одни.
— Как твоё предчувствие? — спросил Егор.
— Сложно сказать, — шепнула в ответ Вероника.
Примечание:
Приходи, только ты приходи
Давай будем вечно сидеть на кухне
В праздники, в будни
Неважно когда.
Ты приходи ко мне хоть иногда.
"На кухне" — Elvira T
=…Пообещайте мне!
В одиннадцать вечера вынесли торт.
В двенадцать вечера — Веронику Соболеву.
Ну нет, нет, это очень утрированно. Начнём с начала!
В одиннадцать вечера вынесли торт.
В двенадцать вечера со свадьбы сбежала Вероника Соболева.
Вот так лучше.
Вероника Соболева была влюблена в Егора Ивановича Волкова, и это не обсуждалось.
Каждое утро Вероника вставала с постели и ещё минут десять думала о том, как он просыпается. И хотела быть рядом. Каждую лекцию, перед которой Вероника тряслась как осиновый лист, теперь она хотела видеть его, и как свет из окна золотит его волосы, такого же непонятного цвета, как окрас шерсти его пса. Каждую встречу Вероника воспринимала как новую главу их прекрасной волшебной любви, почти уникальной. И больше всего на свете боялась, что однажды к этому привыкнет.
А Егор Иванович был мужчиной умным, сообразительным и Веронику Соболеву удивлял. Хотя казалось бы… чурбан чурбаном. Интеграл бездушный.
Вероника Соболева шла по заснеженной, впервые за эту осень, улице и куталась в пальто. Снежинки оседали на поля её чёрной твидовой шляпы, а по лицу катились слёзы. Романтично.
Это могло бы стать кадрами из какого-нибудь клипа на красивую песенку.
Вероника шла долго, и радовалась, что ночь хоть и снежная, но тёплая. Она бы прошла ещё сто тысяч киллометров.
Егор Иванович Волков люто, до зубового скрежета и яростного рыка из самой груди… любил Веронику Соболеву, и это не обсуждалось.
Вот сейчас он смотрел ей вслед, сжимал кулаки так, что ногти вонзались в кожу, а хотелось догнать, раздробить дурочке каждую косточку, прогрызть шею, вытрясти всю дурь…
И надо же было из всего ВУЗа, именно эта “звезда” ему досталась! Самая ненавистная.
Ненависть Волкова к Соболевой брала своё начало ещё на её первом курсе. Он плохо запоминал имена и фамилии студенток, они часто крутились рядом, и что-то подсказывало, только из-за пресловутого “запретный плод сладок”, “студентка и преподаватель”, “разница в возрасте”, “влюбиться во властного героя” и тд. и тп.
Но вот Веронику Соболеву запомнил навсегда… занятно, но вспоминая теперь самого себя пару месяцев назад, он не верил, что вот так всё сложилось.
Егор её не догонял, просто шёл следом. А Вероника не убегала, только немного опережала.
— Звезда, блин! — окликнул он, наконец, когда улица взяла и закончилась, превратившись в набережную. И спускаясь по ступенькам к красивой прогулочной площадке, Вероника заскользила на своих каблуках, готовая тут же распластаться.
— М… н… — промычала в ответ. Егор еле успел её поймать, а она выдернула руки и пошла дальше.
Остановилась у парапета и вцепилась в него обеими руками, точно могла и тут упасть.
Егор скрестил руки на груди и стал ждать.
— Чего вы ждёте? — спросила она.
— И чего ты сбежала? Там только… торт вынесли, — спросил Егор.
— Потому что вы… — начала она и не договорила. Сделала ещё шаг вперёд и уткнулась лбом в ледяной парапет, а потом упёрлась в него подбородком.
— Что я? — он к ней подошёл поближе и хотел было обнять, но не решился. Отдёрнул руки.
— Какая ты глупая, Вероника, — он говорил не то просто тихо, не то почти шёпотом. — Ты очень глупая…
Она закрыла глаза и вздохнула.
— Вы всегда мне это говорили, — ответила ровно. Очень спокойно.
И как укротитель, медленно он сделал к ней шаг, встал за её спиной и тоже взялся за парапет, чтобы ей уже некуда было от него деться.
И выдохнул с облегчением, когда она не дёрнулась и не вывернулась. Даже чуть прислонилась к его груди спиной, но это могло быть просто фантазией.
Егор снял её шляпу и положил на бетонную лавочку, рядом с которой они стояли. Теперь можно поцеловать её макушку. Но позже, ей нужна минута.
— И буду говорить. Всю жизнь это слушать будешь… — поцеловал. Пусть дыханием, словами, но она почувствовала — это точно. Потому что вздрогнула.
— Вы в это верите? — спросила она. — В белое платье… в навсегда…
— Я удивлён, что ты не веришь, — улыбнулся он.
— Вы думали, что если я столько по вам страдала, то наверняка верю? Я месяц назад была готова просто оказаться на месте Ивановой, которую вы целовали в аудитории на столе. Просто на один раз… Лишь бы узнать как это. А вы мне предлагаете это…
— Что тебя пугает?
Егор осторожно отнял руки от перекладины и опустил на её замёрзшие пальцы. И от этого касания будто ниточка магии, протянулась между ними невесомая, прекрасная связь. Она мурашками прошлась по телам, теплом сконцентрировалась в груди, свилась там змейкой и стала нагревать кровь.
Как всегда.
— После радости неприятности по теории вероятности…
— Кто тебе это сказал?
— Надежда Ивановна… Учительница английского, — ответила Вероника и Егор её тут же решил обнять, потому что внутри всё перевернулось, перекрутилось.
— Какая ты… глупая… Ты и правда в это веришь?
— Да. Верю. После радости неприятности. Ясно? Всегда.
— Проверяла?
— Проверяла.
— А у двоих неприятности не случаются? Сразу? Ну там… в горе и в радости и всё такое?
— М-м… — промычала зажатая в капкан Вероника.
— Не мычи. Давай ты просто перестанешь думать много. И заморачиваться. Я хочу, чтобы ты это дело прекратила. Мы же договаривались, да? Ты — моя. Я может порой не самый умный, но ты прям капец, звезда, выдаёшь тут… Расслабься. Неприятности, так неприятности. Сбежим в глушь. В халупу нашу.
— Вы хотите сейчас мне разом мир целый пообещать?
— Да, а ты сбегаешь.
