— Ешь похлебку, пока теплая. Холод — твой главный враг, узник, — добавил старик и скрылся за дверью. Мгновением позже заскрежетали петли, щелкнула щеколда, а Вал остался наедине с едой и одинокой свечой.

— Ну хоть свет оставили, — искренне порадовался он, набрасываясь на похлебку. Не то чтобы его пугала темнота, но от созерцания желтого огонька на душе становилось чуть спокойнее.

Похлебка и кусок хлеба с сыром казались вкуснейшей пищей. Вал уплетал за обе щеки, наслаждаясь разлившимся по телу теплом. Запивать ужин предстояло слабым элем. Покончив с хлебом, вал сделал щедрый глоток и, прожевав, задумался.

— Прямо сейчас они явно не хотят меня убивать. Что ж, есть надежда, — сказал он, глядя на свечной огонек. — Беда в том, что совсем не ясно, сколько предстоит здесь просидеть и смогу ли я оправдаться.

Хуже всего он переносил бездействие. Его даже не столько пугала перспектива отправиться на виселицу, сколько беспомощность в настоящий момент. Сидя в этом каменном мешке, он мог лишь ждать, и это несказанно раздражало.

Вал поднялся и принялся нарезать круги по камере, чтобы хоть как-то размяться. Руки теперь точно ослабеют, и придется долго тренироваться с Черсо, чтобы вернуть им ловкость. За тренировки было особенно обидно: у него только начало получаться что-то по-настоящему путное. Ну да и пусть. Он все наверстает, если сможет выйти отсюда живым.

В ратушной темнице узники хотя бы могли наслаждаться солнечным светом, но здесь не было ничего, кроме одной-единственной свечи. Он потянулся, попытался размять мышцы, и треснулся макушкой о потолок, когда, забывшись, встал на цыпочки. Принялся снова расхаживать по камере взад-вперед, силясь найти покой в мыслях. Но чем больше думал, тем меньше радости оставалось на душе.

Никто его не защитит, кроме разве что бога. Веззам — потому что не любит его и не захочет помогать. Черсо и Пираф — потому что бессильны. Артанна — потому что погибла.

— Ну и черт с ними! — в сердцах прошептал он. — Черт с ними. Сам как-нибудь справлюсь.

Но в глубине души понимал: даже будь все наемники на его стороне, это мало на что повлияет, ибо решения принимаются совсем другими людьми.

Мучительно захотелось отлить. Вал отошел к углу, где стояло ведро с крышкой, расчехлился и облегченно вздохнул, когда процесс пошел. Эля было прилично, да и от холода все внутри сжималось, поэтому стоять пришлось долго. Чтобы как-то развлечь себя, Вал принялся разглядывать рисунки на каменной кладке. Один заинтересовал его сильнее прочих — камень явно отличался от остальных, словно был помечен или добавлен в кладку много позже.

Вал зашнуровал штаны, плеснул на руки воды и потянулся за свечой. Делать все равно было нечего, а так хоть какое-то развлечение. Желтый свет вырвал из темноты блестящую шершавую поверхность древнего камня. Хорошенько разглядев его, Вал понял, что он и правда отличался от прочих. Впрочем, не он один: пройдя вдоль стены, наемник нашел и другие.

— Похоже, здесь что-то перестраивали, — он коснулся стены и удивился тому, насколько же она была мокрая. — Видимо, те, что светлее, старые камни, а те, что темнее — новые.

Он припомнил, что нынешний облик Эллисдора был именно темным. По всему выходило, что темницы существовали здесь едва ли с самого начала.

— Но были ло ли это место темницей и раньше?

Со свечой в руке Вал прошел вдоль каждой стены, отмечая расположение более новых камней. Он пришел к выводу, что стену, отделявшую его камеру от коридора, построили позже, как и ту, что была напротив нее. Но боковые явно были старше.

— Так, значит, они отгородили кусок коридора… Но если то был коридор, значит, за этой стеной тоже что-то должно быть.

Он присел на корточки и принялся ползать возле заинтересовавшего его камня. Это, конечно, могло быть простым совпадением, но Вал не раз слышал рассказы, что каменщики оставляют знаки на своих работах — предупреждения, память о себе, указание на что-то особенное…

— Взрослый мужчина, а все веришь в сказочки и хочешь оказаться особенным, — тихо ворчал он сам на себя, не прекращая, впрочем, искать незнамо что. Одиночество и тишина сводили его с ума, так что он был лишь рад наконец-то заняться какой-нибудь бессмыслицей. — Герой хренов. Геройство это только до темницы и довело. Тьфу!

Вал припал к камню, что с самого начала привлек его внимание, принялся исследовать его поверхность, края, рисунок. Но ничего не понимал.

— Ну же! Если ты что-то значишь, я должен это увидеть.

Ему казалось, что он начал сходить с ума и видеть тайный смысл там, где его не было. Что именно было тому причиной, Вал точно не знал — заточение ли, перспектива скорой смерти ли или то, что он впервые совершил хладнокровное убийство, пусть и защищаясь?

— Достал!

Со всего размаху Вал ударил по камню кулаком и тут же взвыл от боли, зато теперь боль вышибла дурные мысли из головы.

Баюкая руку, он опустился на пол, вылил на рану остатки воды и попытался промокнуть кровь подолом туники. И лишь спустя несколько мгновений обернулся, услышав нараставший со стороны стены шум.

— Какого…

Вал обмер, уронив челюсть. Прямо перед ним, всего на расстоянии вытянутой руки, стена просто рассыпалась. Камень валился за камнем, открывая темное пространство. Грохотало так, что он едва не оглох. Пахнуло рекой, щеки облизал невесть откуда взявшийся ветер.

Наконец стена перестала рушиться, и все стихло. Позабыв о боли, Вал подошел ближе, поднес чудом не погасшую свечу к дыре и с опаской высунулся наружу.

Следовало торопиться, если он хотел отсюда убраться. Вал осторожно перешагнул развалившуюся стену и поднял свечу над собой, надеясь понять, где оказался.

— Гилленаевы подштанники! Охренеть…

Пламя вырвао из темноты очертания сводчатого потолка. Стены из старого, более светлого, камня покрывал слой слизи. Пол или то, что им некогда было, оказался чуть подтопленным, но по нему можно было ступать. Сомнений не было и легенды не лгали: перед ним простирался древний подземный ход.

Ветер, он чувствовал ветер. Он нес запахи и, казалось, даже звуки. Значит, там должен быть выход. Способ выбраться отсюда и, если повезет, добраться до подмоги. Рассказать о том, что происходит в Эллисдоре. Привести помощь.

— Выходит, я все-таки особенный. — Осенив себя священным знаменем, Валериано улыбнулся и шагнул в проход. — И я их спасу.

Нравится книга? Человек, который поделился книгой, очень трепетно относится к автору — нравится она ему почему-то. И если вы дочитали до конца, то наверняка вам тоже нравится то, что она делает. Давайте кинем автору награду на АТ или следующую книгу купим сами. Но мы тоже постараемся все делать по красоте, так что не забывайте подписываться — Цокольный этаж, на котором есть книги 📚: https://t.me/groundfloor