— И ты выбрал ионский звездолет, чтобы удрать? — удивился Енк.

— Я выбрал тот, что стоял первым, — подтвердил принц.

— Счастливчик, — произнес Марсий.

Хет улыбнулся.

Время текло очень медленно. Гинейцы не приходили к ним. Марсий не находил себе места. Он облокачивался на стену, совершал пешие витки по клетке, садился, вставал, он не мог думать ни о чем, кроме Атлы. Тревожный вопрос: «Что они могли сделать с ней?» занозой засел в его сознание. С невероятным усилием он отгонял от себя жуткие мысли, но отвратительные фантазии непрестанно лезли в голову. Тулонец винил себя в том, что не смог её защитить. Изнывал от безысходности и неспособности помочь. Кровожадные земные тигры скребли по его сердцу когтями, разрывая в клочья. Бесценное время утекало во мрак унылого плесневелого коридора, а он ничего не мог сделать. Семь миров стояли на краю гибели, а добраться до городов и поведать о спасительном мире, казалось, стало уже невозможным.

По темному коридору в их сторону двигалось черное облако, скомпонованное из пяти человеческих фигур. Облик выдавал в них хозяев судна. Это были контрабандисты. Марсий встречал их раньше, но при других обстоятельствах и в другой обстановке. Он знал их повадки и нрав. Десятки контрабандистских душ были у него на счету. Он убивал по заданию штаба, бездушно и холодно, но теперь, если бы выдался случай снести одному из крысятников голову, он вложил бы в это всю ярость и ненависть, которой уже успел напитаться, пребывая на Майле.

Вызывающий внешний вид подчеркивал их агрессивность и беспринципность. Выставленные вертикально относительно черепа волосы заострялись к концам колючими иглами. Кожа пестрела грубыми росписями и рубцами. Нередко они имитировали на себе фактуру из шерсти, чешуи и полос. Многочисленные проколы на лице и шее, блики металлических колец, вставленных в них, и жуткие шрамы по всему телу создавали их деспотический облик, направленный на внушение страха и отвращения. Все пятеро были до зубов вооружены.

— Не стой как истукан, надо воспользоваться ситуацией, — крикнул тулонец в сторону Ёнка, и, схватив за шею Хета, подтащил принца к себе.

— Что ты делаешь? — растерялся принц.

— Подыгрывай, — шепнул ему на ухо Марсий и грубо схватил за подбородок.

Ёнк заломил Хету руки и встал вплотную к тулонцу, разгадав его план.

Контрабандисты были уже у самого стекла, но, увидев их действия, замедлили ход.

Прозрачная стена куба стала медленно опускаться, добавляя ситуации напряжения. Теперь между ними и варварами не было преград.

— Еще шаг, и я сверну ему голову! — крикнул Марсий, сдавив руками шею принца. — И вы уже никогда не получите выкуп!

Хет стал демонстративно задыхаться и паниковать, настолько демонстративно, что Ёнк, не выдержав, уже всерьез ударил его промеж ребер. Принц завопил.

— Спокойно! — выставив руку вперед, крикнул самый высокий из толпы.

Судя по всему, этот контрабандист единственный из всех говорил по-тулонски.

— Отпусти его! — приказал он.

— С чего вдруг? — грубо спросил Марсий.

— Негоже калечить друзей, — улыбнулся он.

— Этот ублюдок мне не друг, — толкнув Хета в спину, равнодушно и холодно крикнул Марсий. — Мне ничего не стоит убить его. И вы не получите за королевскую голову выкупа.

Контрабандист засмеялся.

— Оставь этот цирк для другого случая! Ваша женщина нам все рассказала.

Марсий на мгновение замер и быстро моргнул, осознав, что Атла не стала бы ничего говорить и, если бы была в сознании, непременно бы вступила с ним в мысленный диалог.

Гинеец высокомерно улыбнулся.

— С каких это пор гинейцы доверяют женщине? — спросил Марсий.

— А с каких это пор тулонцы водят дружбу с крамами? — спросил в ответ контрабандист. — Чего ты хочешь?

— Приведите сюда крамовку, и принц останется жить, — приказал Марсий.

— Хорошо, — улыбнулся контрабандист, наведя прицел на лоб Ёнка. — Вам приведут девушку, принц останется жить, а карлик пациф отправится на тот свет купаться в лучах подыхающего Оникса.

Марсий заглотил воздух, посмотрев на Ёнка. На его лбу красовался черный крест. План не сработал. Жизнь Ёнка была под угрозой, и это было слишком дорого. Раздосадованный, он опустил руки, освободив Хета. Принц закашлялся и отошел в сторону.

Двое из середины бросились на Марсия, крайний направил в сторону Ёнка диск, двое оставшихся встали возле Хета и, приставив к его горлу луч, грубыми жестами приказали ему отойти в сторону. Хет осторожно поднялся и, поравнявшись с контрабандистами плечами, скрылся в их тени. Марсий получил сильный мстительный удар по лицу, затем меж ребер. Даже не зажмурившись, он стоял как ни в чем ни бывало, равнодушно ощущая, как из его ноздрей льется кровь.

Ёнк совершил попытку кинуться на защиту тулонца, но был остановлен сильным увесистым ударом по лицу.

Марсий чувствовал, как в его жилах закипает кровь. Прерывисто дыша от нарастающего гнева, он смотрел на ненавистных извергов глазами волка, глухо рыча. Взгляды обратились к нему. Крайний повелительно указал вглубь коридора, требуя следовать вперед. Марсий оглянулся на Хета, после на Ёнка. Приглашение на выход получил только он. Ловя на себе тревожный взгляд пацифа, он подмигнул и, улыбнувшись, последовал за черной спиной контрабандиста.

Совершив несколько шагов, он почувствовал, как на его голову нацепили мешок. Весь путь он проделал вслепую. Редкие толчки в спину позволяли ему ориентироваться и успевать сворачивать в нужные коридоры. Корабль состоял из лабиринтов. Марсий не осознавал, куда его ведут, но приставленное к его спине оружие не оставляло ему другого выбора, кроме как следовать вперед. Какой-то период он перемещался по лестнице вверх, затем по коридорам, после снова вниз. Все это время он ощущал, что ступает по ребристой металлической обшивке. Некоторые участки дороги были покрыты льдом, иногда доносился едкий запах ржавеющего металла. Сопровождающая его свора сильно звякала при каждом шаге, и это невыносимо раздражало.

Когда звуки прекратились, Марсий догадался, что они добрались до места.

Он почувствовал сильный толчок в грудь, заставивший его погрузиться в нечто напоминавшее кресло. Его ноги и руки пристыли к холодному сидению, словно магниты к металлу. Лишенный способности шевелиться, он обратился в статую. Как ни странно, страха он не испытывал, ни боли, ни предвкушения смерти. Необъяснимая сила обретенных знаний хранила его, и он это чувствовал. Не веря в то, что правда может погибнуть вместе с ним и люди так и не получат шанса на спасение, он продолжал надеяться обрести свободу. С одной стороны была пустынная планета, с другой миллионы людей, нуждающихся в новом доме, а посреди стоял он, тот, кто мог соединить два взаимодополняющих компонента воедино и позволить многим выжить. Мешать ему сейчас было кощунством, но мелочность, подлость и жадность всегда становятся на пути великих поступков, он это знал, потому терпел и ждал.

Резким движением кто-то сорвал с него мешок. Столб белого света ослепил его едким переливом. Через прищур он увидел высокую фигуру совершеннейшего, на первый взгляд, чудовища. Миллионы мельчайших деталей его облачения не давали Марсию возможности сфокусироваться на чем-то конкретном. С большим трудом среди груды металлических проволок юноша разглядел на лице монстра глаза. Живой человеческий взгляд со сверкающим безумным блеском внимательно его изучал. Судя по тому, как металл, нацепленный на лицо, с лязгом разъехался в разные стороны, юноша догадался, что чудовище улыбнулось. К удивлению Марсия, металл был даже в его зубах. Каждый зуб имел свой цвет, а серебряные резцы были по-вампирски заточены острием вниз.

Человек держался уверенно и надменно, перебирал длинными ржавыми ногтями бороду, был расслаблен и, казалось, весел. По сравнению с другими контрабандистами он выглядел старше, свирепей и живей. Гордо восседая на своем массивном троне, он неспешно потягивал длинную кривую сигару, прищуривая один глаз. Судя потому, как остальные контрабандисты покорно, не шелохнувшись, стояли возле него, юноша сделал предположение, что попал на встречу с их предводителем, тем самым знаменитым сошедшим с ума от горя капитаном.