— Что если он не может нас найти? Иза, Вы в силах ему помочь? — обратился Марсий.

Старик молчал, продолжая задумчиво всматриваться в экран.

— Иза, вы можете определить, покинула ли сфера корабль контрабандистов? — построив вопрос иначе, с усиленной интонацией спросил тулонец.

Старик слегка поморщился, нацепив на лицо маску крепко задумавшегося человека. Заметно было, что он играл. Поведение Изы настораживало Марсия. Юноша не понимал смысла игры, зачем ему было строить кого-то глупее, чем есть, в то время как все окружающие уже давно оценили глубину его интеллекта. Затем Марсия посетила мысль о том, что Иза просто — напросто торгуется, и за помощь с розысками Ёнка им придется ему заплатить.

— Мы сумеем вас отблагодарить, только помогите, — настойчиво произнес юноша.

— Ёнк очень нужен! — вмешался в разговор Хет. — Как вы знаете, я принц, и, добравшись до Мури, я сполна вам заплачу, только верните его.

Принц тосковал о пацифе не меньше, и это старику понравилось.

Иза наградил лукавым взглядом одного, затем второго, после чего произнес:

— Не стоит этих обещаний. Мы с господином Ёнком сами рассчитаемся, когда придет время. Да, я могу отследить сферу, определить где он, и затем передать сигнал о нашем местонахождении, — довольно холодно произнес старик. — В случае, если он выбрался, разумеется.

— У Ёнка нет ничего, кроме его сферы, — предупредил Марсий.

— Знаю. Именно ею и придется пожертвовать, — ответил Иза.

После этих слов старик сразу приступил к делу. Подозвав к себе Лику, он отсоединил от ее костюма незаметное устройство, запрятанное в складках необъятной юбки. Одним прикосновением к прибору он привел его в действие, заставив разложиться, как трансформер, на десяток плоскостей. Увеличившись в объеме до размера двух ладоней, механизм приобрел тончайший экран и клавиатуру, в которую Иза играючи стал вводить неведомые цифры.

Способность видеть вселенную в цифрах была присуща всем ионцам. Язык цифр был уникален и понятен обитателям Семи миров. Растеряв общие связи, общие знания, прошлое, традиции, семимиряне обладали одним неизменным — числами. С детства Марсия учили, что вся вселенная — это магия цифр, что в основе всего число, и разгадавший её шифр познает тайну мироздания.

— Я успел установить на сферу передатчик, — прокомментировал Иза, — Ваш друг покинул корабль Маил и движется в схожем с нами направлении. Я передаю ему сигнал о нашем местонахождении, — четко, как робот, произнес Иза.

Марсий с облегчением вздохнул.

Судя по тому, что сфера стала целенаправленно двигаться к ним, можно было догадаться, что Ёнк получил послание и верно его истолковал.

— Сначала мы проверим, Ёнк ли в сфере, и только после присоединим его к нам, — осмотрительно произнес Иза.

— Полагаете, там могут быть контрабандисты? — спросил Хет.

— Все возможно. Лучше проверять, чем доверять, — ответил Иза поговоркой.

— Это Ёнк! — уверенно произнесла Атла.

— Э-э, эти ваши крамовские штучки, — недовольно потянул старик. — Я бы, может, и поверил, если бы не был свидетелем того, как часто вы ошибаетесь.

— Говорю вам, это он! Я ничего не слышу и не могу проникнуть в сознание существа из сферы, контрабандиста я бы сразу почувствовала.

— Неубедительно, — отсек Иза. — Нужен другой способ.

— Какой? — не совсем понимая, как старик планирует осуществить проверку, спросил Марсий.

— Мы зададим ему несколько вопросов, ответы на которые может знать только он и вы. На тему чего-то общего, что вас объединяет. Но отвечать он сможет только цифрами. Поэтому желательно начинать вопрос со слова «сколько», — произнес Иза, устанавливая связь со сферой.

Марсий задумался, пытаясь найти в своем сознании подходящее воспоминание. Ничего не шло на ум. Спросить, сколько человек было на крамовском корабле, когда мы тебя похитили, было бы слишком просто, потому как цифру два мог угадать и самозванец. На вопрос, сколько дней мы летели до искомой планеты в первый раз, он мог ответить неверно, потому что временное исчисление у пацифов было свое, неведомое Марсию. Посмотрев на Атлу, желая найти в её глазах поддержку, он заметил на ее лице схожую задумчивость.

— Спросите, через какое количество тоннелей мы прошли на пути от Земли до Семи миров? — предложил Марсий.

— Этот ответ может знать не только Енк, — отсек вопрос Иза. — Ты болтал про тоннели, когда был под фикстроидом. Может, что-то личное?

— Сколько скафандров оставалось на борту крамовского звездолета, когда мы скрылись в сфере, а Марсий остался сажать звездолет на планету? — произнесла Атла.

— Неплохо, — удовлетворенно произнес старик. — А теперь спроси то же самое, но на пацифском.

Старик отправил вопрос и уже скоро получил ответ:

— Девять!

— Это верный ответ, — улыбнулся Марсий.

— Нужно задать еще вопрос, — приказал Иза.

— Достаточно, это Ёнк! — приказала Атла.

— Мы обязаны задать еще вопрос, — не уступал старик.

— Хватит мучить его! — произнес Марсий.

— Еще один!

— Спроси, каким по счету ребенком он был рожден в своей семье, — осененная догадкой, предложила Атла, помня рассказ пацифа о своей семье.

Иза недоуменно на нее посмотрел, гадая какое же сложное число можно было написать в ответ.

— Ты помнишь его историю? — спросил Марсий.

— Такие истории не забываются, — улыбнулась она.

— Одиннадцать! — пришел ответ.

— Верно, — кивнул тулонец.

— Вот это более или менее надежно! — улыбнулся старик. — Присоединяем сферу.

Сфера пацифа быстро нагнала ионское судно. Пристыковав сферу к кораблю, они продолжали движение вместе.

Интересными были ощущения Ёнка, который не имел даже возможности спросить, куда его везут. Впрочем, схожие чувства испытывали и все остальные, в особенности Марсий. У старика был свой план, которым он не спешил делиться. Марсию очень хотелось доверять Изе, но сомнения были сильные. Как можно незаметней он склонился над ухом Атлы и спросил:

— Ты слышишь его мысли?

— Я слышу, но только те, что лежат на поверхности. Старик — хамелеон и умело притворяется. Я чувствую, что невероятно страшную тайну он хранит глубоко в своем сердце, но в отношении нас он настроен доброжелательно. В любом случае выбора нет, доверимся судьбе, — прошептала Атла, прильнув к спине Марсия щекой.

Почувствовав тепло любимой, он прикрыл глаза. Ощущая всем сердцем, насколько дорога ему стала Атла, он на секунду представил, что будет, если её вдруг не станет. Сильное биение сердца и боль испытал он в этот миг. Марсий сжал её руку и глубоко вздохнул. Главным для него было спасти ее, и только после он думал обо всех остальных.

Марсий знал, как важно для Атлы было успеть предупредить свой народ и как сильно она рассчитывает на Изу. От этого мысль о возможном обмане со стороны старика пугала, и он точно знал, что пойдет на все ради осуществления её желания.

Пролетая по нейтральным пространствам Семи миров, юноша узнавал знакомые очертания. Относительно недалеко, глубоко под корой планеты Тулоны, ещё жил его город. Он был так близко, что казалось, попасть туда не составило бы труда, но на деле все обстояло иначе. Создав себе трудности собственными руками, выстроив укрытия, придумав ограничения, люди обособились, став друг другу врагами. Они сами вогнали себя в рамки иллюзорных границ, за пределы которых боятся высунуть нос.

Вражда между мирами, которая раньше казалась Марсию закономерной и оправданной, теперь выглядела чудовищной ошибкой. Здесь не было самого главного, того, что он увидел на Голубой планете, не было свободы. Вся карта Семи миров была растерзана на куски. «Правила просты. Можешь ходить сюда, но не дальше, или тебя убьют. Туда даже не суйся, это околокосмическая территория пацифов, а здесь идет война между гинейцами и оилами, лучше не вмешивайся и жди. Бог даст, они уничтожат друг друга, и тебе станет легче дышать, а если повезет, получишь их кусок себе в наследство», — с отвращением вспоминал Марсий. Самым страшным для него было то, что раньше он искренне считал, что инопланетные цивилизации и впрямь заслуживают подобного отношения. Только теперь он осознал, что у каждого, будь то пациф, или муриец, или кто угодно другой, была своя душа, и зачастую очень красивая и добрая.