Человек долго смотрел на Марсия, затем на Ёнка. Он молчал, но по глазам было видно, что он считывает с них все их прошлое и настоящие.

— Вы заражены, — наконец произнес гигант на языке им неизвестном, но отчего-то понятном.

— Что? — шепотом переспросил Марсий.

— Чем? — спросил Ёнк.

— Ложью и ненавистью, — ответил мужчина.

Марсий глубоко вздохнул, ответ был слишком пространным.

— Вы сократились в объёме и в размере, — добавил гигант.

Марсий не понимал, о чем он говорит. Он лишь видел то, что человек этот знал про них все. Тулонец стоял перед ним как на расстреле, уязвимый и обнаженный изнутри.

— Ваша колония очень разочаровала, — добавил гигант.

Марсий был растерян настолько, что не мог даже сформулировать вопрос и молчал, от чего-то чувствуя себя виноватым.

— Что стало с остальными? — спросил гигант.

— С кем — с остальными? — переспросил Ёнк.

— С остальными мирами, — уточнил мужчина.

— Крамы, мурийцы, ионцы существуют, ойлы и гинейцы пали, — ответил Марсий.

— Нет! Это все один мир, — произнёс человек, — что стало с остальными колониями?

Марсий посмотрел на Ёнка. Впервые их объединили в один вид, это было странно.

— Мы не знаем, — ответил тулонец.

— Вы потеряли контакт? — задал вопрос гигант.

— Контакт с кем? — спросил Марсий.

— С империей, — тихо произнёс мужчина.

— Мы не знакомы с другими инопланетными цивилизациями, кроме Семи миров, — доложил Ёнк.

— Семь миров? — спросил гигант. — Так вы называете колонию двадцать один?

— Двадцать один? — изумился Марсий.

— А кто вы? — спросил Ёнк.

— Я? — гигант улыбнулся. — Я ваше прошлое, я ваши гены. Вы выродились.

Марсий и Ёнк молчали и не шевелились.

Марсий опустил голову.

— Мы эволюционировали, — обиженно ответил Ёнк.

— Да? Тогда назови мое имя, Ёнк! — сказал гигант.

Пациф не смог ничего ответить.

— Атла бы смогла определить, кто вы, — ответил вместо него Марсий.

— Она бы тоже не смогла, — возразил гигант.

— Но ты ее даже не видел, — удивился тулонец.

— Я вижу ее прямо сейчас, — произнёс гигант. — Признаюсь, у девушки есть талант, но его недостаточно. Вы отошли от создателя даже дальше, чем мы, это печально, — гигант поник головой. — Целая пропасть между нами, целая пропасть…

— Не слушай его, — обратился к Марсию пациф. — Пропасть или нет — не важно! Мы такие, какие мы есть! Мы разбудили тебя! И ты мне тоже не нравишься! — пациф звучал даже жёстче, чем обычно. — Говори, кто ты, как долго спал здесь и почему?

Гигант отвернулся от пацифа и посмотрел на Марсия:

— Я буду говорить с ним!

Марсий не знал, как продолжать разговор. У него было столько вопросов, что он не знал, с чего начинать.

— То есть люди Семи миров произошли от вас? — начал Марсий.

— Да, — подтвердил гигант.

— А вы родились здесь? — продолжил спрашивать Марсий.

— Родиться на этой планете слишком большая честь, мало кто ее удостаивался, — ответил мужчина.

— Что вы имеете в виду? — не понял его тулонец.

— Я, например, родился в столице империи, — сказал гигант.

— А столица — это где? — подключился Ёнк.

— Это планета в этой звездной системе, — ответил гигант.

— В этой звездной системе нет ни одной обитаемой планеты, кроме этой, — доложил Марсий.

— Сейчас нет, но раньше была! Великая планета, соседняя с этой, — глаза гиганта заблестели, будто от слез, но он сдержался. — Одна не большая, но великая планета правила сетью галактик. Для меня это было еще вчера. Столица была моим домом, там осталась вся моя семья и все, что я любил. Хотя некоторые из моих братьев успели отправиться на освоение колонии двадцать один еще до падения империи, когда открыли Мури — планету, изобилующую кислородом и водой.

— Мури… — растерянно протянул Марсий.

— Как вы перемещались, ведь Семь миров находятся в другом конце галактики? — спросил Ёнк.

— Существуют тоннели — то есть существовали. Вся империя была связана космическими дорогами, — поведал гигант.

— То есть был прямой путь от Семи миров в эту звездную систему? — уточнил Ёнк.

— Столица была соединена прямыми тоннелями с каждой из колоний.

— Если столица была на соседней планете, что тогда было на этой? — спросил Марсий.

— На этой планете жил Оракул, эта планета была самым священным местом империи. Ее хранили в чистоте, не заселяли. Здесь жили избранные. Эта планета — главный храм империи!

— Ты избранный? — спросил Ёнк.

— Да, я служитель Бога, — произнёс гигант.

— Как и те, кто спал в этих коконах? — спросил Марсий.

— Все мы были служители Бога. Мы не смогли улететь, ввели себя в анабиоз на сотни тысяч лет, до момента, пока нас не спасут.

— Спасут от чего? Что здесь происходило? — засыпал его вопросами Ёнк.

— Катастрофа, — гигант тяжело вздохнул. — Это случилось внезапно. Небо почернело над головой. А все потому, что мы допустили ошибку. Колонии разрастались, и все труднее становилось их контролировать. Тогда Оракул одобрил новую систему контроля через искусственный интеллект. Он делал это во имя добра и единения империи. Был построен двадцать один гигантский космический корабль, они были разосланы во все концы. По одному на колонию, с главным центром управления из столицы. Несколько лет мы жили в гармонии. Но система дала сбой, один из кораблей переключил все управление на себя. Он направил силу остальных кораблей против столицы. Мою родину уничтожили за одно мгновение.

Он сделал паузу и продолжил:

— Мы были здесь, на Священной планете. Мы уже видели, что столица империи мертва. Их следующим шагом было избавление от Оракула. Они окружили эту планету в кольцо, направив на нас оружие. Но Оракул знал способ как остановить их. Корабли онемели, а после стали стрелять сами в себя. И только один корабль, тот, которому не хватило пары, уцелел. Убегая, он успел поразить эту планету одним страшным выстрелом. Этого хватило, чтобы повергнуть все во тьму на сотни лет.

Гигант замолчал.

— То есть один из кораблей смог уйти? — уточнил Ёнк.

— Да, он скрылся внутри магического тоннеля и уничтожил его изнутри. Вся сеть из тоннелей распалась. Колонии потеряли связь между собой и с нами.

— Что делал Оракул? — спросил Марсий.

— Оракул не смог пережить схватку, он отдал слишком много сил на борьбу. Не осталось даже его тела. Полегли почти все, кто поддержал его в битве, — произнес гигант.

— А что делали вы? — Марсий показал рукой на коконы.

— Мы остались одни в совершенно темном мире. Пепел и смог стояли над планетой. Все живое стало погибать. У нас не было еды, воды и сил. Мы решили переждать, ушли в пещеры, ввели себя в анабиоз на неопределённое время и поставили защиту над этой зоной. Мы верили, что за нами прилетят с колоний, или те, кто успел улететь с планеты, приведут помощь. Мы ждали, что нас разбудят. Но никто не предполагал, что это займет так много времени.

— Мы прилетели, — произнес Марсий. — Но не для того, чтобы будить вас. Мы не знали о вас.

— Наш мир на краю гибели, мы ищем планету для переселения, — добавил Ёнк.

— Я уже все прочитал, — печально кивнул гигант. — Я не могу поверить, что вы встретили их.

— Кого? — спросил Ёнк.

— Обезьянолюдей.

— Вы знали о них? — спросил Марсий.

— Мы их создали. Это было последнее наставление Оракула. Он предчувствовал катастрофу и хотел сохранить наши гены, пусть даже таким способом. Он выбрал один вид местных зверей и соединил его с нашим видом. Но особи были слабые, мы и подумать не могли, что они уцелеют.

— Они не просто уцелели, они заселили несколько континентов, разделились на виды и уже воюют между собой, пока вы спите, — саркастически ответил Ёнк. — Неприятные племена, кровожадные и глупые, — дал резкую оценку он.

Выслушав это, гигант повел себя странно. Он взялся двумя руками за голову и стал прислушиваться.

— Что с Вами? — испугался Марсий.