— Ориентировочно, чтобы прилететь туда к восходу, нужно вылететь отсюда на заре, — прикинул Ёнк.

— У нас есть альпинистское снаряжение? — спросил Марсий.

— Один комплект есть точно, — произнес Ёнк. — В нижней части сферы под ногами люк. Там снаряжение и запаска. Нужно проверить корабль Хета на наличие второго комплекта.

Ёнк развернулся к выходу. Остальные направились за ним. Корабля Марсий еще не видел, но очень желал оценить.

— Далеко идти? — поинтересовался Марсий у Хета.

— Нет, это близко, — произнес юноша, указывая в сторону поворота. — Ёнк всё утро его осматривал и уже почти восстановил кормовую часть корабля.

— Чем ты питался все это время? Нам нужно будет взять с собой пищу, — спросила у него Атла.

— О, тут полно всего. Сначала я ел только то, что росло в траве, после стал лазить на деревья и срывать плоды оттуда, главное, что воды предостаточно.

— Шрам на лице — это зверь? — спросил Марсий.

— Да, — смутившись, ответил юноша. — Но это в прошлом, я давно примирился с этим местом.

— Полюбил его? — спросила Атла.

— Я люблю это место вечером и ночью. Люблю сидеть у входа в пещеру и смотреть на спутник этой планеты. Он все время меняется, живет, иногда от него можно увидеть лишь тонкую полоску по кромке шара, она растет с каждым днем, постепенно превращаясь в сияющее серебряное женское лицо. Когда смотришь на него долго, начинает казаться, что она говорит с тобой, прикрывает глаза, играет. Когда ночь ясная и океан замирает, я вижу уже два ее лица, вверху и внизу. И то, что внизу, такое хрупкое, что при малейшем порыве ветра оно обращается в тропу, ведущую в небо. Сегодня будет именно такая ночь, — улыбаясь, закончил Хет.

Пациф не выдержал этого рассказа и ускорил шаг. Романтичность Хета его раздражала.

Состояние космического корабля было плачевным. Явные трещины и следы деформаций. Гигантский серебряный жук с подбитыми крыльями венчал скалу. Среди камней и деревьев он читался инородным объектом.

Ёнк уверенным шагом подошел к кораблю. Фрагмент, который он начал оживлять, уже содержал следы ремонта. Возле его ног была насыпана горстка камней. Марсий подошел к минералам ближе и стал осматривать их. Блестящая свежая руда самородками была рассыпана по траве.

— Руда! — воскликнул тулонец, ощущая на ладони тяжесть камня.

— Это для ремонта. Я таскаю её с той горы, Ёнк сказал мне делать это, — ответил Хет.

Марсий посмотрел на Ёнка и спросил:

— Я смотрю, ты наладил общение с кораблем?

— Ты сомневался? — усмехнулся пациф. — Это моя работа.

Тулонец кивнул. Ёнк был уверен в себе. Знания, которыми он был вооружен, ставили его на голову выше всех.

— Ты когда-нибудь ходил в горы? — произнес Ёнк.

Марсий улыбнулся. Тулоне принадлежали лучшие альпинистские базы Семи миров. В свое время он с Карием облазил Кату вдоль и поперек и прочувствовал всю опасность гор на своей шкуре. Военный спецкурс альпинизма он изучил на последних витках обучения в летной школе. И если бы не Индро, скорее всего, так и остался бы на Кате инструктором, либо в промышленной разведке.

— Я разбираюсь в этом, — ответил он.

— Хорошо, значит, пойдем ты и я, — ответил пациф.

За пацифа Марсий тоже не переживал. Планета желтокожих была сплошь гориста, а значит, ему было, где потренироваться.

— Нужны скалолазные кошки на мой размер ноги для передвижения по снежно-ледовым склонам, ледоруб, каска, страховочная система, зажим, спусковое устройство, карабины, веревки, лазерный фонарь или горелки, — перечислил Марсий.

— Заказ принял, — пошутил Ёнк. — Будем ваять из того, что есть.

Специального альпинистского снаряжения на борту они не нашли. Тогда Ёнк снял копию со своего снаряжения и отлил точно такое же из руды. Ёнк был мастер. Марсий помогал ему. Атла и Хет насобирали для них провиант, и уже вечером планировалось вылетать.

Ёнк перевез их в три захода. Они разбили лагерь на подходе к мертвой зоне и готовились выступать на утро. Как и говорила Атла, этот участок планеты был под невидимой защитой, напоминавшей прозрачное излучение в виде сферы. Источник этого излучения находился глубоко внизу. На приборах они видели его примерное нахождение, но разгадать природу явления не могли. По периметру этой зоны не было ничьих следов. Даже дикие люди не заходили в эти края.

Снежная долина, где они остановились, тянулась на сотни километров вдоль бесконечного горного хребта, замкнутого в круг. Эти горы охраняли источник излучения. Внутри круга, точно кратер огромного вулкана, лежала глубокая впадина.

Вчетвером они вырыли в снегу землянку. В этом им очень помог тулонский луч и опыт по созданию лагеря в инопланетных условиях. Разумнее было держаться всем вместе. Несмотря на то, что на разведку в горы шли Марсий и Ёнк, в лагере должны были остаться люди, способные в случае чего подстраховать их, к тому же нельзя было оставлять сферу без присмотра, был риск, что ее заметет, тогда уже было бы сложно ее отыскать. Пещера, созданная в толще снега, хорошо подходила на роль укрытия как сферы, так и остававшихся ожидать Атлы и Хета.

Все были молчаливы эти дни. На морозе говорить не хотелось. Хета посадили затачивать скалолазные кошки и доводить самодельное альпинистское снаряжение Марсия до ума. Тулонец и пациф отправились на разведку вдоль подножья с целью отыскать маршрут полегче. В результате они выбрали самый пологий склон, но и он выглядел опасно.

Прогулка в небо предстояла не из легких. Маршрут таил в себе неизведанное и выглядел неприступным. Для прохождения был выбран древний тулонский стиль. Нужно было запаковать все необходимое в рюкзак (снаряжение и еду) и тащить наверх за один заход. Он считался самым древним, почти первобытным, и не оставлял права на ошибку, позволяя человеку и природе схлестнуться на равных.

Гора была очень крутой. Убегала в небо. Именно ее необходимо было преодолеть, чтобы узнать, что внутри.

Марсий и Ёнк покидали лагерь на рассвете.

Хет, укутавшись в шкуры, еще спал. Услышав шорох, он проснулся и вышел их провожать. Атла же в ту ночь почти не спала, ее мучили кошмары и дурные предчувствия. Встав раньше всех, она лично перепроверила содержимое рюкзаков и прочность снаряжений.

Желтая звезда начала подниматься на небосклоне. Крамовка проводила их до горы и еще долгое время наблюдала за первым этапом восхождения.

Кошки с хрустом врезались в снег. Ледоруб пронзал ледяной наст, и крошка водных кристаллов покрывала лицо. Каждый шаг по направлению к небу происходил через рывок всем телом вверх. Здесь требовалась и ловкость, и сноровка, и терпение. Стальные шипы, выточенные руками Хета, хорошо цеплялись за лед. Пациф и тулонец легко и быстро преодолели первые сто метров и добрались до участка, где лед чередуется с камнем, образуя вертикальные каскады. Тут пришлось петлять и лавировать. Марсий и Ёнк были обвязаны веревками и шли в одной связке. Приходилось безоговорочно доверять опыту и умению друг друга, и все же в голове каждого периодически пробегало сомнение.

Веревка могла как спасти жизнь, так и оборвать. Сорвавшись, один утянул бы другого в пропасть, и погибли бы оба. Периодически они осматривались по сторонам, но никаких аномалий пока не замечали. Результаты первого дня порадовали и тулонца, и пацифа. Они хорошо поработали, много прошли.

Они остановились внутри небольшой полости в горе. На такой высоте происходит обезвоживание, нужно много пить, четыре-пять литров в день. Единственный способ добыть воду — это растопить снег. Уходила уйма времени, чтобы набрать кружку воды. Луч Марсия не работал в этой зоне, как и ни один другой прибор. И огонь они добывали естественным способом, продуманным Ёнком заранее, с помощью кремня и стали.

Подъем по льду изматывал. Из-за высоты сердце работало на пределе. И, хотя и Ёнк, и Марсий уже привыкли к притяжению этой планеты, одолевал сильный дискомфорт из-за различий в том, чему они были обучены, и тем, что приходилось делать. Притяжение тренировочных баз Каты и Пацифы было слабей, и они привыкли пользоваться техникой, а тут все приходилось делать вручную. К вечеру второго дня поднялась вьюга. Температура резко упала. Пошел снег, и весь склон засыпало мелкими снежинками. Снег лип к одежде, потом замерзал и, обращаясь в тяжелые доспехи, тянул вниз. Последний отрезок пути был сущим кошмаром. Рыхлый снег осыпался, зацепиться было не за что, и выкладываться приходилось полностью, работать всем телом. На несчастные пятьдесят метров ушло четыре часа.