Лена представила и кивнула. Отпила немного согревающего фирменного напитка, а Леон довольно улыбнулся и добавил:

– И может, однажды, из благодарности, невинная дева пустит меня в свою постель.

Лена чуть не подавилась.

– Какая еще невинная?!

– Ну, не невинная, какая разница? Я же не оборотень-дракон, которому нужна непременно невинная, потому что иначе потомство родится бескрылым. Их потому так мало. Мужики же. Не успели с какой-то невинной с первого раза заделать дракончика, сорвались и все, дальше можно и не искать, в драконов детки не обернутся. А девы не понимают, почему после ночи любви эти драконы выскакивают в окна с выпученными глазами, а потом тихо летают в округе, пытаясь понять, получилось или нет. Плачут девы, рыцарей на бедолаг натравливают, папенек. Одна так даже за короля сумела выйти замуж и объявить драконам войну.

Лена хихикнула. Вот проблемы у бедных драконов. Сами избавили деву от невинности и все, придется другую искать.

– А если невинные в округе закончатся? – спросила Лена.

– Так они и заканчиваются. Там же какие-то крестьянки, горожанки и прочие купчихи не подойдут, дева обязательно должна быть благородных кровей, иначе дракончик слабый будет. А сколько тех благородных дев? Да еще и не все соглашаются. Сидят потом драконы, ждут, пока новые подрастут.

– Бедолаги, – посочувствовала Лена.

– Да, а сказать правду не хотят. Были бы честными, меняли бы невинность на золото, знаешь, сколько бесприданниц к ним тайком бы съехались? Особенно, если бы пообещали хранить эту тайну, если дракончик не получится. Честность в некоторых делах совсем неплоха.

– Поэтому ты решил быть честным.

– А почему бы и нет? Не невинные девы и так догадываются, на что может рассчитывать мужчина. А я еще и симпатичный.

– А романтика?

– Мы гуляли в одной из древнейших академий, тайком воровали книжку, чем не романтика?

– Ну, да…

– Жалко, что мне сейчас уже пора. Вдруг бы уговорил.

– Болван.

А Леон самодовольно улыбнулся. Заглянул в пустую чашку Лены, хлопнул по столу какой-то монеткой и протянул перед собой руку. Лена за нее схватилась и в следующее мгновение уже была в своей комнате. Сидела на кровати, любовалась большими и удивленными глазами Елены Прекрасной.

– Путешествия с доставкой на дом, – сказала Лена.

Елена зачем-то кивнула, а книга заворочалась в сумке и вместе с ней шлепнулась на пол.

– И даже багаж не теряют, – с гордостью произнесла Лена. – Отныне только с Леон-тревел путешествую.

Елена опять кивнула.

Тор повадился спать на книге, ну, той самой, которую Лена и Леон выкрали из какой-то академии. Если книга лежала на подоконнике, он просто на нее ложился сверху и начинал басовито мурлыкать, словно колыбельную пел. Если она стояла на столе между учебниками и двумя статуэтками, удерживающими книги в вертикальном положении, котенок сначала ее вытаскивал, а потом опять же ложился сверху.

Книге оно, видимо, нравилось, потому что она не возражала. Хотя Лене, чем дальше, тем больше казалось, что в цепи ее заковали из-за какого-то розыгрыша, а потом так и забыли. Ну, не похожа она была на злобную книжку, мстящую похитителям. Она не буйствовала, самостоятельно не перемещалась и ничего магического не делала. Лена даже ее читать пыталась, но быстро поняла, что для начала нужно выучить какие-то азы, а с этим надо идти к ведуньям, хотя бы к той же Мелине. Как раз и времени немного появилось, а учиться быть ведьмой в любом случае надо. А то постигать это умение самостоятельно хоть и можно, но гораздо опаснее и сложнее, чем под чьим-то руководством.

Лена вздохнула. Погладила сначала Тора, потом книгу, потом встрепенувшуюся росянку и посмотрела в окно, за которым мела метель. Настоящая такая метель, из тех, на которые хорошо смотреть, находясь в теплой комнате, ощущая уют и с удовольствием распивая чаи или глинтвейны.

– Кстати, неплохая идея. Елини, у тебя специй нет?

Девушка, читавшая, лежа на кровати, яркий томик про большую любовь, с интересом посмотрела на Лену и пообещала поискать. И даже расспрашивать для чего ей специи не стала. То ли догадалась, то ли решила, что она будет готовить какое-то ведиминское зелье. Так, сугубо для разнообразия и чтобы волшебная горелка не простаивала.

А в городе в это время творилось черте что. Метель была не запланирована. Погодники вообще дружно хватались за головы, бегали туда-сюда и не понимали, как с этой напастью бороться, потому что не могли нащупать источник, питавший ветер. Откуда взялся снег, они тоже не понимали. Но тут хотя бы какой-то студент-старшекурсник мог пригнать тучи из другого мира, решив, что сугробы маловаты. А вот ветер…

Правители города требовали немедленно эту метель прекратить, потому что у них были планы, которые вот-вот накроются медным тазом.

Сугробы разрастались и наползали на расчищенные дороги и дворы. Особенно быстро и старательно они это делали там, где медленно и уныло брел парень, кутавшийся в не досохшее и поэтому местами стоявшее колом и загадочно хрустевшее одеяло. Парень был высоким, широкоплечим, рыжим и конопатым. Время от времени он шмыгал носом, начинал тихо радоваться, что так удачно подвернулась та веревка с обледеневшим бельем и почти досохшим одеялом, потому что замерз бы к зеленым кикиморам в своей вышитой матушкой рубашке и прочей одежде, не предназначенной для зимы. Еще он бубнел о какой-то Марьюшке, которой главное дождаться. И о злобной ведьме, которая чинит доброму молодцу препоны, за что обязательно получит в глаз, чтобы неповадно было.

А метель выла, мешала идти и буквально преследовала доброго молодца, потому что ветер усиливался именно на тех улицах, по которым он шел. И погодники не заметить такую странность не могли. Поэтому, спустя два часа блужданий молодого человека по лабиринту улиц, из которого он никак не мог выбраться, была отправлена группа захвата. Эта группа, заподозренная в слугах ведьмы, скоренько молодца изловила, хоть он и размахивал сначала пудовыми кулаками, а потом и отломанной от дерева веткой, связала, чтобы он не дергался, сунула в рот кляп, чтобы не ругался, и поволокла объяснять загадочный феномен. А метель радостно бросилась следом и потом долго билась в окна, двери и стены погодного управления.

– Так ты говоришь, ведьма тебе понадобилась, чтобы Марьюшку спасти? – уточнял вызванный в погодное управление стражник и мечтал о кофе с хорошей такой порцией коньяка. Изловленный погодниками дурак надоел ему хуже головной боли. Потому что дураком он был не по фамилии и даже не по судьбе, а скорее всего идейным.

– Да, мил человек, – баском отвечал молодец и шмыгал покрасневшим носом.

– И? – намекал на дальнейшие объяснения стражник, в смутной надежде, что погодники рассказ изловленного идиота несколько приукрасили.

– И пошел я в одну пещерку с чудесным озером. Оно, если его три раза обойти по кругу против солнца, открывает волшебные двери. А все знают, что к ведьмам просто так не добраться, живут они в дремучих лесах, на высоких горах, в страшных городах…

– Дальше, что ты намеревался делать, когда ведьму найдешь?

– Ну, знамо дело, все, как и положено и дедами завещано. Сначала ее в кипяток, потом в сугроб, чтобы посговорчивее была. А потом кулак молодецкий в страшную морду и живо расскажет, где Марьюшку искать. Только я это… я ведьму попросил помоложе и не шибко умелую в ее черном колдовстве. А то умелых еще попробуй, излови. Живо горы частые вырастят, льды толстые под ноги бросят, а эта что, только снегом замести пыталась.

– Какой идиот, – проворчала погодница. – И что это за деды тебе таких советов надавали? Они хоть ведьму живую видели?

– Да где же они ее возьмут, чтобы увидеть? – искренне удивился молодец. – К ней же еще дойти надо и изловить. Это же не колдунки, которые погреба морозят и княжий терем согревают, тех много и все бабы, как бабы, иногда даже симпатишные. А тут ведьма. Я картинку в книжке видел, страшная, жуть.