… Некоторое время спустя огромные зеркала отеля отражали две странные фигуры, сидевшие прямо на полу посреди опустевшего зала. Они неторопливо покуривали свои трубки и скупо посмеиваясь, вспоминали былые годы.

Сказав что-то с серьёзным видом, индеец протянул Фрэнку смуглую ладонь. И тот, смущённо улыбнувшись в ответ, пожал её той самой рукой, в которую когда-то Чарли всадил пулю.

* * *

Альфред Паркер был осуждён окружным судом на сорок лет каторжных работ. В одной из колорадских легенд рассказывается о том, что председатель суда воскликнул: «Во всем графстве Хинсдейл было всего пять демократов, и ты, Паркер, паршивый республиканский сукин сын, сожрал их всех!»

Выстрел гулко ударил в рассыпанные по склону холма скалы. Пустынный заяц, пасшийся среди кустиков шалфея, прянул испуганно в сторону и, прижав к спине длинные по-ослиному уши, понёсся прочь на своих заплетающихся, будто у пьяницы, ногах. Гарри Колтон опустил винчестер. Его выцветший взгляд с сожалением провожал исчезающее вдали вместе с зайцем облачко пыли.

− Жаль, неплохой мог быть ужин, – послышался за его спиной голос. Из-за бронзовеющей в закатном свете глыбы песчаника вышел человек. Одной рукой он вёл в поводу коня мышастой кентуккийской масти, другой небрежно касался пояса. Быстро повернув голову, Гарри Колтон впился колючим взглядом в незнакомца.

− Все в порядке, можешь опустить свою гаубицу, если бы захотел, то давно бы уже провертел в тебе дырку, – молодой парень с довольным видом рассмеялся.

Гарри Колтон не пошевелился, лишь расширенные зрачки его зеленоватых глаз беспокойно подёргивались на усталом, запорошенном пылью лице.

− Верно, – нехотя согласился он. – Кто ты?

− Ленни Вэнс из Вадито, слыхал? – многозначительно обронил незнакомец.

− Много чего говорят… – уклончиво отозвался Колтон. Покосившись на снятое с коня седло с неосмотрительно оставленным на луке патронташем, он незаметно передвинулся в его сторону.

− Не сомневайся, друг, – нахмурившись, воскликнул парень. – Я уложил троих из дюжины скорей, чем перевёртывают блинчики на сковородке. Вот так! – И он, выхватив свой револьвер, наставил его на Колтона. – Схватываешь?

− Ловко, – Колтон скривил сухие губы. – Вижу, ты шутник.

− Думаешь я шучу?− прищурившись, Вэнс повёл стволом и, заметив, как напрягся Колтон, снова рассмеялся.

− Конечно, это просто шутка, – подмигнул он, засовывая оружие за пояс. – Кстати, я что-то не расслышал, как тебя кличут, приятель.

Гарри Колтон ответил, расчётливо роняя каждое слово, словно золотой песок на чашку.

− Чёрт! – ошарашено потёр подбородок Вэнс. – Тот самый Гарри…

− Так и есть, тот самый.

Худощавый, в вылинявшей рубашке и штанах, с засаленным огрызком шейного платка на шее Колтон явно проигрывал по виду статному Ленни Вэнсу с юношеским румянцем на ещё не до конца обожжённых солнцем щеках. И все-таки во всем его облике чувствовалось нечто значительное, то, что заставляло с ним считаться. По крайней мере, как с человеком, способным дать решительный отпор.

− Да, вот ещё: не советую в следующий раз так шутить, пока не узнаешь имя человека. Некоторым это страсть как не по нраву. – Впервые за время разговора Колтон позволил себе усмехнуться. Подойдя к седлу, он помедлил и положил на него ружье рядом с кобурой и патронташем.

* * *

Вечерний сумрак мягко крался из глубоких теней между остывающих от дневной жары холмов. Высокая скала, одиноко торчавшая руинами доисторической башни, зажглась жарким, будто идущим изнутри огнём. В бледно-жёлтом небе плыл к горизонту вишнёвый диск солнца. Осмотрев окрестности, Колтон спускался вниз по склону. Шпоры звякали о гравий, оставляя длинные чёрточки на следах. Между расстеленными потниками чахло ржавели всполохи костра.

− Никого, – пояснил Колтон в ответ на вопросительный взгляд Вэнса. Ткнул носком сапога с вой мешок из оленьей кожи. – Проклятье! Как это я упустил зайца? Теперь у меня остался один кофе…

− Не беда…Что ещё нужно ковбою, чтобы весело провести вечер! – Вэнс достал из-за пазухи флейту, бережно погладил её и, вздохнув, засунул обратно. – Пожалуй, сегодня кузнечикам и койотам придётся обойтись без мoeй дудки. Ни к чему, чтобы нас кто-нибудь услышал.

− Весёлый ты парень… Должно быть те, с кем ты гонял коров на ранчо, тебя любили?

− Как это ты догадался? И то верно – старый дон Карильо во мне души не чаял. Работал у него два года и даже когда Джейн звала, уходить не стал… Так уж мы впряглись со старым доном в одну упряжку.

− Ты не такой, как я, но за твою поимку обещано 200 долларов. Не так уж много, и все же. . .

− Честно говоря, я и не собирался никого убивать, – Вэнс по-мальчишечьи шмыгнул носом. – В жизни не наводил ствола на человека.

− Знаю… Но однажды ты все же это сделал, Ленни, – глядя в сторону, как бы между прочим тихо обронил Колтон.

Явно волнуясь, Вэнс вскочил, прошёлся взад вперёд, расшвыривая камни. Потом присел на корточки, стал сбивчиво говорить, ломая в руках хворост.

− Знаешь, Гарри, людям нравятся смельчаки вроде тебя. «Посмотрите, вон идёт стрелок Гарри!» – шепчут они с восхищением, тыча пальцем. Раньше я тоже завидовал. Стоило такому зайти в салун, никто не осмеливался посмотреть ему в глаза, не то чтобы там словцо невпопад брякнуть… Это я к тому веду, что по весне люди бычачьего короля Шусслера начали вышвыривать всех с лучших пастбищ. Кого добром уговорят, кому бока намнут. Была у тебя землица, а теперь сматывайся, пока кости целы. А все потому. что Шусслер местных законников прихлопнул своим мешком с монетой. Ну, да со старым Карильо у него осечка вышла! Чихать он хотел на всех королей и принцев. Огрел дробовиком по башке одного из подосланных головорезов, чтоб неповадно было, да я ещё в придачу гостинцев свесил, – сняв шляпу, Вэнс похлопал ею о колено, вытряхивая пыль, после чего продолжил:

– Этот Шусслер – тоже был не промах! Раз поехали с ребятами кровь маленько остудить в городишке, а его головорезы уже тут как тут. Подожгли дом, сидят и постреливают, так что старине Карильо даже нос не высунуть из щели. Так он их задел за живое, значит. Понятное дело, к тому времени, когда мы вернулись не было ни дома, ни старого дона. Только те гиены в шляпах вьются. «Мы, дескать, не при чем – оно само сгорело»… А ведь Карильо был мне как отец, даром, что испанец. Тут-то я и сцепился с ними, положил рядком троих, прыгнул на коня и смылся. Уж потом мне рассказали: шериф пообещал награду за мою поимку. Шусслер, понятное дело, все купил в Вадито. Вот так и вышло, что я стал убийцей. Все ждут теперь – вот Ленни Вэнс ещё кого−нибудь прихлопнет или выпотрошит почту. Но, спрашивается, знают ли они, как тошно убивать людей, а потом смотреть, как они мучаются, умирая от твоей пули? Ты вот, что чувствуешь, когда стреляешь?

− Ничего, – задумавшись, отозвался Колтон. – По крайнее мере раньше. Куда же ты теперь путь держишь?

− Есть тут неподалёку уютный домик и там есть Джейн. Я бы и раньше уехал к ней, но решил прежде деньжат подзаработать. Не думал, что так выйдет.

− Хорошо, когда тебя кто-то ждёт, – слабая улыбка слегка осветила лицо спутника.

− А разве. . . – удивился Вэнс.

− Нет, – скупо обронил Колтон. Достал окурок сигары, засунутый за тулью шляпы, сунул в костёр веточку и когда она разгорелась, прикурил от неё.

Необъятное небо с вкраплениями звёздных песчинок, да мрачно чернеющая угольной головнёй скала нависали над людьми, случайно повстречавшимися на равнине. В такие минуты думаешь о доме, но если его нет – сознание неприкаянного одиночества тоскливо сжимает сердце.

Задумчиво рассматривая мерцающий огонёк сигары, мужчина продолжил:

− Я никогда не мог усидеть на месте. Видишь ли, многие готовы хорошо платить за мой револьвер. Неплохие деньги, скажу тебе, малыш!

− Но сегодня ты промазал, – простодушно напомнил Вэнс.

Несколько оживившееся лицо Колтона потускнело.