Первым в роскошный зал ворвался радостный Полковник Джек, за ним с душераздирающими воплями все остальные. Скотти со словами «Умри, испанец!» открыл стрельбу по собственному отражению в зеркалах. К несчастью, их в отеле оказалось много. Большие и маленькие, они все были в прекрасных золочёных рамах – хозяин Хосе Кастро выписал их из Европы. Горя неугасимой жаждой мести, Скотти мрачной тенью крался на цыпочках по коридорам и номерам отеля и истреблял собственные отражения. Нечего и говорить, что всё живое в ужасе разбегалось при его появлении.

Как свидетельствовала позднее местная газета «Кроникл», в тот вечер Скотти Сломанный Нос превзошёл самого себя:

«Завладев отелем «Тонтин», сборище пьянчуг и дебоширов развлекалось тем, что танцевало на столах с инкрустацией из перламутра. С прискорбием вынуждены сообщить, что никто из них не сломал при этом шею… Подумав, что на город напали индейцы, хозяин отеля достопочтенный м-р Кастро выскочил в окно со второго этажа, при этом, сломав обе ноги, угодил под проезжавшую мимо повозку с рудой, вследствие чего получил перелом рёбер. Уже позднее, при известии, что его отель захватила шайка Скотти, м-ра Кастро хватил апоплексический удар».

С прибытием помощников шерифа страсти, к сожалению, не улеглись. Случайно пролетавшая мимо бутылка ударила по голове одного из них. Желая объяснить второму, что произошло досадное недоразумение, Скотти споткнулся и, взмахнув рукой, заехал ему в ухо. Завязавшуюся потасовку прервало лишь появление лёгкой полицейской кавалерии. Гвардейцы серебряного короля отбивались с редкостной отвагой, словно спартанцы Леонида. К полуночи почётный эскорт доставил пьяную компанию обратно в покинутую ими днём кутузку.

− Кто этот человек, сдаётся мне, я где-то его видел? – прищурившись, Скотти высокомерно глянул на шерифа.

− Я тоже, – с трудом разлепив заплывшие от синяков глаза, вспомнил Спрэг. – Ну и совпадение, будь я проклят!

Ухватившись за решётку, чтобы не упасть, Скотти погрозил шерифу пальцем.

− А ведь этот крокодил – наш Бобби! Я узнал тебя, дружище. А мы тут, значит, шли мимо… Как жизнь, много ли лягушек слопал?

− Да, есть одна новость, – злорадно ухмыляясь, сообщил шериф.

− Можешь смело доверить мне любую тайну. Ну-с, я слушаю тебя, мой мальчик… – доверительно подмигнул ему Скотти.

− Помнишь саквояжника из синдиката? – с расстановкой произнёс Боб Истер. – Так вот, его ребята сразу же после заключения вашей сделки заложили динамитные патроны в уже просверленные твоими рабочими шурфы. Они взорвали их, а когда дым рассеялся поняли, что открыли жилу чистейшей серебряной руды. Пока ты забавлялся, Скотти, они уже загребли сто тысяч долларов. Все в городе только и говорят про это.

Скотти Сломанный Нос с минуту задумчиво разглядывал лицо шерифа, после чего пожал плечами.

− Ах, «Генриетта»! Я всегда говорил, что женщины неблагодарные, полные коварства существа. Так оно и вышло, чему уж тут удивляться, Боб!

Сильный ветер, сорвавшийся со скал, метался по улицам небольшого городка с наспех сколоченными домами. Скрипуче раскачивавшиеся фонари освещали вихри носящегося в воздухе искристого снега. За тускло желтеющими окнами проступали очертания человеческих фигур – было что-то нереальное в этом театре теней, расположенном на высоте одиннадцати тысяч футов.

Мохнатое существо, на четвереньках выползшее на гребень ближайшего склона, замерло при виде открывшейся ему картины. Некоторое время, словно не веря собственным глазам, оно всматривалось в излучающие тепло и уют окна, потом привстало на задних лапах, попыталось выпрямится. Злобный ветер едва не опрокинул его наземь. Дикий вой вырвался из глотки существа и понёсся к ледяной луне, мрачно сияющей над черными отрогами гор Сан-Хуан.

* * *

Керосиновые лампы освещали наполненный людьми зал в одном из салунов на окраине Саммитвилла. Музыканты оркестра, состоящего из волынки, банджо, корнета и останков пианино, заключив временное перемирие с посетителями, подошли к стойке чтобы поддержать пламень творческого вдохновения.

– … В те времена эта страна принадлежала индейцам и медведям. Никто из белых не забредал сюда, кроме трапперов вроде Фицпатрика Сломанная Рука или Старого Билла Уильямсона… – Заросший до самых ушей седой бородой Старый Фрэнк внезапно насторожился, резко обернувшись к окну.

Чёрная тьма за ним разрывалась белыми искрами, бьющимися с яростью в стекло. Фрэнк с обеспокоенным видом оглядел сидящих напротив него за столом людей.

− Вы ничего сейчас не слышали, ребятa?

Август Веймар, тасовавший карты, отрицательно покачал головой. Атлетического телосложения, в роскошном пикейном жилете и накрахмаленной рубашке – он выглядел настоящим джентльменом, что, правда, не мешало ему время от времени слегка подправлять капризную фортуну за карточным столом.

− Терпеть не могу волынку, – старик покосился на музыкантов. – У меня была хижина на реке Хуэфрано к западу от теперешнего Пуэбло. Однажды ночью я услышал дьявольский вой: ветер или волки, подумалось мне. Наутро обнаружилась пропажа всех лошадей и мулов, а мои коровы валялись повсюду, утыканные стрелами!

− Ya! Не так уж и плохо, ведь тебе оставили жизнь, – рассмеялся мексиканец Хосе Торра, приехавший сюда из Тумбстона, вокруг которого до сих пор бродили шайки воинственных апачей. – Кому-нибудь удалось напасть на след этих bravos?

− Это были индейцы юта, и самого резвого из них звали Чарли Бизонья Шкура. С тех пор я повидал немало бизонов, оленей, антилоп и горных баранов, вот только Чарли ни разу не попадался мне на мушку… Признаться, я уже стал забывать о нем, все-таки немало прошло времени. М-да… Но лет пять назад кто-то из белых позабавился – убил несколько индеанок. Юты здорово рассвирепели и схватились за оружие. Вам просто повезло, ребята, что в ту кровавую зиму никого из вас ещё не было в Колорадо!

− Они сожгли мой фургон, – подтвердил полковник Чарльз Адамс, отличительными чертами которого были военная выправка, роскошные усы и бакенбарды. Будучи лицом официальным, он был в курсе всех событий, о чем без ложной скромности не забывал напоминать при всяком удобном случае.

С печальным видом, как бы между делом, он добавил:

− Джюлсбург тоже сгорел дотла…

− Верно, – запустив узловатые пальцы в седые дебри бороды, кивнул старый траппер. – Прибывавшие в Денвер дилижансы походили на катафалки, потому как пассажиры, которые ехали в них, уже никуда не спешил. В тот год я второй раз повстречался с Чарли Бизоньей Шкурой.

− Ты, конечно, же слегка раскрошил его голову о ближайшую скалу, а потом оставил связанным по рукам и ногам на муравьиной тропе! – сверкнув огненно глазами, со свойственной смуглому племени пылкостью предположил Хосе Торра.

– Нет, зато он прострелил мою правую руку и теперь в непогоду она постоянно напоминает мне об этом краснокожем негодяе, – Фрэнк, болезненно морщась, осторожно погладил плечо.

– Гдe же теперь этот ловкий парень? – поинтересовался Август Веймар, наливая себе виски.

− Дьявол его знает! После того, как на Перри-Крик нашли золото, индейцы стараются держаться подальше от этих краёв… – старик рассеянно прихватил рюмку игрока, мгновенно опрокинул её в заросшую усами беззубую пасть. Зажмурился от удовольствия и, переведя дух, продолжил:

− Признаться, и мне надоело спотыкаться о заявочные столбы, усеявшие все холмы вокруг Денвера, вот почему я постарался, чтобы между мной и ближайшим рудником оставалось миль двести камней и колючек. Ха! Я вовсе не страдал от отсутствия людей, мне вполне хватало меня самого, лошади и моих свирепых, словно весенние лоси, длиннорогих коров. Раз на них напала пума, так верите ли, пока я бегал за ружьём, от неё остался ни на что не годный кусок дырявой шкуры, когти и хвост!

− Опять он про своих коров, – погрозил пальцем Хосе. – Не виляй, старина, ведь именно ты первым наткнулся в Сан-Хуане на золотую руду.