В те времена, когда Дикий Запад был действительно диким, едва вылупившийся из старательского лагеря Лидвилл мало походил на город. И хотя в центре его началось строительство фешенебельного отеля «Тонтин», а на единственной улочке, проходящей через золотоносный Черри-Крик, появились первые разборные дома с деревянными полами и стёклами в окнах, большинство разноплемённых претендентов в миллионеры комфортабельно располагалось в бревенчатых хижинах, а то и просто под навесами из досок или пустых мешков.

То знаменательное утро, вошедшее в историю, начиналось как обычно. Отовсюду тянулись дымы разложенных прямо у жилищ костров, на которых люди готовили нехитрый завтрак, состоящий из лепёшек с кофе. Торговец Генри Хупер с засунутым за голенище сапога бичом зло прохаживался вокруг своего набитого провиантом фургона, запряжённого четвёркой мулов. Душераздирающе стеная, следом за ним бродило грязное лохматое существо в звериных шкурах. То был посланец из Клиар-Крик – затерянного где-то в горах старательского лагеря.

− Да пусть они там хоть все с голоду подохнут, – ругался Хупер, покусывая чубук трубки. – Я ещё не лишился последнего ума, чтобы тащится к чёрту на рога в то время, как в округе болтается целая орава разъярённых краснокожих!

Свирепо выпустив из ноздрей струи дыма, торговец с непреклонным видом отвернулся от заламывающего руки бедолаги…

Далее по улице в шаткой, сколоченной наспех из досок, развалюхе с громким названием «Эмпайр», славящийся своей порочностью профессиональный шулер Джим Кроу вёл крупную игру с Люго. С тем самым Люго, которого прозвали Бешеным за его крайне неуравновешанный, мстительный характер и пристрастие к стрельбе из револьверов. Состязание достигло апогея, когда игроки выбросили два одинаковых червовые туза. Задумчиво посмотрев в глаза друг другу, они медленно поднялись из-за стола…

На пустыре перед тюрьмой, радуя взгляды, белела свежевыструганная виселица с помостом. Смиренный, как застигнутый в овчарне волк, на нём стоял человек самого что ни на есть злодейского вида – широкоплечий, со следами застарелых шрамов на лице и копной нечёсаных волос. Единственное, что утешало в его облике, так это крепко связанные за спиной руки.

− Не волнуйся, Майк, – отечески похлопал его по плечу страдающий одышкой грузный шериф. – Знал бы ты какую мы с судьёй вчерашним вечером тебе отходную состряпали – заслушаешься!

− Хм, любопытно было бы услышать,− проронил Майк Рваное ухо и угрюмо сплюнул…

И, наконец, на самом дальнем склоне изрытой шахтами, словно голландский сыр, горы из своей землянки выполз старый Джо Бизонья Шкура. Кряхтя и проклиная свои ревматические кости, он подхватил кирку с лопатой и побрёл к шурфу, вот уже много месяцев приносящему ему одни пьянящие надежды и вполне реальные убытки…

Так бы все и продолжалось в славном городишке как заведено, если бы не запылившееся на горизонте облачко, превратившееся вскоре в бодро громыхающий на ухабах дилижанс. Сопровождающий его взвод солдат из форта Липтон походил на пыльных, заросших чёрной щетиной привидений. Позвякивая стременами, они направили своих коней к реке.

Остановив экипаж, возница снял рукавицы и, не выпуская из-под мышки дробовик, величественно снизошёл с козел. Обыкновенно, его тут же окружала гомонящая толпа – кто-то похлопывал по плечу, кто-то услужливо подносил стаканчик виски, расспрашивая о житье-бытье. Оторванные от цивилизации люди с жадным интересом вслушивались в каждое неспешно пророненное слово. Увы, мир не рухнул от того, что нынче никто не кинулся встречать возницу, а все потому, что, скрипнув, отворилась дверца дилижанса, выпала подножка и на свет божий появился элегантный башмачок с высоким каблучком.

Надо сказать, что тогда в округе единственной женщиной была скво Джона Смита, траппера из Кентукки. Так вот, она как это и принято у краснокожих, ходила в мокасинах. Но не в мокасинах дело!

Молодцеватый офицер, придерживая саблю, подскочил, галантно протянув руку. Её с благодарностью пожали нежные пальчики в умопомрачительных тонких перчатках. Пришествие чуда на опалённую страданиями и виски землю состоялось! Стройная девушка в нежном сиреневом платье с широким поясом, подчёркивающим безукоризненность её фигуры, предстала перед оцепенелыми поклонниками лотка и динамита. Все, кто находился рядом с дилижансом в те незабываемые мгновенья враз превратились в сборище восковых персон. Опустив рядом чемодан, незнакомка широко распахнутыми голубыми глазами застенчиво одарила взглядом Денвер.

− А здесь весьма мило, – заметила она и ни одно самое остроумное замечание в мире не смогло бы вызвать такого оживления, какое произвели её слова.

Ослепительно улыбаясь ровными белыми зубами, девушка поинтересовалась, где тут можно остановится. Лёгкая вуаль затрепетала на её модной палевой шляпке. Очень небольшой симпатичной шляпке с лиловой ленточкой вокруг тульи.

И вот, когда молодая особа со всем вниманием выслушивала обрушившиеся на неё лавиной добросердечные советы, бессовестный разбойник с берегов Норт Платта, легкомысленный и шаловливый ветродуй поднял пыльные вьюнки, погнал их по дороге, нескромно взвеял платье и сорвал шляпку со всех шпилек. Охнув, девушка взмахнула рукой – пряди её блестящих золотистых волос разметались, закрывая свежее, с ярким румянцем, лицо.

Бравый офицер тщетно старался – временами с пылом порываясь выхватить саблю – догнать беглянку. Даже присоединившийся к нему неуклюжий Генри Хупер оказался тут бессилен. Сделав прощальный пируэт, шляпка беззаботно понеслась по улице.

Впрочем, полет её продолжался не так уж долго. Приметив отупело переминающихся с ноги на ногу мулов, ветер швырнул шляпку прямо в их морды. Взбрыкнувшись, они ошалело захрапели – что и говорить, им сроду не приходилось иметь дело с такой коварной штукой! Мало ли чего можно от неё ждать? Придя к такому заключению, мулы рванулись с места и помчались, словно по пятам за ними гналось само землетрясенье.

Богохульственно выругавшись, Хупер устремился за ними огромными скачками. Но куда там – ему нипочём их было не догнать! Все вместе они как-то удивительно быстро скрылись за углом ближайшего салуна.

Между тем, красавчик Джим Кроу и Бешеный Люго мрачно любовались друг другом, стоя прямо посреди дороги. Всё живое при виде этой зловещей парочки, терроризировавшей город, спряталось по норам.

− Сдаётся мне, кто-то из нас сблефовал, – недвусмысленно предположил Кроу.

− Похоже, – осклабился свирепо Люго.

Не спуская змеиных взоров, они попятились, готовясь к перестрелке. Пpoмелькнувший мимо фургон и орущий благим матом Хупер не заставили их вздрогнуть ни единым мускулом. Но вот между ними игриво прилегла, будто решив передохнуть, шляпка. Джим Кроу мельком глянул на неё и замер. Такая шляпка могла принадлежать лишь прекрасной незнакомке, кто знает, может быть и леди? Должно быть, потеряв её, она пришла в сильное расстройство. Разумеется, леди будет весьма благодарна джентльмену, возвратившему ей потерю.

Охваченный рыцарским чувством игрок нагнулся, протянул руку и… тут же прозвучал выстрел. Люго был бы не Люго, если бы не постарался использовать предоставившуюся ему возможность разделаться с фаворитом зелёного сукна и карточной колоды.

Пуля, ударив Кроу в грудь, опрокинула его навзничь. Скорчившись от боли, он успел дотянуться до револьвера. Ответный выстрел охладил ухмылку Люго. Зашатавшись, он пал замертво, окрасив своей неправедной кровью пыльную дорогу. Джим из последних сил приподнял голову: сквозь охватывающий его стылый туман он увидел приближающуюся точёную фигурку в сиреневом платье.

− Дьявол, как она прекрасна! Жаль, что… – не договорив, Джим Кроу с

мечтательной улыбкой испустил дух…

Немногочисленная публика благочестиво вслушивалась в гневно звучащие слова с помоста.

− … и вот каков итог его подлой, нелепой жизни. Я спрашиваю вас, добропорядочные граждане, могут ли спокойно спать младенцы, пока это безнравственное чудовище, попирает своей преступной ногой нашу благословенную страну? Как нам ни грустно, мы вынуждены учинить справедливую и грозную расправу. И пусть она послужит уроком всем потомкам! – напыщенно закончил свою речь шериф.